РАЗВЕДЧИК «КЕНТ» - Сергей Полторак

Да, признана невиновность Кента. Но почему не признаны его .боевые заслуги в борьбе с фашизмом в Испании, Бельгии, во Франции? Если сейчас в России некому оценить заслуги ветерана разведки, то, возможно, проще дать ход тем представлениям к наградам, которые, вне всякого сомнения, с 1938 по 1945 годы не единожды имелись и скорее всего до сих пор сохранились в архивах, а, может быть, и в личном деле разведчика, к которому ученым нет доступа и по сей день.

Мне очень стыдно за свою страну. Мне стыдно, что герой моей Родины не отмечен боевыми наградами. Так не ценить своих защитников могут только очень недалекие люди, не обладающие не только государственным мышлением, но и обычной порядочностью.

Уверен, что не ошибаюсь в своих оценках. Хотя, наверное, не прав в другом: главную награду Анатолий Маркович Гуревич получил. У него есть много добрых, искренних друзей. Особое место среди них занимает его Ангел-хранитель – его жена Лидия Васильевна.

Под ее крылом израненной душе старого военного разведчика тепло и покойно. Дай Бог, чтобы это счастье длилось как можно дольше...

ВМЕСТО ПОСЛЕДНЕЙ ГЛАВЫ

От того, что ты не постиг истину,

она не перестала быть истиной.

Первоначально, когда я только обдумывал содержание этой книги, мне хотелось закончить ее большой историографической главой.

Позже я отказался от этой идеи. Не потому, что считал ее неинтересной. Наоборот. О Кенте и о событиях, связанных с его разведывательной деятельностью, написано столько, что эта глава могла бы стать историографической монографией. Причин отказа несколько. Первая и, вероятно, самая главная состоит в том, что этот исторический очерк написан во многом для того, чтобы ликвидировать те нелепости, которые в изобилии нагромождены в книге Леопольда Треппера «Большая игра». Но я отказался от полемики с ее автором, поскольку он уже ушел из жизни и по этой причине спорить с ним бессмысленно и неэтично.

Версии Треппера, отстаивающей абсурдную мысль его руководства всей советской резидентурой в западно-европейских странах, я противопоставил лишь свою трактовку событий тех лет. В моем представлении Леопольд Треппер – предатель. Предатель не советской страны, гражданином которой он никогда не был. Он предал коммунистическую идею, которой служил как член большевистской партии, и предал «систему» – Главное разведывательное управление Красной Армии: советскую военную разведку. Мне он представляется обычным самозванцем, страдавшим манией величия, эдаким «Лжедмитрием» от разведки образца XX века.

Полемизировать с ним, как впрочем, и с французским писателем Жилем Перро – автором книги «Красная капелла» – считаю занятием скучным и далеким от научных изысканий.

Если пытливому читателю все же захочется самому удостовериться в добросовестности (или недобросовестности) книги «Большая игра», пусть он сравнит два ее издания – французское и советское. Пусть сравнит хотя бы по объему и задумается над тем, почему советское издание 1990 года чуть ли не в полтора раза меньше по объему. Просто документы и отдельные высказывания автора, не вошедшие в отечественное издание, представляют собой очевидную фальшивку, и составители поступили «мудро», изъяв их. Правда, меня немного удивляет, что профессиональные разведчики, участвовавшие в подготовке книги к печати в нашей стране, умолчали о множестве лживых фактов, изложенных на ее страницах.

Вторая причина моего отказа от написания историографической главы состоит в том, что я не хочу упоминать и тем самым создавать рекламу работам, написанным авторами, плохо знающими проблему и потому пишущими всякие небылицы.

В ряде публикаций есть множество фактических ошибок: неверно указываются год и место рождения А. М. Гуревича, иные события тоже требуют уточнения. Случается, что историки и журналисты пишут, что Кента уже давно нет в живых, а он, к великому счастью, среди активных читателей и очень дорожит этим своим качеством.

В одной из публикаций мне довелось даже увидеть портрет якобы Кента, изъятый из архива 1930 года, но на самом деле принадлежащий совершенно иному человеку. Не хочу ставить в неловкое положение автора и не стану называть его имя.

