Рожденные в завоеваниях - Селия Фридман

Если ему предоставлялся выбор, он предпочитал сражаться — но только идиот пойдет на такое преследование, не изучив врага. Этот последний азеанский корабль, казалось, функционировал, бросая вызов коэффициенту Хейера, но с этим не разберешься в гуще сражения. Сезалу требовался полный анализ движений корабля, все данные, зафиксированные сканерами. Их можно будет собрать и проанализировать только когда он вернется на «Сентиру».

С сожалением — и довольно поспешно — Сезал приказал пилотам поворачивать домой.

Командир соединения Херек был энергичным и беспокойным человеком, и его живость часто переходила границы допустимого. Внешне он представлял собой странную смесь человеческих черт, словно каждая из Разбросанных Рас, имея возможность добавить что-то к его генетическому прошлому, выбрала самую отличительную черту, которую добавила к его внешности. Таким образом его рост — типично алдоусанский — подчеркивался четкими пропорциями тела вриттанца, а тонкие черты лица лайссанца отмечались неровным загаром жителей пастбищ Туколта.

Человек этот производил впечатление и был опасен. Он снова начал ходить взад и вперед по помещению, которое преодолевал за семь больших шагов, от стены с мониторами до компьютеризированного пульта, что контролировал и звездную карту, и доступ в библиотеку. Херек молчал, задумавшись (несомненно, об отчете Сезала) и поскольку следующие слова командира скорее всего должны были быть ругательными, Сезал не горел желанием провоцировать командира и дальше.

— Ты взял с собой одиннадцать кораблей, я прав? — наконец спросил Херек. — И их атаку нейтрализовали. Отлично. Повреждения?

— Минимальные, — подавленно ответил Сезал.

Это не было похоже на командира. Он так занят другими вопросами, что забыл, чем обычно начинает разговор — а именно, критикует склонность Сезала покидать контактную сеть «Сентиры»?

— Корабли один, четыре, семь, двенадцать и двадцать в настоящее время находятся у техников. Кажется, повреждения локализованы во всех случаях.

Услышав, цифру «один», Херек остановился. Он посмотрел на Первый Меч, и брови его вопросительно изогнулись. «На тебя это не похоже. Чтобы сражение принесло потери? Немыслимо!» — было написано на лице командира. Сезал покраснел.

— Расскажи мне об азеанце, — велел Херек.

Сезал покорно рассказал о необычных возможностях третьего корабля — о его ускорении, маневренности, точном расчете времени, что производила команда. Больше всего Сезала беспокоило последнее, потому что, хоть никакая машина и не может с точностью определить, когда враг будет уязвим, все равно азеанцы будто знали , когда такой момент настанет и вовремя его использовали.

Командир в ответ мрачно кивал.

— Так, давай подведем итог, — сказал он, когда Сезал закончил.

Херек повернулся к компьютеру, объединяющему данные сканеров истребителей «Сентиры» в один образ. Быстро вывел информацию на дисплей.

Невидимые во время сражения звезды теперь отразились на мониторе. Они двигались медленно, плавно, по мере того как смещался взгляд наблюдателя. Теперь в космической мгле проявились истребители, их очертания стали яснее, определеннее, — по мере того, как в общий файл поступали данные со всех бортовых компьютеров. Наконец, все имеющиеся данные загрузились, и Сезал получил возможность их изучить.

Да, отличие было. Это стало видно сразу же. Изменен корпус генератора и очевидно изменена структура оружейных портов. Другие отличия, менее заметные человеческому глазу, выдавал компьютер, представив статистические данные в углу экрана. Изменения в корпусе корабля, перенастройка главной передачи… Список разворачивался перед взором, вначале изменения и перенастройки, которые были точно определены, затем — только вероятные, что сопровождались приблизительными цифрами.

— Хейер рассчитал для нас оптимальное равновесие высокоскоростных истребителей, действующих в Пустоте, почти десять тысяч лет назад, — тихо сказал Херек. Также подумал и Сезал: если знаменитый коэффициент можно улучшить, почему для этого потребовалось столько времени? — На протяжении многих лет мы свели число кораблей-мечей к минимуму. Корабли включали лишь корпус, оружие и оборудование, необходимое для работы. На борту нельзя было разместить ничего, что не являлось абсолютно необходимым или для полета, или для выживания. Ничего! Так где же они осуществили перемены? Или нашли новый способ полностью обойти коэффициент Хейера — возможно, нашли другую переменную, которую можно ввести в центральные уравнения? Мне это не нравится. Мне это совсем не нравится.

