Черная месса - Джерард О`Нил

Отрицание – наше все.

Бергерон вскоре обнаружил еще одно основание для ареста Балджера и Флемми. Он считал, что из-за них потерял многообещающего информанта. Все началось воскресным вечером в начале октября 1984 года, когда детектив получил сообщение, что ему необходимо поспешить в участок. Он приехал и узнал, что копы Куинси доставили туда тридцатидвухлетнего Джона Макинтайра, армейского ветерана, за которым тянулась цепочка незначительных нарушений закона. Его собирались допросить, поскольку он пытался вторгнуться в дом своей проживавшей отдельно жены. Запертый в одной из тесных, плохо освещенных камер, Макинтайр очень быстро разговорился, и сказанное им явно не входило в компетенцию патрульных полицейских. Он бессвязно болтал о марихуане, плавучих базах, незаконной торговле оружием и, что особенно шокировало, о «Вальгалле».

Рыболовецкий траулер «Вальгалла» вышел из Глостера, Массачусетс, 14 сентября, чтобы в течение нескольких недель ловить рыбу-меч. По крайней мере, такова была легенда. На самом деле траулер перевозил семь тонн оружия на кругленькую сумму в миллион долларов – 163 единицы огнестрельного оружия и несколько тысяч комплектов патронов, – предназначенного для ИРА в Северной Ирландии. За две сотни миль до побережья Ирландии «Вальгалла» встретилась с ирландским рыболовецким судном «Марита Энн». Оружие перегрузили, и вся операция вроде бы прошла успешно. Но ирландский военный флот получил наводку и перехватил «Мариту Энн» в море. Захват предназначенного ИРА арсенала стал главной темой первых страниц всех газет по обе стороны Атлантики.

Бергерон вызвал Берри, и они устроились с Макинтайром в кабинете главы детективов полицейского участка Куинси, включив магнитофон. Бергерон сидел как пригвожденный к месту, а с губ Макинтайра срывались имена некоторых из тех, на кого он давно нацелился. Джо Мюррей, крупный наркоторговец из Чарлстона; Патрик Ни из Саути, служивший посредником между Балджером и Мюрреем. Назвавшись членом «ячейки» Мюррея, Макинтайр описал несколько операций по контрабанде марихуаны. Он рассказывал, как за прошедшие пару лет группа Мюррея слилась с «организацией Южного Бостона», а это означало, что Ни теперь появлялся намного чаще, потому что «они хотели перетащить сюда несколько своих людей, чтобы те за всем приглядывали».

Упомянув о провале операции по передаче оружия ИРА, о которой недавно трубили все газеты, Макинтайр признался, что лично помогал грузить оружие, а затем выполнял обязанности корабельного механика. Он сказал, что всего на траулере плыли шестеро – он сам, капитан, член ИРА по имени Шон и трое парней из команды Саути. Он знал их только по кличкам, и они ему не понравились. «Было сразу понятно, что они из себя представляют. На всех плоские кепочки, спортивные костюмы Адидас, и ни на ком ни пятнышка грязи. Они вообще ничего не понимали в судне. Каждый день два-три раза принимали душ. Эти гребаные парни расхаживали туда-сюда, сверкали зубами и принимали душ! Нас накрыл шторм, такой сильный, что мы с капитаном не сходили с мостика два дня – нет, три. А эти даже носа из кают не высунули».

За поставкой оружия стояли Мюррей, Ни и «парни из винного магазина» – и, добавил Макинтайр, это такая банда, к которой нельзя относиться с легкостью. «Они просто свяжут тебя рояльными струнами и бросят. Это у них шутки такие».

В ту ночь, когда «Вальгалла» вышла из порта, Кевин Уикс стоял на страже. Кевин очень крутой, сказал Макинтайр, но «над ним есть еще один парень». Скажи ему слово поперек, вспоминал Макинтайр, «и он просто выпустит пулю тебе в башку». Бергерон видел, что Макинтайр дрожит, он боялся до оцепенения. «Я бы хотел начать нормальную жизнь, – сказал он чуть раньше. – А то живешь, будто в тебя воткнули нож. После нескольких лет просто не знаешь, чем все закончится и какая смерть тебя ждет. Я хочу сказать, не для того я родился, чтобы кончить вот так».

Он ни разу не назвал имя «одного парня над Уиксом», который следил за контрабандой наркотиков и за «Вальгаллой», но все присутствовавшие в комнате точно знали, кого он имеет в виду: это был Балджер.

