Всемирная история болезни (сборник) - Олеся Мовсина

– А вот это самое интересное, где живу, – тоскливо и в то же время как-то гаденько усмехнулся молодой человек, словно готовя неприятный сюрприз. – Мой дом стоит на склоне горы, и подобраться к нему можно только с тыла. Окно моей комнаты – со стороны отвесной, прямо над обрывом, так что туда никак.

– Разберёмся, говорите адрес, – Жан попытался сказать это солидно и деловито, но сам почувствовал, как задрожал его голос. Руки зачесались, душа и даже нагрудные карманы рубашки затрепетали от предвкушения.

Юноша поёжился, покосился на Карла, вносящего кофе, и вдруг резко нагнулся над открытой книгой, лежащей на столе у Жана. Мгновенно – непонятно откуда взявшимся карандашом – нацарапал на её полях свой адрес, а потом склонился ещё ниже, почти совсем лёг на стол:

– Я бы предпочёл, чтобы моим делом занимались вы. Лично. Надеюсь, вы меня понимаете?

И странный клиент, не разгибаясь, потянулся губами к кофейной чашке, бережно водружённой Карлом на салфетку, вздрогнул и пробормотал:

– Не люблю горячего.

И только тогда, когда за этим оригиналом звякнул выходной колокольчик, Жан позволил себе переглянуться с Карлом.

Он прочитал адрес на полях учебника по судебной психиатрии и поднял глаза на карту, начиная разогревать и раскручивать в голове механизм чёткого планирования действий.

Как же хочется побежать и посмотреть! Оставить клиентов на произвол молчаливого Карла и – только посмотреть. Но он почему-то остался.

Лучше бы, наверное, побежал, тогда не заело бы пластинку, не запрыгали бы события шаг вперёд – два назад.

Жан поднял глаза на второго за сей день посетителя и с интересом задвигал челюстью. Мужчина был лет сорока, и в этом состояло его главное отличие от предыдущего клиента. То есть, конечно, одет он был старательно по-другому, и даже очки и усы, которые, по мнению большинства, обязаны изменять внешность до неузнаваемости, – очки и усы присутствовали. Но Жану не соврёшь: это был тот же самый тип, что полчаса назад испортил его учебник своими каракулями.

Привыкший казаться невозмутимым в любой ситуации Жан радушно кивнул добрый день, а про себя подумал: «Ну-ну».

– Добрый-добрый, – голос у этого мужчины оказался какой-то под подушку засунутый, безликий. – Это и есть детективное агентство «Добрый сыщик»?

Жан опять приветливо кивнул, решив не раздражаться до упора.

– Вот что, любезнейший, – вдруг прорвалась у посетителя новая хамская интонация, – если вы найдёте мою сбежавшую из дома племянницу, я вас озолочу.

– Изложите детали, о цене договоримся, – пожал плечами ничуть не обидевшийся сыщик.

И мужчина начал степенно излагать, выкладывать детали, как выкладывает из чемодана разную мелочь для продажи коммивояжёр:

– Девчонка сначала отбилась от рук, а потом и вовсе сбежала. Однажды она не пришла домой, и мы испугались, хотели звонить в полицию. Потом пересмотрели, чего из её вещей не хватает, из одежды и прочего, и поняли, что она тщательно собралась и ушла. Вот, кстати, список вещей – если вам это поможет.

Мужчина достал из жёлтой прозрачной папки белоснежный вощёный листок, где по пунктам:

1. куртка жёлтая (1 шт.)

2. свитер тёплый жёлтый (1 шт.)

3. бейсболки охра (2 шт.)

4. футболки все оттенки жёлтого (4 шт.)

5. джинсы (2 пары)

6. ботинки песочные (1 пара)

7. кроссовки лимонные (1 пара)

8. платье белое в жёлтый горошек (1 шт.)

9. походный рюкзак.

Жан пробежал глазами и кивнул, всё ещё имея в виду, что его скорее всего этот двойник-посетитель дурачит.

– А уже потом мы обнаружили вот это, – и мужчина вытянул из той же папки точно такой же идеально ровный и гладкий лист. Жёлтым опять же фломастером, едва различимым на белом, там было письмо на бегу. (На бегу или имитация бега.)

«Я ухожу, потому что так надо. И если мы не сможем уничтожить мировое зло как таковое, то по крайней мере совесть у нас будет чиста. Мы будем знать, что сделали всё возможное. Не ищите меня, может быть, я вернусь. Анна».

Жан едва удержал за хвостик вертлявую улыбку. Мировое зло как таковое. Сколько девочке лет? Семнадцать – так я и думал.

– Мне понадобится её фотография.

– Пожалуйста, даже несколько.

Рыжевато-бесцветная, курносая, конопатая – в своих бесконечно жёлтых нарядах она совсем как солнышко или цыплёнок.

