Азъ есмь Софья - Галина Гончарова

Например, уважаемых иноземных купцов в том, что они душат конкурентов и целенаправленно устраняют их во время бунта. Это же так… нецивилизованно! Просто фи!

В Европах так не поступают, это всем известно и никому не интересно…

Сам Артамон Матвеев на всякий случай держал свой полк наготове. Ему надо было напугать царя, но не угробить, нет. Шансов взойти на престол у Артамона не было, устрани Романова – и Милославские тебя просто сожрут. Поэтому его полк и полк Полтева, который был ему кое-чем обязан, медленно двигались в Коломенское, не особо торопясь. И успеть вмешаться, если что пойдет не так – и не лезть, пока царь как следует не напугается. Тонкая такая грань…

Изменилось все в одночасье.

Всадник на гнедой лошади осадил коня перед первым рядом вояк.

– Кто главный!? У меня царская бумага!!! Приказ государя!!!

Орал Воин Афанасьевич так, что слышно было за версту. Матвеев ругнулся, но выехал вперед.

– Воин…

– Матвеев…

Мужчины друг друга знали и не любили. Но сейчас…

По красивым губам Воина скользнула коварная усмешка.

– Матвеев, царь повелел всем полкам идти срочным маршем на Коломенское, бунтовщиков разогнать нещадно, зачинщиков взять в плен! Вот приказ! Да поторапливайтесь! Промедление приравнивается к государственной измене!

Матвеев выругался про себя, в три этажа сплетя затейливые конструкции. Как неудачно-то!

Орал Ордин-Нащокин так, что слышало его все войско. Если сейчас боярин не послушается царского приказа – это конец. Хоть и не знал Артамон Сергеевич теории вероятностей, согласно которой на сотню даже самых преданных солдат найдется два-три доносчика, но жизнью ее проверял не раз. И понимал, что сейчас придется спешно повиноваться.

Успел ли царь напугаться?

Разозлиться так точно успел…

Матвеев посмотрел на Ордина-Нащокина.

– Ты с нами?

– Мне еще до Москвы надо, царь приказал…

– Сопровождающих?

Воин отмахнулся. Мол, свои есть…

Матвеев еще раз ругнулся про себя. Несчастный случай тоже устроить не выйдет. Кто-то да уйдет – и царю все станет известно. Казаки – те еще волки вольные, их завалить тоже можно, но это ж готовить надо! С кондачка такие дела не делаются…

Придется идти в Коломенское и самому ликвидировать то, что наворотил.

И что-то там сейчас еще в Москве?

В Москве было веселее. Патрик Гордон таки добрался до полка. И если раньше он оглядывался на полковника Крофорда, то сейчас…

Бумага, которую ему показали, гласила вполне четко и понятно – разогнать бунт и прекратить беспорядки. Вот это он и будет делать. Да, именно на таких делах лейтенанты полковниками и становились. А дурак Крофорд… к черту его!

Вторая волна бунтовщиков так из Москвы и не вышла.

Патрик, примчавшись в расположение полка, показал царское распоряжение – Софья, словно чувствуя, что может понадобиться, написала его в трех экземплярах – и поднял всех по тревоге.

Речей мужчина произносить не умел, да и русский язык ему давался сложно, поэтому он ограничился кратким:

– Солдаты! Враг в городе! Убивать тех, кто сопротивляется, вязать тех, кто сдается! За Царя-батюшку! За Русь-матушку!

Этого хватило за глаза. А что такое регулярная армия против неорганизованной толпы?

Это – страшно…

Солдаты шли по улицам Москвы, без особых размышлений либо стреляя в бунтовщиков, либо беря их в бердыши, когда те сопротивлялись, если же тати сдавались, их просто связывали и отправляли на площадь до дальнейшего расследования.

Бунт заглох, не начавшись как следует. И немало купцов и торгового люда осеняли себя перед крестом, молясь за царя-батюшку, который вовремя… дай Бог ему здоровья!

Но до вечера это веселье затянулось. Патрик отправил в Коломенское солдата с докладом и остался наводить порядок. А к темноте и гонец от царя прискакал.

Алексей Михайлович благодарил за службу и обещал не оставить милостями. Бунтовщиков покамест велено было загнать в Разбойный приказ, пусть с ними там разбираются. Ну а остальное – как царь-батюшка в Москву пожалует лично…

Матвеев Софье не понравился. Слишком уж он выглядел рыцарем в своих сплошных доспехах, даже скорее напоминал идальго, слишком был западником.

Протопопу тоже Матвеев по душе не пришелся, но ругаться Аввакум пока не стал – подождем-с…

Особенно, когда мужчина спрыгнул с коня и помчался отчитываться царю, мол, так и так.

Бунтовщики кто разогнан, кто перебит, кто в плен взят, как твое величество и приказать изволило. Мы тут двумя полками, чего еще изволите?

