Сапожок Принцессы - Эммуска Орчи

Связь Армана с Сапожком Принцессы и его отречение от Королевы Террора были пока неизвестны соотечественникам. Он немногим более недели назад покинул Англию с необходимыми инструкциями, позволяющими ему встретить бежавших и переправить в назначенное спасительное убежище.

Все это было ясно Маргарите с самого начала, а сэр Эндрью лишь подтвердил ее уверенность. Она знала, что связаться с Арманом или послать новые инструкции беглецам было уже поздно. Они, конечно, соберутся в назначенное время в указанном месте, не подозревая о страшной опасности, нависшей над их отчаянным избавителем.

Блейкни, который обычно сам планировал и организовывал все экспедиции, не позволит никому из своих младших товарищей пойти на верный риск. Поэтому он поспешил сообщить им на балу у лорда Гренвиля: «Выезжаю завтра сам…»

Теперь, когда злейший враг знает его подлинное имя, он будет выслежен шовеленовскими шпионами до тайной хижины, где ждут его беглецы, – и там ловушка захлопнется сразу для всех.

И был всего один час, выигранный Маргаритой и сэром Эндрью у врага, когда они могли бы предупредить сэра Перси и уговорить бросить безумную экспедицию, которая приведет его лишь к собственной смерти. Всего один час.

– Шовелен знает о харчевне из похищенных им бумаг, – сказал сэр Эндрью серьезно. – И по прибытии может направиться сразу сюда.

– Он еще не прибыл, мы на час опередили его, а Перси должен вот-вот здесь появиться. Мы уже будем на середине Канала, когда Шовелен поймет, что мы ускользнули.

Она говорила возбужденно и настойчиво, желая внушить своему другу хотя бы часть хрупких надежд, которые жили теперь в ее сердце. Однако он лишь печально покачал головой.

– Почему вы молчите, сэр Эндрью? – несколько нетерпеливо спросила она. – Что вы качаете головой с таким угрюмым видом?

– Увы, мадам, – ответил тот. – Питая свои радужные мечты, вы забываете об одном очень важном обстоятельстве.

– И что бы это такое могло быть? По-моему, я все прекрасно помню… О каком таком обстоятельстве вы говорите? – с еще большим нетерпением настаивала она.

– Его рост шесть футов и три дюйма, а имя ему – Перси Блейкни, – тихо отозвался сэр Эндрью.

– Я не понимаю, – прошептала она.

– Вы думаете, Блейкни покинет Кале, не доведя до конца начатого дела?

– Вы считаете?..

– Здесь старый граф де Турней…

– Граф?

– И Сен-Жюст, и другие…

– Мой брат! – со страданием в голосе сказала она. – О небо, помоги, я и в самом деле, похоже, забыла.

– Эти люди, полные веры и неиссякаемой надежды, именно сейчас ждут прибытия Сапожка Принцессы, поручившегося своей честью доставить их в Англию целыми и невредимыми.

Она и в самом деле забыла! С возвышенным эгоизмом страстно любящей женщины она в последние двадцать четыре часа думала только о муже. Его драгоценная, благородная жизнь, находящаяся в опасности, он сам – любимый, единственный – целиком поглотил ее мысли.

– Мой брат, – прошептала она, и веки ее отяжелели от слез, а память вновь заговорила об Армане, нежном товарище детства, ради которого она совершила смертный грех, подвергнув опасности жизнь своего отважного мужа.

– Сэр Перси Блейкни никогда не был бы достойнейшим предводителем двадцати английских джентльменов, если бы мог покинуть тех, кто так верит в него, – гордо сказал сэр Эндрью. – А не сдержать своего слова – это уже полный абсурд!

На несколько мгновений воцарилось молчание. Маргарита, закрыв руками лицо, плакала, слезы медленно вытекали из-под ее дрожащих пальцев. Молодой человек молчал. Сердце его болело при виде страданий этой красивой женщины. Все это время он буквально физически ощущал тот ужасный impasse,[24] в который всех их ввергло ее безумие. Он слишком хорошо знал своего друга и предводителя, его неудержимое отчаяние, его сумасшедшую отвагу, бесконечную принципиальность в вопросах чести. Сэр Эндрью знал, что Блейкни не остановится перед опасностью, пустится на любой риск, если нет никакой возможности избежать его, и, даже с Шовеленом на хвосте, сделает хотя бы последнее, но отчаянное усилие, чтобы освободить пленников.

– Увы, сэр Эндрью, – вздохнула наконец Маргарита, изо всех сил стараясь перестать плакать и вытирая слезы. – Вы правы, я не стану позориться, пытаясь отговорить его от выполнения своих обязанностей. Все равно, как вы только что сказали, это будет напрасно. Дай Бог ему сил и удачи перехитрить преследователей, – пылко и решительно добавила она. – Быть может, он не откажется взять вас с собой для выполнения этого благородного дела, поскольку, будем откровенны, вы столь же хитры, сколь и доблестны! Храни Бог вас обоих. И все же, я думаю, нам незачем терять время.

– Безусловно, чем скорее он получит сведения о грозящей опасности, тем осторожнее будет действовать. Его изобретательность – настоящее чудо!

– В таком случае, что вы скажете по поводу вашей прогулки для рекогносцировки в деревню, пока я здесь буду ждать его возвращения? Вам надо попробовать перехватить Перси где-нибудь по пути, чтобы сберечь столь драгоценное время. Если вы встретите его, то предупредите об опасности! Его злейший враг на хвосте!

– Но здесь такая отвратительная дыра, чтобы оставить вас…

– Нет, не беспокойтесь об этом! Вы только попросите нашего грубияна позволить мне подождать в другой комнате, где я могла бы быть в безопасности от любопытных глаз всяких путешественников. Предложите ему столько монет, чтобы он не забыл шепнуть мне, когда придет высокий англичанин.

Она говорила совершенно спокойно и даже приветливо, обдумывая свои планы и готовясь к худшему из всего, что может произойти. Она не проявляла более слабости, будто взяла кредит у мужа, чтобы быть достойным помощником того, кто сам готов был отдать жизнь за других.

Сэр Эндрью без лишних разговоров подчинился. Он чувствовал, что ее ум в этот момент сильнее, и ему захотелось полностью подчиниться ей, стать ее руками, в то время как она будет его головой. Он направился к двери той комнаты, где недавно скрылись Брогар со своей супругой, и постучал. Как обычно, ему ответили приветствием с приглушенными чертыханиями.

– Эй, дружище Брогар, – настойчиво сказал молодой человек. – Миледи хочет немного отдохнуть у вас. Можете ли вы предоставить ей другую комнату? Ей надо побыть одной.

Он достал из кармана какие-то деньги и, положив их на ладонь, значительно позвенел. Брогар открыл дверь и со своей обычной грубой апатией выслушал просьбу молодого человека. Однако, увидев золото, он несколько изменил свое поведение: вытащил трубку изо рта и, шаркая, вышел. Затем указал на мансарду.