Считалось, что Балджер изо всех сил симпатизирует ИРА, но в конце концов некоторые следователи пришли к выводу, что Балджер предал ИРА точно так же, как предал и свой район, представляясь эдаким борцом с наркотиками. Он вполне мог играть ключевую роль, собирая оружие для продажи ИРА, но как только с ним расплатились, настучал на партнеров. «Уайти помахал «Вальгалле» на прощание, а потом пошел и позвонил», – рассказывал позже некий представитель власти. Даже если это правда, Балджер был не единственным источником утечки информации. Бывший глава ИРА в Керри позднее признавался, что подверг риску передачу оружия в море. Шон О’Каллаган, киллер, ставший информатором, сказал, что сделал это, чтобы отомстить ИРА. Подтвердив свое предательство, он немедленно получил черную метку.

В то время Бергерон ничего этого не знал. Он принимал к сведению слова Макинтайра и чувствовал себя так, будто выиграл в лотерею. «Кажется, мне только что вручили чертовски большой подарок», – думал он. В течение следующих нескольких дней они с Берри уведомили АБН, таможню и даже ФБР. Макинтайр изъявил готовность сотрудничать, и его планировали использовать, чтобы получить больше информации об этой банде и торговле наркотиками. Затем, через несколько недель после казавшегося грандиозным прорыва, Макинтайр ушел из дома своих родителей в Куинси, сказав, что должен повидаться с Патриком Ни. Больше Макинтайра никто не видел. Его машину и бумажник нашли на парковке. Бергерон был просто раздавлен. Снова Халлоран. Снова Баки Барретт. Исчезновения, непременно следующие за разговорами о Балджере и Флемми. Той осенью произошло еще одно исчезновение, не попавшее под юрисдикцию Бергерона. Стиви Флемми и Дебора Хасси переживали скверные времена. Они постоянно ссорились, и Дебора пригрозила, что расскажет о романе с Флемми своей матери. Разумеется, это очень осложнило бы жизнь Стиви. Внезапно Дебора Хасси исчезает. Как и Дебре Дэвис до нее, ей было двадцать шесть. Флемми поехал к Марион Хасси в Мильтон. Он совершенно не собирался сообщать Марион, что только что похоронил Дебору в подвале в Южном Бостоне, месте, которым они с Балджером воспользовались несколько недель назад, чтобы избавиться от тела Джона Макинтайра, а до него – Баки Барретта. Флемми просто пожал плечами и, как мог, постарался утешить мать девушки.

Бергерон не сомневался, что Балджер с Флемми убили Макинтайра. Он не знал точно, откуда те узнали об их сотрудничестве, но подозревал ФБР. Бергерон, а в особенности агенты АБН Рейли и Берри, уже знали о слухах, циркулировавших в органах правопорядка Бостона, что Балджер и Флемми – осведомители ФБР. Планируя операцию «Бобы», они консультировались с полицейским Риком Фрейликом, обеспечившим новую команду следователей фотографиями объектов, докладами осведомителей и прочей информацией, собранной полицейскими штата. Также он передал полный отчет о проваленной попытке установить электронное наблюдение в гараже на Ланкастер-стрит в Бостоне. Фрейлик был убежден, что это ФБР «на них настучало».

Новые следователи не были наивными. У них уже имелись подозрения о возможных связях Балджера с ФБР, но ни одного твердого доказательства. От своих собственных информантов они также знали, что Балджер чувствует себя вполне уверенно и любит похваляться, что может обвести вокруг пальца любого, кто попытается его преследовать. Он посмеивался над полицейскими штата, называл неудавшуюся попытку в гараже на Ланкастер-стрит «шуткой». Это очень походило на бахвальство криминального авторитета, которое полицейские наблюдали со своего места в меблированных комнатах, следя, как Балджер выпендривается перед гаражом, втягивая живот.

На самом деле Балджер принял ту историю в гараже на Ланкастер-стрит близко к сердцу. После Ланкастер-стрит Балджер и Флемми, и без того подозрительные, сделались особенно осторожными. Уайти установил мудреную сигнализацию в своем кондо, где жил с Грейг. То же самое он сделал с черным «шевроле-каприс» 1984 года, на котором они с Флемми ездили. (Машина была зарегистрирована на сестру Кевина Уикса, Патрицию, работавшую секретарем в полиции Бостона.) В кондо Балджер постоянно держал включенными телевизор и стереосистему. В машине у него постоянно громко работало радио и трещал полицейский сканер, заглушая негромкие разговоры. А в конце дня Балджер парковал машину прямо у дверей кондо, где всегда мог за ней следить.

Более того, Балджер и Флемми все больше отдалялись от других, особенно Балджер. Вместо того чтобы выделяться в устойчивом потоке прочих криминальных личностей, как он делал это в гараже на Ланкастер-стрит, Балджер словно отошел в сторону. Как сообщил следователям один из информаторов в 1984 году, Балджер «разговаривает с подчиненными только в случае крайней необходимости. Подчиненные не могут напрямую обращаться к Балджеру или Флемми. Все контакты происходят через Джорджа Кауфмана, а уже Кауфман передает им необходимую информацию».