– Каковы были её отношения с родными, друзьями, не знаю там, с женихами? – спросил Жан, оглянувшись на Карла, вносящего очередную порцию кофе.

– А вы считаете, что это корректный вопрос? – беспокойно нахмурился заботливый дядюшка.

– А как же? Должен я о ней хоть что-то узнать, чтобы определить направление поиска?

Мужчина задумался на миг, потом глотнул кофе, вздрогнул, но на этот раз ничего не сказал по поводу его температуры.

– Вы можете прийти к нам домой и поговорить с её матерью, моей сестрой, – сказал он наконец, доставая из той же папки свою визитку с адресом. – Ах да, чуть не забыл, – и он подтолкнул Жану ещё один лист.

Теперь розовый фломастер. «Я ухожу, потому что так надо…» И тот же самый текст. Подпись – Ружена.

– Так. Значит, они ушли вдвоём? – проницательно закивал Жан.

– Да, это её подруга, наша соседка. Она тоже сбежала.

– А её фотографии у вас нет?

Нет. Эта, должно быть, ходит во всём розовом, – почему-то с раздражением подумал добрый сыщик. У него была давняя неприязнь к утончённым блондинкам с их розовой слащавой эстетикой.

– И как давно ваша племянница предпочитает жёлтый цвет всем остальным?

– Знаете что, – звонко и неожиданно вспылил посетитель, почему-то забыв маскировать голос, – поговорите об этом с её матерью. Жёлтое, зелёное! Вас просят найти девчонку, а не дизайном её комнаты заниматься. Вот вам аванс, остальное – не ваше дело.

И Жану показалось совсем уж подозрительным, что странный клиент окончательно вышел из роли важного и добропорядочно-хамоватого дядюшки, потерял нить, схватил папку и громко звякнул дверным колокольчиком.

Ладно, пока остановимся на том, что это всего лишь родственники, очень похожие друг на друга, по какому-то странному совпадению явившиеся один за другим в мою контору, – Жан перекатывал в памяти образы обоих сегодняшних посетителей. – Но это пока. Потом, возможно, приступим к разработке других версий. Посмотрим, что у нас есть.

Он начал раскладывать всё по полочками и вдруг споткнулся взглядом об учебник по судебной психиатрии. Ведь он так и не успел перевернуть страницу после ухода смущённого юноши. Где же адрес, который…

Ничего не понимаю. Здесь ещё был параграф. А теперь за сто двадцать восьмой страницей следует сто тридцать первая. Вот это да, между ними не хватает листа, он вырван, нагло похищен, Жан…

Жан даже тихо взвыл от возмущения и восхищения. У него, опытного детектива, прямо из-под носа выдрали лист из книги? Как? А главное, зачем? Чтобы проверить его компетентность?

Да, сегодня ему удивительно везло на странности мира сего.

Надо было куда-то бежать. Планы уже не хотели строиться, всё в голове разбредалось, ноги потащили его к двери, а там…

Там уже стоял и мялся третий сегодняшний посетитель.

Взглянув на него, Жан понял сразу две вещи: во-первых, это был тот самый старик, на которого он наткнулся при выходе из метро, а во-вторых, это был тот же самый человек, что и два первых раза, искусно загримированный под старика.

Спокойно, добрый сыщик, спокойно, – сказал сам себе Жан и, вместо того чтобы броситься на старика с кулаками, как сделал бы любой эксцентричный мужчина, которого пытаются водить за нос, спокойно вернулся на рабочее место. Сдвинул все бумаги вместе с учебником со стола в глубокий верхний ящик и проговорил, галантно скрывая враждебность:

– Я вас внимательно слушаю.

– Сынок, – шамкнул многоликий посетитель, – у меня к тебе такая просьба.

Гарнитуры телефона на нём, конечно, уже не было. Или он и правда сумасшедший? Тогда получается объяснить почти всё. Все странности сегодняшнего дня.

– У меня денег не много, каждая крона на счету, – продолжал разыгрывать новую роль нелепый актёр. – Так что вот, всего, что могу предложить тебе за помощь, – и он выложил на стол новенькую, но старательно смятую бумажку.

Жана передёрнуло. Кому он понадобился? За что его разводят, да ещё так грубо, непрофессионально? Впрочем, страницу-то из учебника спёрли довольно искусно.

– Что нужно делать, папаша? – он решил как можно дольше подыгрывать старику.

– Вот… Дома у меня стали пропадать разные вещи. Тапочки там, очки. А потом находятся где-нибудь не там. Вот в холодильнике, например. Я вот живу один, так что некому, кто бы мог надо мной такое безобразие. Вот. А всю последнюю неделю у меня туалетная бумага на подоконнике оказывается. Спать ложусь – она как и положено, в туалете, на полочке. А утром встаю – она вот тут как тут, опять на подоконнике ночует. Вот. Ты уж помоги мне как-нибудь разобраться.