Есть и третья причина отказа от написания историографической главы. «Страсти по Кенту» еще кипят в периодической печати. Не скоро наступит время, когда о нем начнут писать исследователи, у которых холодный ум будет преобладать над эмоциями. Сейчас на его имени некоторые авторы пытаются зарабатывать деньги, а наиболее циничные просто используют его известность, дабы рекламировать собственную информационную продукцию. Например, один тележурналист в ноябре 1996 года поместил в одной из газет анонс телепередачи, в которой предполагал рассказать о «любовных похождениях» знаменитого Кента «в конце 40-х годов», то есть в те годы, когда он пребывал в воркутинских лагерях. Надо ли упоминать фамилии таких некомпетентных и предприимчивых людей в печати? Думаю, нет. Не стоят они того.

Не перестает удивлять и то, что некоторые авторы, имея реальную возможность ознакомиться с неопровержимыми доказательствами невиновности Кента, продолжают клеветать на него в своих статьях. Вступать в полемику с этими людьми также считаю делом недостойным.

Надеюсь, мною найден выход из создавшейся ситуации. В конце книги я привожу список всех известных мне о Кенте работ. Он внушителен, хотя, конечно, далеко не полный.

Как автор, я не склонен идеализировать свою монографию. Хотелось стремиться к объективному освещению одной из любопытнейших страниц истории советской военной разведки. Хотелось. Но взгляд историка на минувшее, увы, всегда в той или иной мере субъективен.

Мне не хочется ни с кем полемизировать, потому что у меня уже сложилось свое устойчивое мнение по проблеме.

Эту работу я рассматриваю не более как еще одну ступеньку к познанию правды о Кенте.

Очень надеюсь, что ступенька эта ведет вверх, а не вниз.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Вершины будущих удач

всегда в корнях прошлого!

29 ноября 1990 года в квартире А. М. Гуревича раздался телефонный звонок. Звонивший мужчина говорил по-французски. Сильно волнуясь, отчего его бельгийский акцент был особенно заметным, он представился «Я – Мишель Барча, Ваш сын...»

Знает ли кто-нибудь, как вырывается из груди семидесятисемилетнее сердце, когда узнает подобную новость?!

В то же время сработал раз и навсегда приобретенный профессионализм: старый разведчик попросил перезвонить через десять минут. Он сидел как будто в оцепенении. Сердце успокаиваться не хотело, а мозг, казалось, работал в автономном режиме. Этот звонок мог быть и провокацией, и чьей-то злой глупейшей шуткой... Он помнил, как ему внушали, что Маргарет и сыновья погибли во время бомбежки немецкого концлагеря.

Когда звонок раздался вновь, Анатолий Маркович, справившись с волнением, спросил, кто был его крестными, где и когда проходило крещение? Без промедления последовал радостный ответ: крещение состоялось в католической церкви лагеря во Фридрих-Роде, крестными были жена французского генерала Жиро и вдова итальянского принца бельгийская графиня Русполи.

Сомнений не оставалось. Посторонний человек этого знать не мог. Да, это был его сын, которого он не видел 45 лет... Услышав подобный ответ, старый разведчик потерял сознание. К счастью, рядом с мужем оказалась Лидия Васильевна. Она привела его в чувство и положила на рычаг телефонную трубку, выпавшую из ослабевших рук Анатолия Марковича. Минут через сорок Мишель позвонил снова и со слезами в голосе сообщил отцу, что, узнав его адрес, послал в Ленинград письмо и выпущенную в Испании книгу о Кенте.

Вскоре от Мишеля, проживавшего с семьей уже несколько лет в Испании, пришла бандероль. В ней было подробное письмо от сына и книга о разведчике, выпущенная в Испании при деятельном участии Мишеля и основанная во многом на воспоминаниях Маргарет Барча, которая умерла в 1985 году, так больше никогда не встретив своего возлюбленного. Тем не менее, она воспитала Мишеля в любви к отцу, в любви к человеку, в искренности и порядочности которого она не сомневалась До конца своих дней. Так и не побывав ни разу в России, Маргарет всем сердцем полюбила родину Кента и эту любовь передала Мишелю и его жене Каролине. Когда ее невестка ждала ребенка, Маргарет попросила: «Если родится дочь, назови Наташей, а если мальчик – пусть будет Сашей». Родившегося внука зовут Саша...

2 февраля 1991 года Мишель впервые приехал к отцу в Ленинград. В аэропорту не узнать его было невозможно: он удивительно похож на своего отца.

Служебные дела позволили Мишелю приехать в тот раз к отцу только на два дня. Но уже 14 августа он приехал в Ленинград с Каролиной и Сашей. Позже они стали приезжать в Россию ежегодно. Вместе с ними приезжала и мама Каролины – Беатрис.