Мир Нежити. Книга I - Андрей Никифоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Придётся прыгать, — сказала Киния не то Сотэру, не то себе.
Она понимала, что даже от лёгкого соприкосновения с пламенем оба получат серьёзные раны, но иных вариантов не видела. Прижав к себе Сотэра, Киния закрыла глаза и приготовилась прыгать…
Прежде чем вампирша успела оттолкнуться от земли, оранжевый всполох осветил тёмные клубы. Огненный шар пролетел над языками драконьего пламени, и угодил прямо в грудь Динксианга.
— Вистра! — крикнула Киния.
Во второй раз горы услыхали лютый рёв драколича. С новыми противниками он не собирался церемониться. На магическое пламя эльфийки Динксианг ответил собственными пламенем. Чёрная струя полетела туда, где находилась Вистра. Как всегда, выручила Уна, отведя дыхание волшебным барьером. Однако это была самая тяжёлая атака, какую только отражала призрак за всю свою не-жизнь. Опустошив силы, Уна с воплем упала, и скрылась под землёй словно ныряльщик, прыгнувший в воду. Больше надеяться на призрака не приходилось, а между тем Динксианг открыл пасть для очередного захода. Казалось, что в отличие от живых драконов, имеющих ограниченный запас горючей смеси, драколич способен жечь до бесконечности.
Зато Киния не теряла времени попусту. Пока Динксианг отвлекался на подоспевшую помощь, вампирша положила Сотэра, рывком добралась до ближайшего утёса, и вскарабкалась по крутому склону. Кинии не поздоровилось бы, застань её драколич в таком уязвимом положении. Однако сейчас его внимание занято Вистрой, к тому же Динксианг опустился чуть ниже — на высоту, достаточную для того, чтобы вампирша могла допрыгнуть.
Он заметил опасность слишком поздно. Совершив головокружительный прыжок, Киния с размаху всадила меч в драконий череп. Клинок вошёл вглубь на более чем половину своей длины. Смертельный удар даже для грозного драколича.
Прежде чем пасть второй смертью, Динксианг успел схватить Кинию, и стянуть её с макушки. В последнем зверском усилии он сжал вампиршу в кулаке, давя внутренности и переламывая кости. Когда драколич рассыпался на части, вместе с ними к земле устремилось обмякшее тело Кинии. Шлёпнувшись на камни, она оказалась погребена под тяжёлыми останками Динксианга.
Глава 21
— Карты на стол
— Госпожа!.. Ты как?!
Сквозь пелену болезненного полузабытья до Кинии донёсся голос Уны, звучащий приглушённо и будто бы издалека.
Эй, вы! Нашла госпожу! Сюда! Она здесь! Пошевеливайтесь! Атти, Вистра!.. Сотэр… Да и чёрт с тобой, сами справимся.
Уна обладала способностью ненадолго придавать плотность своим рукам, но вот разгрести толстенные кости Динксианга, по охвату мало чем уступавшим древесным стволам, силёнок не хватало.
— Вот здесь… все вместе! И-и р-раз!..
Послышалось надрывное кряхтение.
— Сотэр, знаю, нелегко тебе пришлось, — разобрала Киния голос Вистры. — Но, пожалуйста, помоги немного.
Вампирша не могла знать, откликнулся ли паладин на просьбу или нет, однако через несколько минут тяжесть, сдавливающая грудь, исчезла. Правда, от этого Киния не почувствовала себя лучше. Она с трудом могла пошевелить хотя бы пальцем, голова кружилась, в глазах то и дело темнело, к тому же по всему телу частенько прокатывалась волна жгучей боли, от которой сознание мутилось.
— Мамочки, — простонала Уна. — Плохо дело. Госпожа близка к порогу второй смерти.
— Что же нам делать? — спросила в тон ей Вистра.
— Перетаскивать её нехорошо. Но и отлёживаться здесь тоже небезопасно. Ладно, попробуем-таки перенести к водоёму. Только аккуратно.
Нередко проваливаясь в забытьё, Киния не разбирала, как долго её тащили по горной тропе. Казалось, что целую вечность. Иногда группа останавливалась, чтобы чуть передохнуть.
— Жаль, что исцеляющие заклятья паладина не сработают на нежити, — сказала Уна. — Вернее, сработают, но в обратную сторону.
— Я сам обессилен, — отозвался Сотэр. — А если бы даже мог… не исцелил бы.
Для человека с поломанными костями переноска закончилась бы печально. Однако вампирша, даже будучи смертельно раненой, выдюжила испытание.
— А что дальше-то? — озадачился Атти, когда они с горем пополам доволокли Кинию до воды.
— Бедная-бедная госпожа, — прохныкала Уна. — Пока только ждать, мой мальчик. И молиться, чтобы не обратилась прахом.
— Нельзя нам просто ждать, — сказала Вистра. — Враги ещё могут нагрянуть. Продолжим подготовку обороны.
— Верно молвишь, свечка, — опомнилась призрак.
Тем не менее за весь день преследователи не объявились. Быть может, гадал Атти, они показали нос где-нибудь поблизости, но как узрели останки своего лорда, так потеряли всякую охоту связываться с нарушителями.
— В политике я, конечно, далеко не император Онгхус, — рассуждала Уна. — Но предположу, что вторая смерть костяной ящерицы создаст хаос среди местных. Либо кто-то из подручных Динксианга развяжет междоусобную борьбу за власть, либо соседи, пользуясь случаем, попытаются оттяпать кусок владений. Надеюсь, тогда о нас забудут, и госпожа получит время на выздоровление.
Четвёрка сотворила добротную сеть охранных заклятий. Но на следующий день ничего из этого не потребовалось. Судя по всему, Уна оказалась права относительно ближайших дел местной нежити.
Киния почти не приходила в себя, мучительно стонала или тихо молвила обрывки бессмысленных фраз.
— Даже если слуги Динксианга не появятся, то всё ещё есть Бесхозная нежить и прочие твари, — сказала Уна. — А между тем рядом труп скота. Привлечёт падальщиков. Я обращу её в зомби, и прикажу валить подальше отсюда.
— Нет, — отрезал Сотэр. — Сам разберусь.
Уна скривилась, но возражать не стала.
Спустившись, паладин долго стоял над телом разбившейся девушки. Вместо того, чтобы сбросить труп ещё ниже, как ожидала Уна, Сотэр отнёс его в небольшую впадину неподалёку, а затем взялся собирать камни.
— Что он делает? — нахмурился Атти, наблюдая за паладином с высоты утёса.
— Хоронит, — сплюнула Уна… Сделала вид, что сплюнула.
К вечеру Сотэр водрузил на могилу последний камень.
— Я ведь даже не узнал твоего имени, — прошептал юноша.
Поразмыслив немного, он высек на самом большом камне имя «Шела». Непримечательное прозвище, каким нежить часто называла человеческих самок скота. После Сотэр не пожалел сил, чтобы наложить на могилу заклятье упокоения, что должно отпугивать от останков нежить и защитить тело от обращения в зомби.
— Подумать только, это ведь первое погребение за многие десятилетия, — отметил Сотэр, закончив колдовать. — Ещё, быть может, впервые за всю Эпоху тьмы человек даёт имя человеку, не страшась быть наказанным. И уж точно впервые могилу хранят чары упокоения… Ничего. Обещаю, Шела, что верну живым старый
