Робинзоны - Константин Калбанов

Наконец настал момент, когда перед ярко полыхающим костром остались только двое. Табук был покрепче сложением чем его противник, двигался более грациозно, словно хищник, подбирающийся к своей добыче. Дмитрий двигался достаточно плавно и не менее уверенно, но вынужден был признать, что и физическая сила и ловкость на стороне его противника. Получалось, что ни в коем случае нельзя переходить в ближний бой, а если и допускать его, то лишь в случае уверенности, что ему удастся взять противника на болевой или вырубить. Он хорошо помнил, насколько сильными оказались молодые хакота, этот же был и постарше и помассивнее, а значит много сильнее и опытнее. К тому же его шею украшали весьма солидные трофеи, там были клыки волков, кабанов, еще кого-то, различные когти. Довольно внушительная коллекция, для такого возраста, она если и уступала трофеям Рохта, то не на много. А значит, этот охотник достаточно ловок и изворотлив.

Дмитрий попытался его атаковать ногой, но Табук легко уклонился от удара, при этом он не смог скрыть удивленного взгляда. Что и говорить, тут и руками-то если и били, то только с большим замахом и в основном удары эти были боковыми или сверху вниз, и всегда открытой ладонью. Так что об ударах ногами они и слыхом не слыхивали.

Удивился он или нет, но времени терять не стал и сходу попытался сократить дистанцию, явно намереваясь ухватить соперника и повалить на землю. Он был очень быстр, но все его намерения все одно читались Дмитрием как открытая книга, потому что Табук просто дрался, используя свои ловкость, подвижность и силу, а Соловьев имел понятия о технике боя без оружия. Ему даже изобретать ничего не понадобилось. В последний момент, он просто поднял локоть, и соперник сам насадился на него трахеей, тут же переломившись и захрипев.

Нет, Дмитрий не питал к нему злобы, в чем-то он даже его понимал, ведь не так легко уже сформировавшемуся человеку менять привычный образ жизни. Однако он собирался преподать ему урок, чтобы в следующий раз у того даже мысли не возникло ослушаться своего вождя. Удары посыпались один за другим. Дмитрий бил настолько крепко, насколько это было возможно, чтобы причинять максимум боли и при этом ничего не сломать. Он остановился только тогда, когда понял, что Табук потерял сознание. Нет никакого смысла пинать бесчувственное тело. Какой уж тут урок, если наставляемый на путь истинный, ничего не чувствует.

На следующий день они втроем отправились валить деревья, для того, чтобы выжечь уголь. Табук двигался с трудом, было явственно видно, что каждое движение отдается болью во всем теле, но парень крепился, всячески стараясь не подавать виду. Вот и ладушки. В следующий раз будешь думать, как выказывать свое недовольство.

Стоит ли говорить, что способности топора их впечатлили и очень сильно. Вот только в основном все одно пришлось работать именно Дмитрию, так как если бы он пытался сбагрить работу только на них, то скорее всего за день они не управились бы.

Нарубив достаточно большое количество дров, они устроили большую дровницу в полтора человеческих роста, которая по форме напоминала муравьиную кучу. После этого уложенные дрова обложили камышом, а сверху присыпали слоем влажной уплотненной земли. На вершине оставили небольшое отверстие, через которое засыпали в оставленную своеобразную шахту горящие угли и поленья. Когда дрова внутри начали гореть отверстие уменьшили и деревянным шестом сделали два ряда дырок по периметру. Вскоре через них повалил дым.

Куча тлела два дня, просев и уменьшившись в размерах. По прошествии этого времени, они сняли верхний слой и перед их взором предстал готовый уголь. Дмитрий взял два черных полена и постукал их друг о друга, в ответ раздался приглушенный звон. Вроде все получилось, хотя процесс он наблюдал только в инете, нарвался как-то на видеоролик. Не сказать, что все было так уж гладко. Уголь в основном получился мелкий и рассыпчатый, только треть представляла собой крупные куски. Но все же это был уголь с которым не сравнится жар от дров, а что еще нужно. Постепенно раз от раза, у них будет нарабатываться опыт, они поймут что делают не так и внесут правки в процесс.

Все это время мальчишки постарше вертелись поблизости. Табук и Гарун пытались было их нагнать, но Соловьев остудил их пыл. Пусть вертятся, помогают по малости, это нормально. Даже если не приобщатся к труду, что вряд ли, то уж поселок все это время точно находится в безопасности. Тоже немало, если подумать.

