В пасти новой войны - Виктор Поляков

– Дальность шестьдесят семь, угол вправо двадцать два – тридцать шесть! – кеннатр автоматически отдавал приказы, следуя разработанной накануне алгаром схеме. – Дальность шестьдесят пять, угол влево двадцать два – тридцать шесть. Готовь!

Расчёты, замершие в ожидании этих слов, бросились к киттарам, выполняя тяжёлую физическую работу с точностью отлаженного организма. Любая ошибка могла стоить жизни хранительницам, поэтому кеннатр не подгонял инженеров. Лучше потерять минуту, чем одну из немногих опор империи.

Что-то резко ослепило его, и кеннатр машинально отвернулся, а солнечный зайчик пробежал дальше и остановился в нескольких шагах от него. Отвыкший за долгую ночь от солнечного света, кеннатр не сразу сообразил, что это. Осознание пришло неожиданно. Ещё не уверившись в своей догадке, он мучительно, боясь, что все это лишь бессмысленные мечты, взглянул вверх. И в этот момент облака над его головой разошлись; они, словно ожидали этого взгляда. Солнце ударило в глаза, на них выступили слезы, и кеннатр отвернулся.

Пелена Тьмы рассеялась – не рассчитывавшие на воздействие солнечного света на заклинание, хранительницы сберегли нити и связи, не выдержав, распались. Рассвет застал людей врасплох, его действие стало ошеломляющим. Люди застыли только на секунду, продолжив свой кропотливый труд. Стоило только посмотреть на их лица, чтобы понять – сегодня лучший день в их жизни.

На горизонте медленно приобретали очертания гигантские весы.

Ахерон. Северные земли. Город Анбарг.

То же время

– Мы больше не можем ждать, Ангебарг. Проклятые исчадия уничтожают жителей одной стоянки за другой, – статный, под два метра ростом, человек в расстёгнутой безразмерной шубе, стоял перед лордом Северных Земель как равный.

Люди, не знающие его, предположили бы, что это его родственник, люди знающие лорда, сказали бы, что любой, кроме Таррагада, уже был бы мёртв, позволь он поставить себя на одну ступеньку с Ангебаргом. Потомок легендарного Свеаборга, теперешний самый главный человек в Северных Землях, отличался редкостной жестокостью. Редкостной даже для такого жестокого народа, как его. Но! Надо отдать должное – эта жестокость никогда не была беспричинной, проявляясь только тогда, когда человек действительно провинился. А вот, если, например, у лорда был выбор – казнить или покалечить провинившегося подданного, он всегда выбирал второе. Жизнь калеки очень и очень несладка в Северных Землях. Как правило, они жили недолго после этого, да и можно ли было назвать жизнью это существование?

И что ты предлагаешь?

Я могу предложить только одно. Двинуть все свои силы в их сторону.

– То есть ты предлагаешь оголить границы с империей? – брови лорда удивлённо поползли вверх.

– И что? За тысячу лет они ни разу не перешли границу с нами. Все наши многочисленные войны проходили по одному сценарию. Мы соберёмся, выпьем. Похвастаемся друг перед другом своими подвигами. Утром, с похмелья, нацепим на себя доспехи, и вперёд к цитадели, – Таррагад ухмыльнулся. – Ты тоже на них ходил. Помогло?

– Нет, – уставился он в пол.

– Правильно! Вы пришли, удивились высоте стен, пару раз попытались на них залезть. Конечно, неудачно. И, наскоро перевязав раненых, вернулись домой. Разве не так? – Таррагад явно издевался над ним.

– Но я не могу так поступить! Торговля – это единственное, что позволяет нам существовать. Если мы снимем гарнизоны с южной границы наших земель, торговле придёт конец. Свободные поселения…

– Свободные поселения! – не дал закончить Таррагад. – Ты, что, не понимаешь, что с исчадиями надо бороться только всеми силами! И свободные тоже должны идти с нами.

– Ну, конечно. Уж не ты ли их заставишь? – Ангебарг явно насмехался.

– Дай мне тысячу воинов и один месяц срока. Я сделаю это или умру.

– То, что ты самый бесстрашный в наших землях, бесспорно. Но ты же знаешь, что свободные скорее умрут, чем подчинятся лорду.

– У них не будет выбора. Дашь мне коготь, брат?

– Опять ввязываешься в очередную авантюру?

– На этот раз выбора нет. Дашь мне коготь?

Ангебаргу потребовалось долгое время, чтобы решить. Когда славившийся железной выдержкой Таррагад уже, было, хотел переспросить его, лорд произнёс только одно слово, которое по замыслу его брата должно было изменить ход истории всех северных земель.

– Да.

