Петля Антимира - Андрей Левицкий

Когда спустя несколько секунд он снова осторожно выглянул, через просвет один за другим проходили другие члены небольшого отряда. Одеты похоже – камуфляж, кожа, мех, бахрома – волосы темные у всех, кроме одного, который щеголял рыжим «ирокезом», торчащим над гладко выбритым черепом. Над ухом виднелась татуировка: овал, внутри заштрихованный кружок. На рыжем была длинная серая рубаха с широкими рукавами, кожаный жилет-разгрузка и штаны с длиннющей бахромой, а за спиной – «Калашников». На правую руку натянута большая коричневая перчатка, без пальцев, как у велосипедистов.

Он что-то сказал – теперь слова донеслись отчетливее, но Ворон все равно не понял. Только сейчас он разглядел, что у людей в отряде вытянутые вперед челюсти. Не очень сильно, но это придавало их облику едва уловимый звериный оттенок. Еще у всех восьмерых были крупные надбровные дуги и хрящеватые уши.

Ворги. Ворон крепче сжал рукоять «Глока». Только что перед ним прошел отряд воргов!

Просунув руку под плащ, он осторожно потрогал плечо, подвигал левой рукой. Он устал, и боль постепенно становилась сильнее. Вскоре либо придется принять огневку, чего делать не хотелось, либо отдохнуть. Скрывшиеся между деревьев ворги тихо шуршали хвоей и перекидывались короткими фразами на своем лающем языке. Ворон вспомнил легенду о том, что они – обычный клан, то есть бродяги, которые, как и исчезнувшие когда-то в дебрях Зоны странники, искали Полесье. В конце концов, нашли его, вошли в Блуждающий город… и тот превратил их в нелюдей.

Хотя что в них нечеловеческого? Да, они с виду необычные, но ведь говорят, носят одежду, пользуются огнестрельным оружием. Скорее уж ворги напоминают иностранцев, вернее, людей другой расы. У азиатов узкие глаза, негры – чернокожие, носы у них часто сплюснутые, а губы выпячены… Ну вот, а ворги, во-первых, смугловатые, причем кожа необычного синеватого оттенка, а во-вторых, из-за массивных челюстей их лица смахивают на волчьи. И говорят непонятно. В Зоне часто попадаются иностранцы, ведь эта территория входит в юрисдикцию ООН.

Лающие голоса постепенно стихали. Подождав, пока ворги отойдут подальше, Ворон поднялся и вступил в лес. Отыскал следы мокасин в хвое и пошел по ним, ступая бесшумно, напряженно вслушиваясь.

Он успел пройти с километр, когда у него сильно задрожала левая рука, а нога стала подгибаться, и пришлось принять огневку. За несколько минут, потраченных на то, чтобы прийти в себя, ворги успели скрыться из виду, и Ворон поднажал. Местность начала меняться, деревья росли реже, под ногами все чаще попадались камни. Потемнело небо, краски поблекли… Знакомая картина. Из живого, подвижного, звонкого мира Красный Ворон вошел в застопорившуюся реальность, где время остановилось. Деревья накренились вперед, ветки стали как черные шипы. Получается, он описал круг? Еще не веря своим глазами, Ворон ускорил шаг – и разглядел впереди стену тумана, куда один за другим входили смуглокожие люди с волчьими лицами.

Он редко проявлял свои эмоции внешне, но тут приостановился и тихо выругался. Они что, идиоты? Ведь туман – какая-то опасная аномалия!

А может – единственный путь из этого закольцованного пространства?

Каменистая пустошь с деревьями уходила в туман, черные стволы едва проступали в мутной белизне. Отряд уже скрылся из виду. Если они могут войти туда, то почему не может он? Вспомнился скрежет, вызвавший у Ворона панический ужас. Может это – вроде защиты, как облако чернил, выпускаемое каракатицей? Звуковая защита, которой аномалия отпугивает непрошеных гостей?..

Он заставил себя идти дальше, все глубже погружаясь в остановившееся время и контрастный, красно-коричневый мир. Из-за того, что деревья были наклонены вперед, казалось, что идешь, сильно отклонившись назад. У Ворона начала кружиться голова, но белая стена была уже совсем близко. Туман заволновался, потянулся навстречу мохнатыми щупальцами, однако скрежета не было – аномалия молчала.

Красный Ворон вдохнул поглубже и вошел в нее. Все вокруг стало светло-серым, небо исчезло. Деревья покосившимися черными столбами маячили вокруг, под ногами были спекшиеся в сплошную поверхность камни. Смолкли все звуки. Красный Ворон беззвучно плыл сквозь застывший мир.

Туман стал реже. Или кажется? Да и деревья растут ровнее. И синеватый проблеск впереди. А еще что-то зеленое… трава под ногами вместо камней! Видимость улучшилась, а потом туман исчез окончательно.

И все? Это длилось… Трудно определить время, но ему показалось, что не больше минуты. Красный Ворон остановился. Впереди отряд воргов шел через редколесье, которое дальше превращалось в нормальный лес.

Ворон повернулся кругом. Никакого тумана, каменистой пустоши, наклоненных деревьев с ветками-шипами – ничего этого сзади не было, там тянулось все то же редколесье! Левая рука начала подрагивать, и он сунул ее в карман плаща. Достал шкатулку с огневкой, но открывать не стал, зажал в кулаке. Постоял немного, потом решительно спрятал шкатулку и пошел за воргами. Он слишком привык к странностям Зоны, чтобы долго удивляться.

Подул ветер, пахнущий влажной травой, хвоей и озоном – будто открыли форточку. Красный Ворон шагал между осинами, глубоко дыша, почти наслаждаясь – насколько он вообще был способен на это – терпким духом осени.

К воргам он старался не приближаться, но и не отставал от них. Цепочка следов привела к глубокой расщелине, лежащей поперек его пути, Ворон спустился, цепляясь за корни, и оказался на берегу широкого быстрого ручья, почти что речки. Мокнуть не хотелось. Пройдя немного вбок, перебрался по камням на другой берег, поднялся и ускорил шаг. Деревья снова поредели, земля пошла с пологим уклоном, и Ворон остановился, глядя вперед.

Он знал эти места.

Глава тринадцатая

Легче было бы, если бы Химик пришел в себя, он бы мог подкидывать полезные сведения, давать советы, которые иногда не в тему, а иногда здорово помогали. Но толку теперь с агента не было никакого, бормотание его, наоборот, мешало. Да еще идущий от Химика гул начал пульсировать, и Пригоршне почудилось, что сквозь него доносятся удары сердца. Быстрые, неровные.

Подходя к вышке, он приложил ладонь к груди. Точно, не его это сердце – у Химика колотится. И в ушах гудит. Вот же, как не вовремя оно! Ведь реально громко, скоро начнет заглушать внешние звуки.

Ближе к вышке заросли были расчищены – здание стояло посреди голого пятака потрескавшегося асфальта, окруженное высокой железной оградой. В ограде были ворота и дверь. Открытая. Возле двери на ящиках сидели двое охранников, один, с автоматом на коленях, привалился к забору и не шевелился, а второй чистил яблоко.