Не грызи меня, глупый ученик! (СИ) - Чайный Лис

Читательница пробежалась взглядом по остальным инструментам, но на них никакого узора не приметила. Знак! Вероятно, перед ними появился тот самый инструмент, на котором должен играть главный герой! Осталось разобраться с мелодией.

Как и предполагала Тан Сюэхуа, тёмно-красный гуцинь идеально вписывался в образ главного героя, как будто бы тот взял сигнатурное оружие в игре, специально созданное для него. Странно, что Ху Цюэюн раньше не догадался попробовать, остальные инструменты выглядели вполне обычными, только это имело отличающийся цвет. Читательница предположила, что особого инструмента ранее могло и не существовать, вдруг он появился только сейчас, когда в этой деревне встретились учитель и ученик? Возможно, хитрая новелла решила, что главный герой не должен решать задачку в одиночку, и отправила ему на помощь главу пика Мрачной Яблони.

— Сыграешь что-нибудь?

Ху Цюэюн провёл пальцами по струнам, а Тан Сюэхуа замерла на месте, не в силах пошевелиться. От глубокого и грустного звука по её телу пробежались мурашки, перехватило дыхание. Главный герой легко перебирал пальцами правой руки по струнам, почти не глядя, даже прикрыв глаза, а левой изящно двигал, зажимал в другой части. Тан Сюэхуа стояла и наблюдала с приоткрытым ртом.

Эта мелодия поначалу казалась более-менее радостной, но Ху Цюэюн вдруг сделал паузу и начал перебирать струны в разы медленнее. Тоскливые, наполненные болью звуки разнеслись во все четыре стороны, исчезла гнетущая пустота, мысли о звере и Вратах, мече и новелле испарились. Сердце Тан Сюэхуа разрывалось от печали, вложенной в музыку, на глаза выступили слёзы. За всё время, проведённое в новелле, она не плакала ни разу, а сейчас не могла перестать.

— А-Гэн…

Ушедший в себя Ху Цюэюн приподнял голову и перевёл задумчивый взгляд на учителя, вздрогнул и убрал руки от струн, после чего испуганно спросил:

— Шицзунь? Этот ученик виноват, этот ученик просит прощения…

Только сейчас она отмерла и смогла пошевелиться, даже не заметила, что по щекам текли слёзы. Её взгляд бегал от лица главного героя обратно к гуциню, как вдруг пришло осознание, что больше никто не играл. Всё ещё не в силах перевести дыхание, она всё-таки смогла сказать:

— А-Гэн… это… твой учитель в восторге!

Главный герой совсем не ожидал такой реакции, его плечи дрогнули, а сам он виновато опустил голову и произнёс:

— Шицзунь преувеличивает, этот ученик не так хорошо играет, — и тише добавил: — Даже шицзуня заставил плакать…

Тан Сюэхуа прищурилась и упрямо заявила:

— Твой учитель знает лучше. Давай лучше найдём зверя и попробуем сыграть для него.

Она так говорила, как будто сама собиралась играть.

— Если шицзунь настаивает…

Продолжая держать гуцинь в руках, Ху Цюэюн повёл главу пика Мрачной Яблони куда-то в другой конец деревни. Они проходили мимо многочисленных полуразрушенных домиков, в которых по-прежнему отсутствовали признаки жизни. В голове читательницы вдруг мелькнула мысль, а вернутся ли бывшие жители обратно, если одолеть зверя.

Вскоре главный герой остановился перед одним из домиков, а Тан Сюэхуа через открытый проход, в котором не отсутствовали двери, увидела огромного спящего зверя, тело его покрывала шерсть, а на голове росли два гигантских массивных рога.

Теперь выражение «играть на цитре перед быком» приобретало дословный оттенок…

[Это называется…]

Тан Сюэхуа и так догадалась, что собиралась сказать Система, поэтому мысленно пробурчала:

«И без тебя знаю!»

Зверь, в самом деле, напоминал гигантского быка тёмно-коричневого цвета, а гуцинь в руках Ху Цюэюна относилась к роду цитры. Вот только эта фраза означала делать что-то бессмысленное. Не могли же они так сильно ошибиться с выбором инструмента, да? Ещё не поздно вернуться и присмотреться к другому.

