До мурашек... (СИ) - Золотова Яна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внезапно, неслышимая за шелестом ливня, к остановке со стороны города подъехала машина. Прикрывая голову свободной рукой, пытаясь перепрыгнуть грязные потоки воды, несущиеся по обочине, из салона выскочила девушка в короткой офисной юбке.
— Это еще кто? — недовольно буркнул Стас.
— Секретарша, я ее знаю, — ответила Люба. — Решил не пачкаться.
Меж тем бедная Вероника, уже в абсолютно промокших туфлях, с забрызганными по колено ногами и с отсыревшими, свернувшимися в тугие пружинки прядями волос, наконец-то забежала в относительное укрытие остановки. Кинула на остатки лавочки небольшую спортивную сумку, попыталась стряхнуть со светлого пиджака воду — но поняла всю тщетность этой затеи и, смешно передвигаясь на носочках, поскользнувшись и едва не упав, вернулась в салон. Как только она захлопнула дверцу, машина тут же развернулась и уехала в сторону города.
— Я не понял, им не нужен заложник? — нахмурился Стас.
— Я сказала, чтоб за ним приехали через десять минут, — пояснила Люба. — Артем не в том положении, чтобы спорить, он ею дорожит. Давай, иди за деньгами.
— Почему я?! — возмутился Стас. — Мое дело — машина, твое — шастать под дождем!
Но, не смотря на его грубый окрик, Люба не разозлилась. Наоборот, мягко похлопала мужчину по колену и многообещающе улыбнулась.
— Ну не вредничай, прошу. Я заплачу тебе за это неудобство.
— Десять тысяч.
— Такая мелочь, конечно.
Она согласилась так просто, что Стас с досадой осознал, что продешевился. Но было уже поздно — вот-вот могли вернуться за девчонкой или кто-то из окна — заметить сумку… Люба смотрела на него выжидающе, и, выругавшись сквозь зубы, Стас выбрался из машины. Даже не пытаясь укрыться от дождя, он зашагал к остановке через пустую дорогу. Добравшись до сумки, придирчиво взвесил ее в руке, расстегнул молнию, размотал целлофан, которым прикрыли деньги, чтоб не намокли, и стал пересчитывать купюры. Все сходилось. Здесь было больше, чем заказывал шеф, а значит, эта прохвостка решила оставить что-то и для себя. А ему, получается — шиш в десять тысяч!
Стас незаметно сунул одну из пачек в карман, вновь замотал деньги в пакет и закрыл молнию. Но когда он, с сумкой в руках, наконец повернулся к машине, то увидел странное — Люба спешно перелезала на место водителя. Он все понял сразу, вот только сделать уже ничего не мог.
— Бросай сумку! На землю, руки за голову! Быстро, быстро!
Из темноты промокших еловых веток на дорогу выскочили несколько полицейских в бронежилетах и касках, с автоматами в руках, будто задерживали опасного вооруженного преступника. Под направленными на него дулами Стас покорно опустился на мокрый асфальт, наблюдая за тем, как его машина резко сорвалась с места и, быстро набирая скорость, помчалась в сторону поселка.
«Дура, скользко же», — только и успел подумать мужчина, пока его заковывали в наручники.
Раздалась короткая очередь, отчаянный скрип тормозов и глухой удар жестянки о дерево. Один из полицейских подбежал к разбитой машине, заглянул в раскуроченный салон и махнул рукой: жива, нужен доктор. Что-то «гарантия свободы» их никак не спасла.
А Богдан сбежит, как всегда, стервец.
51. Одной пули достаточно
В отличие от Стаса, Богдан прекрасно понял план Любы. Понял даже то, что она не озвучивала. Алена им нужна была для того, чтобы прикрываться ею до последнего. Увяжись за «Hond-ой» погоня, Люба пригрозила бы тем, что достаточно одного звонка — и заложник погибнет. Она много раз повторяла, с хорошо заметной ревностью, что этот Артем на все готов ради своей девчонки и не станет рисковать ее жизнью. И уже договорилась с Богданом, что деньги поделят на двоих. Как только Стас привезет ее к поселку, как только они подберут Богдана — тот вышвырнет напарника из машины, и они скроются из города, подальше от полиции, Артема и шефа. А ненавистная соперница умрет от голода в подвале.
