Верняк - Ричард Пратер

«Моторизованный дом» Девина Моррейна – его «CMG» – был припаркован на улице рядом со зданием госпиталя, как мы уговаривались, но сам Дев тоже был тут, на пассажирском сиденье, а об этом мы не договаривались.

– Что вы, черт возьми, здесь делаете? – спросил я его, скользнув на водительское место.

– Катаюсь, детектив, – ответил он бодро.

– Черта с два, катаетесь.

– Ну, пошло-поехало!.. Ведь это мой «ящик». Не говоря уже о том, что это единственный на свете магносонантный холаселектор.

– Но начинка-то убрана. Надеюсь, что убрана?

– Уж в это можете поверить. Такому, как вы, я позволил бы разъезжать только с коробкой от моего ненаглядного прибора!

– Тогда едем. А то я уже опаздываю на деловое свидание с одним парнем, которому не терпится меня ухлопать.

Но мне еще пришлось убеждать Дева, чтобы он оставался в глубине трейлера и не предпринимал никаких действий, если, конечно, меня не убьют. Дев согласился подождать, и я направил трейлер в Голливудские Холмы.

Проехали несколько кварталов. Он спросил меня:

– Как там Джиппи?

– Великолепно. Он казался вполне довольным собой, когда вешал трубку. Сначала, правда, пришлось затратить некоторые усилия, чтобы его раскачать, но потом он вел себя как заправский интриган. «Мистер Трапмэн, рад, что застал вас дома, это Джип, мистер Уилфер, главный держатель акций нашей скважины. Как вы себя чувствуете, сэр?..» И все в том же духе. Нет, право, это было очень хорошо. Ему не пришлось утруждать себя рассказами о вашем самочувствии, потому что Трапмэн не стал тратить время на расспросы о симпатичном мистере Моррейне, хотя я готов побиться об заклад с кем угодно, что он это сделал бы при первой же возможности.

– Значит Джиппи сказал, что я как раз собрался его навестить? Зачем? Трапмэн не поверит, что я потащу с собой мой магносонантный...

– Нет, вы можете гордиться Джиппи: упомянул подвал в вашем доме и сказал, что вам нужно что-то захватить оттуда, а потом деликатно спустил это на тормозах. Не беспокойтесь, Трапмэн купился. Джиппи даже меня почти убедил.

– Ну и прекрасно, – проговорил Дев. – Если это так, значит, у Трапмэна было время, чтобы добраться туда раньше нас и взвести курок своего маленького пистолетика.

– Я уверен, что он уже там.

Нам осталось проехать еще три или четыре мили. Поэтому я свернул на обочину и заглушил мотор.

– Давайте-ка лучше устроим сценку с переодеванием. Вы захватили, что на вас было сегодня днем?

– Там, сзади.

Пока я натягивал на себя белый пуловер Дева с короткими рукавами и его брюки, невероятно для меня узкие, Дев спросил:

– Что вы там кряхтите?

– У меня куча причин для этого, но вы ведь все равно не посочувствуете, поэтому...

– А все-таки?

– Эти ваши дурацкие штаны врезаются в мой зад. И не говорите, пожалуйста, что они ваши любимые и что вы в них всегда прогуливаетесь. Я уже пожертвовал ради дела тремя костюмами, и все за какой-то день.

– Один из которых все еще на вас?

– Да, но его уже можно считать погубленным.

Я снова сел за руль и включил мотор. В это время Дев сказал:

– Опять этот треск! Бедные мои брюки!

Я утешил:

– Ничего, это всего только швы! Меня беспокоит другое: если он будет стрелять мне в... спину, то никто никогда не узнает, какие мучения я принял напоследок!

– Не будьте таким пессимистом! Ведь он может и промахнуться.

– Ну, это зависит от обстоятельств. Если он окажется достаточно близко и начнет целиться, он может сказать себе: «Не похоже, чтоб это был этот чертов Дев Моррейн». А если он окажется достаточно далеко, может, и не заметит разницы. О Боже!

– Что, вспомнили что-то?

– Нет... впрочем, да. Но совсем о другом.

Я вкратце поведал о своем приключении в заброшенном супермаркете, вернее, часть его, присовокупив:

– Итак, Дев, если меня случайно ухлопают вместо вас, возьмите, пожалуйста, с моего трупа ключи и выпустите на все четыре стороны многотерпеливого и многострадального Моллюска из багажника «кадиллака». Если, конечно, многотерпеливый и многострадальный Моллюск давным-давно не задохнулся.

Он свистнул.

– А может, он предпочел бы отправиться в тюрьму?

– Я знаю, что он предпочел бы.

– Кстати, Шелл. Мне звонил Файзули. Думаю, сразу после того, как вы с ним расстались.