Софьина бы воля – она бы поспрашивала, как так получилось, что полк Матвеева оказался подозрительно рядом с Коломенским? И почему бунтовщиков не перехватили еще на марше? Что они – на цыпочках мимо прокрались?

Ладно, можно было бы не перехватывать – так хоть гонца пошли, доложи по всей форме, чтобы царя без штанов… ой, пардон, в церкви не захватывали! А тут… поспел к раздаче плюшек!

Артамон раскланялся перед царем, царевичем, бросил злобный взгляд на Ордина-Нащокина, и Софья окончательно уверилась – этого надо гнать от царя.

Как?

Черт его знает! Придумаем!

Не нужен ей такой враг рядом! Нельзя ли его отправить воеводой в Сибирь, в какой-нибудь Учертанароганск?

Наверное, можно. Но это ж доказательства нужны, а где их взять?

А если…

Софья поглядела на своего деда – Илью Милославского. Вот где пройда и дрянь конченая. Как известно, все мы твари божии, но одни – божии, а вторые – твари. Вот это – яркий представитель вторых.

Любого за Можай загонит и выгонит, если ему выгодно покажется. Вот нельзя ли ему намекнуть, что Артамон Матвеев под него копает лопатой?

Пусть они размерами… ручек померяются?

Надо только с Ординым-Нащокиным посоветоваться. А то ведь дедушка такая дрянь, хуже плесени. Один раз заведется – и черта с два выведешь…

А Алексей покамест млел от ласковых слов царя, от похвал бояр… ладно. Немного лести ребенку не помешает, а она потом объяснит, кому чего нужно. Главное – не допускать слишком громкого пения медных труб, а то пациента потеряем, не успев начать лечить. Страшная это штука…

Сама попадалась после смерти мужа.

Правда, тогда Софье повезло. Когда ее повело под сладкие речи, окончательно мозг она не распылила и дала задание не только службе безопасности, но и еще нескольким конторам. Вот из одной ответ и пришел. Ухажер ваш-де альфонс и, в общем, гнида. И частные примеры общего. По результатам и СБ на фирме почистилась. Но красиво пел, подлец!

Талантливо!

Ладно, это дело прошлого. А в настоящем… что?

В настоящем царь раздавал плюшки за подавление бунта.

Вкусняшка в виде какой-то золотой бяки досталась Артамону – нет, я таки не удержусь! Был ты Артамон – будешь Артемон! А плетку и ошейник мы тебе еще подберем – после чего оный пудель засиял медным тазиком.

Достались плюшки и Патрику Гордону – золотыми червонцами. Да такой суммой, что пекарню купить бы хватило. И подворье на Москве царь ему пожаловал. Патрик засиял, а Софья пометила себе галочкой – заняться. Амбициозные полковники – они завсегда нужны.

Похвала досталась Ордину-Нащокину, а ближе к вечеру, как примчался из столицы его сын, так и тому при всех похвалы отлили. И знал я, что ты по юношескому неразумию за границу подавался, и приятно видеть, какой сын у Афанасия вырос, и давно бы так…

А вот на вопрос о награде Воин вдруг сделал финт ушами. Упал на колени и взмолился. Так и так, царь-государь, ничего не нужно мне, оставь при царевиче для разных поручений. Тебе служить – награда, твоему сыну – тем более!

Софья, которой Алексей пересказал это в красках, только фыркнула. Ну да, где Лешка, там и Анна, а чего еще мужику надо, если у него любоффф!?

В чем-то Воин был ей понятен. Натура увлеченная и увлекающаяся, в свое время увлекся заграницей и рванул туда. Сейчас увлекся Анной, но опасности вроде пока нет. Был бы он помоложе – было б страшно, но жизнь ему уже перья повыщипывала, теперь он осторожничает.

Вот и ладненько, ей такой дядя нужен, будет у трона, случись что, хоть один порядочный человек. А то на Милославских пробы негде ставить.

Фамилия, что ли, такая? Вроде бы дед и Илья, а на язык все равно тянется Жорж…

Как бы его приставить к делу?

Илья Милославский…

Да, приглашать его в школу было не лучшей идеей, потому и разговор велся в доме боярыни Морозовой.

Феодосия не возражала. Хотя сейчас она не возразила бы, даже если бы царевич к ней на двор стадо слонов привел. У женщины было все, что нужно для счастья. Почти все.

Сын пристроен к царевичу, доволен, счастлив, не чихает и не хворает, уж и забыл, когда болел последний раз.

Протопоп, коему она дочь духовная, из Сибири вернулся и также пребывает при царевиче. Муж, правда, болен, а брат мужа и вовсе, кажется, умирать собрался, но все там будем. Так что за них помолиться, а в остальном – порадоваться. И особенно – что в один прекрасный момент на пороге ее дома появились царевич и две царевны.