Миллионер из коммуналки - Никола Иванович Леонов

– Они выезжают в одиннадцать часов, – сказал он. – На дачу едет только Ольшанский. Кроме него должен прибыть некий Тим, про него говорили очень невнятно, но, похоже, это, так сказать, ликвидатор.

– Значит, ликвидация все-таки предполагается? – нахмурившись, спросил Гуров.

– Видимо, да. Ольшанский долго спорил с Питерсом, это один из зарубежных кураторов. Грэг все вопил, что нужно вернуть деньги, а Ольшанский говорил, что парень не дурак и поймет, что, вернув деньги, своими руками подпишет себе смертный приговор. Настаивать на этом – значит, только дать ему время подготовиться и навсегда скрыться из пределов досягаемости.

– И победило благоразумие? – саркастически усмехнулся Гуров.

– Наверное. Ольшанский сказал, что ждать нечего, он съездит, убедится, что на даче действительно Костя, и попытается поговорить, но Тим в любом случае должен быть готов.

– Как думаешь, что за Тим?

– Скорее всего, снайпер. Уже тот факт, что кроме него никого не называют, сам по себе об этом говорит. Если бы предполагался какой-то другой способ устранения, убийц, скорее всего, было бы несколько. Как минимум еще кто-то должен контролировать окружающую среду во время, так сказать, процесса. А снайперу это не нужно. Ведь он далеко. Риск «спалиться» минимальный.

– Понятно. Значит, в одиннадцать?

– Да.

– Хорошо, мы будем готовы. Кстати, ты не забыл про мою просьбу насчет «лекарства» для мальчика? Пока идет операция, у него не должно возникать стрессов по этому поводу. Сам понимаешь, если…

– Не волнуйтесь, Лев Иванович, – перебил Чижов. – Просьбу мы учли и о «лекарственном обеспечении» позаботились. Парень в порядке.

– Добро!

Пока Гуров разговаривал с Чижовым, Орлов связался со Стасом и сообщил о моменте начала операции.

– Люди и техника готовы, – сказал он, когда Гуров закончил разговор. – Начинка в даче работает в штатном режиме, территория контролируется и просматривается насквозь. Все должно пройти без эксцессов.

– Будем надеяться, – вздохнул Лев.

– Поедешь туда?

– Само собой. Ведь я заварил эту кашу.

Ясным летним днем загородный дачный массив представлял собой настоящий райский уголок. Зеленела свежая листва на деревьях, пели птицы. Сложно было представить, что через несколько часов кто-то планирует совершить здесь жестокое убийство.

Свернув с Новорижского шоссе, Гуров поехал в направлении дачного поселка. Местность изобиловала растительностью, что позволяло не только укрыться от посторонних глаз самому, но и спрятать машину.

– Возьмите немного правее, Лев Иванович, – донеслось из рации. – Там за деревьями небольшая полянка, очень удобное место для наблюдения. Дорога хорошо просматривается, а вас видно не будет.

– Спасибо, – с иронией произнес Гуров. – Я вообще-то думал, что меня и сейчас не видно, но вы, похоже, обложили со всех сторон.

– Въезд контролируется обязательно, – спокойно ответил тот же голос. – Это одно из основных правил.

Последовав совету, Лев уклонился от дороги влево и действительно нашел очень удобную прогалину, где как раз помещалась его машина. Втиснувшись меж деревьев, он заглушил двигатель, но сам оставаться на месте не собирался. Как выяснилось, подъездные дороги контролируются очень тщательно, поэтому, чтобы не дублировать работу профессионалов, он решил подобраться поближе к месту действия.

Расположение дачи, где должен был находиться сейчас Костя, было ему известно, и вскоре Гуров оказался в той части лесопосадки, напротив которой стоял недостроенный дом. Отсюда хорошо просматривалась часть улицы напротив строения, а также сквозь сетчатую изгородь можно было видеть, что происходит на участке.

Сочтя место для наблюдения вполне удачным, он решил, что именно здесь и будет выполнять свою роль «зрителя». Ожидать «спектакль» ему пришлось совсем недолго. Минут через пятнадцать из рации донесся знакомый голос:

– Вижу машину. Черный «Мерседес». Стекла тонированы, пассажиров не видно. Двигается в направлении… Ух, ты! Ловко… Всем внимание! «Мерседес» высадил пассажира. Мужчина среднего роста, одет в спортивный костюм. Серый с черным. В руках чемоданчик или футляр. Предположительно – от снайперской винтовки.

Дальнейшие переговоры по рации свидетельствовали о том, что «пассажира» благополучно «перехватили» бойцы, наблюдавшие с других точек, а «Мерседес» проследовал дальше и остановился возле крайнего дома.

Теперь Гуров и сам видел его. Машина была не такой солидной, как лимузин, развозивший по домам руководителей «Рассвета», но тоже далеко не из последних. Пассажирская дверца открылась, и из салона вышел Ольшанский. Грузный мужчина, тяжело ступая, направился к калитке, но быстро понял, что она заперта. Повернувшись, бросил несколько слов водителю, и уже через минуту мускулистый подтянутый парень направился в обход участка, выискивая брешь, через которую мог бы проникнуть внутрь его босс.

Сетчатое ограждение, защищавшее участок со стороны леса, по-видимому, было довольно ветхим, и парень быстро обнаружил пролом в этой ненадежной стене. Отогнув проволоку и увеличив дыру, он подозвал Ольшанского.

– Спасибо, Кирилл! – подходя к раскуроченной изгороди, сказал тот. – Проследи, чтобы нам не мешали.

Ольшанский прошел на участок, его водитель занял наблюдательную позицию возле дыры в заборе, и Гуров понял, что теперь остается только ждать.

– Вижу снайпера, – вновь донеслось из рации. – Расположился на дереве в полутора метрах над землей. Держит дом на прицеле.

– Снайпера не трогать. Нужно дождаться, когда выйдет переговорщик. Они могли договориться, и если снайпер успеет предупредить Ольшанского, мы рискуем провалить дело. Парень должен остаться живым!

Выхода «переговорщика» пришлось ждать недолго. По-видимому, Ольшанский уже заранее определил для себя результат этих переговоров, поэтому не задержался у Кости «в гостях». Не прошло и получаса, как возле отверстия в заборе снова возникла по-медвежьи переваливающаяся фигура.

– Помоги мне, Кирилл, – проговорил босс, протискиваясь в неудобную «дверь».

Все шло по плану, и Гуров уже был готов отдать приказ о том, чтобы бойцы снимали с «насеста» снайпера, как вдруг за спиной Ольшанского возник Костя.

– Эдуард Анатольевич, вы забыли, – сказал он, подходя к нему и протягивая телефон.

– О! Надо же! Какой