Теперь, сидя у затянутого пленкой окна, за которым все не унимался ливень, Богдан довольно ухмылялся, вспоминая ее слова. Сообразительная, но недостаточно умная. Люба привыкла дурить голову простакам и правильным мальчикам, вот только он ни к тем, ни к другим не относился. Хорошие деньги, аппетитная подружка и двое суток, что дал ему шеф — этого хватит с лихвой, чтобы как следует развлечься. А затем он вернется с указанной суммой и попытавшейся улизнуть должницей — и пусть уже начальство решает, что с ней делать. А если Стас попробует возникать — его нытье все равно никто слушать не будет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Не смотря на ранний вечер, на улице уже клубились густые сумерки, но Богдан не включал свет, чтобы не привлекать лишнего внимания. Поселок затих: кто-то вернулся в город, остальные закрылись в коттеджах, согреваясь горячим чаем. Девчонка в подвале сидела, как мышь, без единого звука — после того, как она снова смогла дышать, Богдан связал ее крепко-накрепко. Кроме того, он пообещал, что за плохое поведение сделает с ней что-то нехорошее, оставив девушке придумывать самой, чего она больше всего боится. На деле же она его не волновала — он ждал звонка от Любы, чтобы выйти к дороге.
В дверь постучали.
Богдан не поверил своим ушам — кто мог сунуться сюда в такую погоду? Разве что какой-то бездомный решил переночевать в недострое, решив, что сейчас он пуст?
Проверив пистолет, который он в последнее время постоянно носил с собой, Богдан засунул его за пояс джинсов сзади — мало ли, вдруг это участковые Алену ищут — и открыл дверь.
На пороге стоял незнакомый мужчина в промокшем насквозь костюме. Опрятный, если не считать грязной обуви и брюк, словно он брел по лесу, трезвый, но какой-то странный. От его пристального, пронзительного взгляда становилось не по себе. Богдан едва сдержался, чтобы не захлопнуть дверь как можно скорее, не говоря ни слова.
— Что тебе надо? — как можно увереннее и недружелюбнее спросил он. И невольно потянулся за спину, когда незнакомец шагнул вперед. — Стой, где стоишь!
Артем его не послушал.
Резко вытянув руки вперед, схватил Богдана за рубашку и дернул к себе под дождь. Возле левого уха тускло блеснул пистолет, но всего один выверенный удар — и он отлетел назад, к порогу. Богдан, вместо того, чтобы драться, бросился за своим оружием, но не смог вырваться из отчаянной хватки. Артем не собирался его отпускать. В нем кипела ярость, которую даже пробиравший до костей ливень не смог остудить. Они посмели выкрасть Алену! Непричастную, ни в чем не повинную девушку! Его девушку!
Грязь скользила под ногами, мешая устоять обоим. Руки срывались с мокрой одежды, а пиджак сковывал движения. Богдан оказался юрким мерзавцем, постоянно подныривал, уходил от удара, растворяясь в сгущавшемся вечернем мраке. Бил отрывисто и низко, по корпусу, пытаясь попасть в болевые точки. Но и костяшки Артема не раз вспыхнули радостной болью, встретившись с костями Богдана. Адреналин разгонял кровь, заставлял двигаться быстрее и резче. Непрерывный шелест дождя рассек мерзкий хруст, и Богдан отшатнулся, кривясь и сплевывая на траву. В воздухе, напитанном сыростью, запахло металлом. Он согнулся, то ли от боли, то ли поднимая что-то с земли. А в следующее мгновение мир перед глазами Артема вспыхнул ослепляющими искрами и тут же померк, рассыпался звоном, и он потерял ориентацию в пространстве.
Где-то резко и траурно взвыла собака, словно ножом провели по костям.
Артем затряс головой, приводя себя в чувство, с трудом различил впереди смутный силуэт, метнувшийся к двери. Не разбирая дороги кинулся за ним — и в тот момент, когда Богдан наклонился к порогу, неожиданный сильный пинок отбросил его дальше, вглубь дома, не позволив поднять пистолет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Да сдохни ты уже, — процедил похититель, разворачиваясь и оттирая кровь с подбородка.
Люба оказалась права: парень их заложницы — а это мог быть только он — действительно оказался каким-то бешеным.