Однако главный герой решил не томить слушателей в лице зверя и учителя и провёл пальцами по струнам, играя ту же грустную мелодию, что исполнял до этого. «Бык» в следующее мгновение проснулся и зарычал, как огромный лев, приподнялся с земли и, оскалившись, двинулся в сторону заклинателей.

Тан Сюэхуа перепугалась и застыла на месте, но крикнула:

— А-Гэн, другую!

Ху Цюэюн попробовал сыграть первую, но зверя она разозлила ещё сильнее. Читательница зажмурилась и не успела понять, в какой момент в её руках оказался веер, но она держала его перед собой, стоя в защитной позе.

Главный герой задел несколько струн, после звука которых зверь остановился. Это была новая мелодия, которую Тан Сюэхуа ещё не слышала. Тоже наполненная грустью и тоской, судя уже по первым нотам, но передавала она не только эти эмоции. Ху Цюэюн обратил внимание на реакцию зверя и продолжил играть. Дыхание перехватило, Тан Сюэхуа чувствовала, как тепло зарождается в её груди и расползается по телу. Она колебалась между полностью отдаться музыке или продолжить следить за рогатым монстром, как тот вдруг вновь зарычал и сделал шаг.

Тан Сюэхуа двинулась вместе с ним, и зверь замер.

В этот самый момент в голове раздался радостный механический голос:

[Уважаемый читатель, танцуйте танец очищения!]

«Что-что?»

Но читательница не умела танцевать! Да и это тело, кажется, ничего не знало о танцах, как вдруг задвигалось под прекрасную мелодию. Ху Цюэюн волшебно играл на гуцине. Поскольку зверь больше не угрожал учителю, он расслабился и погрузился в музыку. Или в свои чувства?

Тан Сюэхуа не понимала, что её вело — мелодия или веер, страх или восхищение. Но она поддалась. Рука с веером сама поднялась кверху, а вторая отвелась назад, читательница совсем не управляла ни ими, ни какой-либо другой частью тела — всё двигалось само.

С каждым её шагом и с каждым звуком гуциня отстраивались домики, возвращалась живность, где-то вдали раздалось пение птиц. От инструмента и веера исходило завораживающее свечение, но ни Тан Сюэхуа, ни Ху Цюэюн на него не смотрели. Даже не замечали.

Зверь уже с мурчащим звуком неторопливо подошёл ближе, зачарованно глядя на играющего и танцующую, опустил голову в поклоне и открыл проход в следующее место.

Учитель и ученик наконец-то приоткрыли глаза, очнувшись от чудесной мелодии, и обратили внимание на портал — в зелёное место под их ногами. Не говоря ни слова, они впрыгнули в него.

Глава 24. Цветы расцветают и увядают

Опять лес! У автора закончились идеи для интересных мест? Система не могла сгенерировать что-то новое? Даже Ху Цюэюн уже успел побывать в пустыне, а Тан Сюэхуа вновь оказалась в окружении деревьев, с уверенностью, что разнообразные локации придумывались только для главного героя, а остальным впихивали оставшееся. А столько всего ещё можно было придумать! Горы, снега, подводный мир — что угодно, даже библиотека оказалась интереснее.

Но нет, Тан Сюэхуа успела побывать сначала в болотистом лесу, а теперь оказалась в более светлом и солнечном месте, но всё ещё в окружении деревьев. Да в поля и степи уже отправьте, хоть какая-то смена обстановки.

В этот раз их с главным героем не разделило: он стоял совсем рядом, в паре шагов, только вот гуцинь куда-то исчез, не смог переместиться.

Оказались они тут совсем не одни, но тишина длилась недолго. Не успели среагировать и осмотреться по сторонам, как за их спинами нарисовались уже знакомые персонажи новеллы «Из тёмных вод».

— Цзецзе!

К читательнице спешил радостный и улыбчивый юноша в по-прежнему идеально чистых зелёных одеяниях, чего нельзя сказать о внешнем виде Тан Сюэхуа. Приятно было встретиться вновь, она обернулась и воскликнула:

— Скиталец!

О чём пожалела в следующее мгновение. Демонические оковы на шее и руках вмиг начали холодать и сжиматься, а главный герой сверлил учителя сердитым взглядом. Пришлось подойти к недовольному Ху Цюэюну, вопросительно подняв брови, но тот молчал.

«Система, с главным героем всё нормально? Он же не мог влюбиться в учителя, да? Это слишком банально будет».