– Очень хорошо. Ты принял правильное решение, как я думаю. А твои тёмные? Они поддержат тебя в случае решающего похода против исчадий? – он посмотрел на дверь, словно ожидая, что она сейчас распахнётся. Даже сквозь плотно закрытые створки прорывались струйки пара. На улице с каждым днём становилось все холоднее. Слуги не успевали поставлять дрова для обогрева всего замка, и он промерзал все больше и больше.

– Тёмные? Я не думал об этом, – Ангебарг поднялся со своего деревянного трона. – Амулетов осталось только пять. Я не знаю, настал ли тот час, когда нужно использовать силу хотя бы одного из них.

– Пока ещё не настал, но этот момент недалёк.

– Почему ты так думаешь, брат? – лорд, казалось, удивился. Подойдя к треножнику с огнём, он поискал глазами фляжку с маслом.

– Слишком много плохого постигло нас в последнее время. Саддараг простёрла над нами своё покрывало ночи и не убирает его по одной её ведомым причинам. Данин сковал землю холодом раньше, чем настал день Данина.

– Ты прав. Такого не было никогда на наших землях, если верить сказаниям наших предков. А не верить сказаниям у меня оснований никогда не было. – Ангебарг подлил масло, и огонь вспыхнул с новой силой.

– И это если не считать исчадий. Если не брать во внимание другие рода… – продолжил Таррагад, – И…

В тронный зал ворвался один из слуг и рухнул на колени перед лордом. Он часто и прерывисто дышал, по его лицу стекали ручейки пота, а от поношенного полушубка, с высоким черным воротником из меха тарса, шёл пар.

– Что случилось, не воин?

– Саддараг сняла покрывало, господин! – произнёс слуга и, не вставая с колен, попятился назад.

Ангебарг улыбался, перерубая толстую верёвку, державшую портьеры из тяжёлого бархата. Солнце, на чьём пути больше не стало преграды, ворвалось в огромный, холодный зал и осветило цветные витражи, залив красками окружающее пространство.

Глава IX. «Свершения»

Шесть тысяч лет назад. Ахерон, терзаемый распрями, негостеприимные земли, окружающие его… Люди, чья жизнь превратилась в ад, порождения ночных кошмаров, сеющие смерть… Банагон на западе, Эйят на востоке, Люттана на юге… Эти города остались только в памяти немногих; они не оставили от этих городов даже развалин, куда могли прийти потомки, дабы вознести дань усопшим предкам. Они…

(Лухор из Хеврона. Они. Т. II стр. 455)

Никто из ныне живущих не знает, кто это. Никто не знает, чья сила их породила, но никто не сомневается в их существовании. Обычно их называют «демоны». Шесть тысяч лет назад было зафиксировано их первое появление. Гробницы Проклятых хранили в одной из многочисленных тайных комнат несколько амулетов. Люди, входившие в ближайшее окружение лорда Северных Земель, сообщали о восьми найденных тогда реликвиях.

«Тёмные» – жрецы их религии расшифровали свитки, опрометчиво не спрятанные проклятыми и разбудили Тагахола. А Тагахол, в свою очередь, сравнял Банагон с землёй.

Великий плач стоял тогда в ордене. Хранительницы и хранители потеряли тогда очень и очень многих своих братьев и сестёр. Но задачу они выполнили. Тагахол был изгнан, забрав с собой амулет, а остальные семь забрали с собой «тёмные», стремясь как можно быстрее покинуть Ахерон со столь ценной добычей. Не сомневаясь в том, что империя перекрыла границы, они запутывали следы в течение трёх лет. Немногие из них выдержали трудности перехода через смертельно опасные пески юга, где был вызван Аннигос, истребивший все население Люттаны, и ушедший в нижние миры только после ритуала великого изгнания. Ещё меньшему числу удалось покинуть город Эйят на корабле, оставив после себя бушующего в ярости Кхелрахта и сотню хранительниц, немногие из которых пережили его уход.

Только трое «тёмных» выбрались на берег своей родной земли – кораблекрушение унесло жизни остальных. Но у этих трёх было с собой то, ради чего любой правитель с радостью принёс бы в жертву половину своих подданных – пять величайших сокровищ древнего мира и их свитки. Эти сокровища на протяжении тысячелетий томятся в ожидании мага, у которого хватит сил и возможностей распахнуть в очередной раз двери в самую страшную и необъяснимую часть нижних миров – чертоги.

Уже давно очень большое количество людей мечтает заполучить хотя бы один из пяти амулетов, но ни разу такой попытки предпринято не было. Лорд Северных Земель пообещал, что если такая угроза возникнет, он выпустит на волю силы, заключённые в амулетах. Это был Садобарг, после того, как вернулся из неудачного похода против Ахерона. Его преемники, будущие лорды, давали такой же обет, а в Северных Землях нарушение обещаний покрывало несмываемым позором лжеца, делая его изгнанником и человеком «вне закона». Убить такого было великой честью – продлить муки отверженного ещё большая честь.