– Да, я сказал ему, куда и как вам нынче звонить. Почему-то был уверен, что вы не стали бы возражать.

– Вы прощены. У меня создалось мнение, будто Шейх Файзули принимает вас за энергичного и удачливого сыщика.

– Как он впечатлителен! Я – энергичный и удачливый...

– Спокойнее. О да, я и сам должен вас поблагодарить. За то, что вы так отважно спасали и спасли-таки мой гарем. Я хочу сказать – мой временный гарем.

– Вот не предполагал, что он собирается отдать его вам! Я хочу сказать, не навсегда, а только на время. Но, конечно, это лучше, чем ничего, в наши трудные дни.

– Не переживайте, постараюсь вам отплатить в ближайшее время.

– Пользуйтесь им, Дев. Кто знает? Может быть, я придумаю и для себя что-нибудь подходящее.

– Шелл, если быть честным, то следует признать: гарем по праву должен принадлежать вам, поскольку это вы разыскали и вернули девушек. Но каким образом вы наткнулись на них? Это же удача!

– Удача? Вы глупец, если всерьез так думаете. Удача не имеет с этим ничего общего.

– Вам никогда меня не переубедить, приятель. Наверняка вы завернули туда купить пачку кукурузных хлопьев.

– Дев, я пошел в этот заброшенный супермаркет, потому что здание принадлежит похитителю или по крайней мере тому, кто все это организовал. Где еще он мог так быстро найти место, чтобы спрятать шестерых красавиц в этих прозрачных хлопьях, которые они носят?

– Ну, конечно, когда это свершившийся факт, то он становится великим подвигом. Но откуда вам знать, что именно Трапмэн похитил девушек...

– А кто же еще? О, конечно, я думал о вас и вашем «дудл...». М-м... ах... холаселекторе и больших нефтяных компаниях, дворцовых заговорах и тому подобной чуши. Но я отверг все более или менее экзотические варианты, и сделал это главным образом из-за «бедствия в знаке Девы».

– Что-что?

– Точно. Вы угадали это с первой попытки.

– Вот уж не предполагал, что вы попадетесь на крючок астрологии.

– А я разве попался? Разве я говорю о какой-то астрологической предопределенности или неизбежности? Это чушь – верить, что планетам есть дело до какого-то Джиппи и куда его ранят: в зад, в голову... Но именно этот термин употребила Сайнара – как раз перед тем, как пуля угодила-таки в область «девственных» органов пищеварения.

– Они все «девственные», а не только его органы, потому что ими ведает знак Девы.

– И что, мы должны действительно принимать это на веру? Моя точка зрения такова: Джиппи – это наш Джиппи Уилфер, и мне наплевать, Большая или Малая Медведица распоряжается его желчным путем. Кто бы ни стрелял сегодня в вас и меня, – я ткнул пальцем вперед, потому чго мы приближались к Гранит-Ледж-роуд, – он почти наверняка должен быть тем самым подонком или одним из тех самых подонков, который или которые стреляли в меня возле моего отеля. Или вы не согласны с такой точкой зрения?

– Я не возражаю, но...

– Подождите, воздержитесь от комментариев, пожалуйста. Если кто-то пытается подстрелить нас обоих, а меня даже дважды, и все в один день, возможно, такое и можно назвать совпадением. Но по крайней мере согласитесь в одном: за все это ответственно одно лицо, у которого есть один мотив. То есть, другими словами, все это одно «дело». Верно?

– Пока что да, конечно, согласен с вами.

– Учтем еще несомненное неблагополучие в знаке Девы, ибо моя игривая интерпретация не отменяет прискорбного, но неоспоримого факта, что кто-то стрелял в Джиппи Уилфера как раз в пору этого самого небесного неблагополучия. В Джиппи, вашего друга, для которого вы выбрали скважину. И моего клиента, в чьих интересах, а также в интересах его супруги, я расследую дело об этой худосочной скважине. Кроме всего прочего!

– Вы предполагаете, что скважина – это главное?

– Нет, это только одна сторона. Но из-за нее Джиппи чуть было не убили. Если мы согласимся, что в этом деле все взаимосвязано, разве мы имеем право считать, что покушение на нас и на Джиппи – это случайность или совпадение? И что тот таинственный незнакомец, который стрелял в Джиппи, не имеет никакого отношения к двум другим покушениям? То есть к покушениям на каждого из нас троих? Почему мы должны считать, что это – высокий незнакомец из Филадельфии, скрывающийся в тени?

– Это какой-то абсурд – то, что вы сейчас сказали.

– Я специально облекаю это в форму абсурда. И говорю, что это не смешно. Я говорю, что нет трех дел и трех мотивов. И трех прячущихся в тени незнакомцев из Цинциннати.