После того, как их продукция оказалась сложенной под навесом, закрытым камышовыми матами со всех сторон, чтобы никакая влага не попала, Дмитрий решил преподнести своим помощникам некий бонус. Пусть они и дальше работают без энтузиазма и большого усердия, но они должны видеть, что их труд не останется без вознаграждения. Он помнил, насколько сильно хотели владеть железными ножами его первые соратники, а потому решил, что не помешает немного предоплаты.

Мужчины были вынуждены вести образ жизни отличный от того, к которому привыкли и явно по нему уже начали скучать. Хотя поползновения на их вольную жизнь были в самом зачаточном состоянии, они безошибочно определили, что это только начало. Так что нужен был бонус, который бы явно указывал, что утратив одно, они получают другое — то, чего ни у кого нет. Он пообещал выковать им ножи.

Изготовить меха и довести до ума горн удалось всего лишь за день, тут в общем-то ничего сложного, если иметь готовую кожу и инструмент. Куда сложнее оказалось выковать обещанные ножички.

Во-первых, качество угля оставляло желать лучшего, с твердыми породами было не так чтобы хорошо, акации хватило только на половину дровницы, до березовой рощи было слишком далеко.

Во-вторых, познания Дмитрия в кузнечном деле были, мягко говоря, поверхностными. Это не перековать болты в гвозди, не сделать стамеску из того же болта и не смастерить сапожный нож, опять же, из практически готовой заготовки. Нет, под ножи тоже имелась железная полоса, но ведь ему необходимо было придать определенную форму и хотелось, чтобы получилось что-то симпатичное и удобное, а главное похожее хоть на что-нибудь. Так что с первым ножом они промучились он целый день, под бдительным оком своих соратников и мальчишек. Соловьев и не думал запрещать им вертеться поблизости и щупать все своими руками. Мало того, даже иногда давал мелкие поручения, типа принеси, подай, отойди не мешай.

Над первым своим изделием, ну не называть же таковыми прежние, он проработал весь день, а так же захватил и темное время суток, заканчивать пришлось под лучинами. Сжег целую кучу угля, но все же не без результата. Форму более или менее он придал, клинок получился односторонней заточки с легким изгибом, с толщиной в верхней части порядка трех миллиметров, наконечник сделал скругленным к верху. Как сумел, сделал долы с обоих сторон. Хвостовик под рукоять выковал таким образом, чтобы та насаживалась на него. Потом можно будет залить местным клеем из рыбьих пузырей и расклинить клинышками. Будет держаться как миленькая, никуда не денется.

Памятуя, что закаливать нужно сначала в масле, он решил использовать растопленный жир мамонта. Вроде как животные жиры тоже весьма успешно применяли для этих целей. Подержал несколько секунд и в ведро с теплой водой, постоянно водя клинком. Получилось несколько коряво, не так как хотелось бы, но удача уже то, что вообще что-то получилось.

Заточил напильником и вручил Табуку, заявив, что вышло так себе, но когда они наберутся опыта, то смогут сделать куда как лучше. А ручку, уж он сам должен будет приделать. Однако, даже видя, что изделие сильно уступает тому, с которым никогда не расставался Дмитрий, Табук был на седьмом небе от счастья. Да корявый, да другой формы, но зато он спокойно режет дерево, как и тот, что лучшего качества, а уж о том, что он не идет ни в какое сравнение с тем костяным, что был у него, и говорить нечего. Он даже позабыл дуться, на того, кто еще вчера его изрядно взгрел. Одним словом никакого фиаско, прямо триумф, йошки матрешки!

Со вторым ножом, уже для Гаруна, управились всего за пол дня. Не сказать, что изделие вышло лучше, но прогресс на лицо. Дмитрий чувствовал, что действует уже куда как увереннее, да и помощники его орудовали кувалдой и управлялись с мехами получше. А главное и угля было сожжено меньше. Одним словом началась кузнечная эра. За зиму им предстояло переделать в изделия немалую часть УАЗа. Нужны были, топоры, пилы, лопаты, тяпки и многое другое, чтобы на новом месте чувствовать себя более уверенными. Одно только наличие нескольких лопат и топоров вместо одной единицы, должно было оказаться большим подспорьем.

Не забыл Дмитрий и о куске руды, который остался у него от шамана. Примерно через неделю, он решил дать охотникам роздых. К этому времени они сумели изготовить несколько клещей, управляться с пассатижами у которых были удлинены ручки при помощи примотанных палок, не так уж и легко. Ну, какой отдых для них он мог придумать. Когда выпал первый снег, он отправил Табука и Гаруна на охоту. Нет, запасов им хватило бы с лихвой, просто не надо так уж сильно наседать на парней, пусть развеются, опять же свежатина никак не помешала бы. Но главное они не должны были видеть то, что делает Дмитрий, а ну как ошибся и это не руда.