Сезал согласно кивнул. Лучшая маневренность требовала больше гравитационной компенсации, а та в свою очередь требовала большего генератора, который увеличивал массу корабля и таким образом ограничивал маневренность… Оптимальный баланс между всеми этими элементами был известен столетиями. Если бы имелась какая-то возможность для улучшения уравнений Хейера, то или Бракси, или Азеа открыли бы это уже давным-давно.

— Мне нужен полный анализ, — заявил Херек. — Гипотетический и дедуктивный. Прогони схему движений этого корабля через открытую матрицу и посмотри, что предложит компьютер. Не упускай никаких возможностей! На какое-то время предположим, что коэффициент все еще действует, — добавил он. — И азеанцы сбросили что-то из внутренней части. Если требуется, разбери корабль на мелкие части, пока не найдешь набор предметов, масса которых подтвердит изменения, которые мы здесь видим.

— Понял, командир, — подчинился Сезал.

— Теперь перейдем к другим вопросам, — Херек сделал паузу, и подчиненный увидел,что он напряжен, отметил осторожность, с какой подбирает слова командир. — К нам прибудет посетитель, — наконец сказал он, встретился взглядом с Сезалом и некоторое время не отводил глаз. Из-за необычной наружности, взгляд Херека приковывал к себе в два раза сильнее, чем у других людей. — Лорд и наш командир.

— Из браксанов? — Сезалу потребовалось секунда, чтоб припомнить титул.

— Чистокровный. С правом появляться на флоте по желанию и возглавлять любое соединение. На этот раз подвернулся мой, — командир произносил это с горечью, но сухо и сдержанно. — Это назначение — не случайность. Это его собственная просьба. Боевым кораблем нашего гостя станет «Сентира», и все соединение будет подчиняться лорду. Как и все корабли-мечи.

Мысль о небходимости служить браксану разбудила в Сезале эмоции в странной, незнакомой комбинации. Негодование, нехорошее предчувствие, это он мог понять — но там также присутствовал и страх, смешанный с благоговейным трепетом. Браксан — здесь?

— Чего он хочет? — ровным голосом спросил он.

— Кто знает? — равнодушно ответил Херек. — Может, развлечься. Покорить. Или жаждет власти. Чего они всегда хотят? Закон, что делает такие вещи возможными, не спрашивает о мотивах, только дает разрешение действовать.

Сезал чувствовал раздражение в голосе командира и сочувствовал ему. По традиции браксанский — чистокровный — лорд имел право поступать во флот, в звании высшего офицера. Как лорд-командир он также принять командование любым кораблем, более того — управлять всеми кораблями, которые приписаны к этому боевому соединению. Заслуги командующих соединением не играли никакой роли, привилегии расы доминировали над опытом, благородная кровь Центрального Племени ставилась выше, чем целая жизнь, посвященная войне.

Обычно браксаны ограничивались менее важными фронтами — Квай, полоса Бенгеш — в надежде заслужить славу с минимальным для себя риском, и приложив небольшие усилия. Часто они выбирали даже другие войны, битвы за расширение владений Бракси и покорение новых народов предлагали гораздо больше удовольствия браксанам, чем тяжелый и не приносящий зачастую никаких благ конфликт с Азеей. Лорды никогда не залезали в гущу боевых действий. И никогда не ставили свою неопытность во главе соединения, которому приходится идти на большой риск, и не заменяли командира, опыт которого был известен по всему Холдингу. До сего времени.

— Он займет ваше место? — спросил Сезал. Он старался контролировать эмоции: опасно ненавидеть Бледнолицых. — На сколько?

— На столько, на сколько захочет, — Херек стиснул кулаки, потом разжал их. Это молчаливо свидетельствовало о его ярости. — И ты понимаешь, что не должно быть никакого сопротивления. Ни с твоей стороны, ни со стороны твоих подчиненных. Браксаны платят за неподчинение смертью. А этот еще и кайм’эра, — со злостью добавил он. — Поэтому ко всему прочему нам еще следует учитывать и его право подвергнуть нас всех Смерти по своей Прихоти.

— Я думаю, офицеры не подвержены…

— Все подвержены! Как это может не касаться офицеров? Он — верховная власть, правящая Холдингом, Сезал, не забывай об этом. У него есть право убить любого, по любой причине, в любое время.