Чужие люди (СИ) - Ковалева Крис

Фил заржал в голос и ответил:

- Нет, малышка, просто к тебе я отношусь хорошо, потому что ты искренняя. Но это не значит, что другие того заслуживают. Они рассматривают мужчин, как возможность улучшить своё финансовое положение. Очень дорогие шлюхи, если коротко.

- Потому что ты сам таких выбираешь. Обрати внимание на кого-нибудь попроще. Я имею в виду, не на модель с тюнингом и ногами от ушей, а на обычную женщину, и увидишь разницу.

- Обычным женщинам подавай свадьбу, детей и прочие земные радости, а я не согласен идти на такие жертвы. Я предпочитаю спокойствие и дорожу своими нервными клетками, которых осталось не так много.

- Ты невыносим, - фыркаю я.

- Я знаю, - широко улыбается он.

Я отвожу взгляд, молчу некоторое время, но в конце концов решаюсь спросить:

- Фил, ты ведь хорошо знал Алёну… Расскажи о ней. Что с ней случилось?

Улыбка мигом сползла с губ Коваля. Он нахмурился и развернулся ко мне всем корпусом.

- Софи, зачем тебе это?

- Просто пытаюсь понять… Леон никогда не рассказывал, а я боялась его спросить. Видела, что ему больно касаться этой темы, но я понятия не имела, что он её до сих пор не забыл и не смирился с утратой. Сегодня, когда я увидела ту комнату и её вещи повсюду, мне стало жутко. Знаешь, будто бы все это время я занимала чужое место.

Фил тяжело вздохнул и зачесал назад волосы.

- Послушай, Алиев, конечно, не подарок. Я, честно говоря, даже не надеялся, что он когда-нибудь начнёт новые отношения, но поверь, то как он на тебя смотрит и оберегает, о многом говорит. То, что было у них с Алёной - это совсем другое. Молодость, первая любовь, совместные планы на будущее. Это нормально. Его так воспитали. Но сейчас он взрослый самодостаточный мужик и делает выбор осознанно, с опытом прожитых лет. Просто его нужно было немного встряхнуть, чтобы мозги на место встали. Ещё эта дизайнерша свалилась, как снег на голову. Да, его немного повело, некое чувство дежавю разворошило старые раны, я боялся, что он не устоит и немного попил его крови… И теперь могу с уверенностью сказать, что ты для него пиздец как важна. А если Леон решил, то он тебя хрен кому отдаст теперь. Смирись с этим.

Не знаю, Фил говорил это искренне или же чтобы меня утешить, но господи, как же хотелось поверить в сказанное… Хотелось, но не верилось. И Коваль это без труда прочёл на моем лице.

- Вот и для чего я так распинался, если ты мои слова ни во что не ставишь? - обиделся он.

- Не смогу я с этим жить спокойно, Фил, - с трудом выдавила я, борясь со слезами. - Он ни разу о своих чувствах ко мне не заикнулся.

- Ну, начало-о-сь… - раздраженно протянул он, - реветь мы не будем. Слышишь, принцесса? – я кивнула, зажмурившись, но все равно заревела.

Фил притянул меня к себе и обнял, бурча себе под нос:

- Вот же как бывает, не хотел детей, но такое чувство, что одним ребёнком уже обзавелся, сам того не подозревая. Это, определённо, ненормально. Ты плохо на меня действуешь, Софи.

Пока я страдала на сильном плече Коваля, ему пришло сообщение от Леона.

- Твоя матушка с ним связалась. Он вроде немного притих, что ты нашлась, и в розыск объявлять передумал. Завтра улетит в Питер. Так что можно выдохнуть.

- Хорошо. Это хорошо.

35.

Не смотря на моё крайне нестабильное душевное состояние, я не позволяю себе впасть в глубокую депрессию, сев на шею Фила, и спустя пару дней еду в кофейню.

Ксюха с самого порога засыпает меня такой кучей вопросов, что я не успеваю от них отбиваться. Лишь мычу в ответ и мрачно вздыхаю.

Не хочу даже мысленно возвращаться к теме наших взаимоотношений с Леоном, потому как настроилась поставить в них жирную и окончательную точку. Всё-таки я пришла к очень непростому для меня решению, что не потяну морально взрослого мужчину с таким багажом. Изведу и себя и его, а по итогу оба будем несчастны в этом союзе.

Розовая девичья мечта о любви до гроба слишком эгоистична, чтобы смириться со своей ролью «второго» плана. Поэтому я решаю придерживаться поговорки «с глаз долой, из сердца вон». Никаких разговоров и встреч с ним искать не буду.

Запираюсь в своем кабинете и приступаю к горячо «любимому» занятию – разбору всевозможных документов и накладных, которых порядком накопилось за моё отсутствие.

От бесконечных цифр уже рябит в глазах, мысли то и дело скачут, как сумасшедшие зайцы туда-сюда, заставляя думать о мужчине, который украл мое сердце, но я их упорно гоню прочь, не позволяя вновь погрузиться в болезненные воспоминания.

Разминаю затекшую шею руками, даю глазам отдохнуть и снова погружаюсь в нудную рутинную работу.

Ксюха заботливо приносит мне чай с пирожками, чтобы я с голоду не умерла, и пытается из меня хоть что-то вытащить, потому как я молчу партизаном о своём побеге от Леона.

- Где ты сейчас обитаешь хоть, скажи? – подперев щеку рукой, спрашивает подруга.

- У знакомой комнату снимаю, - вру я, краснея. Потому что последнее дело врать лучшей подруге, но мне так будет спокойнее.

- А чего ко мне не приехала? Родителей дома почти не бывает, - обижается она.

- Ксюш, ну зачем я буду вас стеснять? Тем более, я уже вовсю занимаюсь поиском отдельной квартиры и планирую жить самостоятельно. Давно пора, считаю, - оторвавшись от экрана ноутбука, говорю я.

- И всё-таки я не понимаю, что тебя подвигло на расставание с Леоном… Он когда примчался сюда такой перепуганный был, что мне самой поплохело вмиг. Видно же, что мужик переживает. В чем хоть провинился?

Бросаю на подругу один убийственный взгляд, после которого и слов не нужно, и она тоскливо замолкает, больше не предпринимая попыток залезть мне в душу.

Не могу я спокойно об этом говорить, а если начну рыдать – тушите свет, не остановлюсь ведь потом, потому что раны слишком свежие и даже корочкой не успели покрыться, затоплю своими крокодильими слезами всю кофейню.

Фил, как заботливый родитель, несколько раз на дню спрашивает о том, всё ли у меня в порядке и в котором часу я вернусь домой. Я пишу ему сообщение в ответ, что всё со мной хорошо. Вернусь не позже семи, но когда вечером выхожу из «Карамели» сталкиваюсь с Мироном нос к носу.

- При-вет, - заторможенно произношу я, глядя в его синие глаза.

- Привет, Соф, - отвечает он, внимательно рассматривая меня, и чуть заметно улыбается.

Я неловко заправляю прядь волос за ухо и тоже выдаю подобие улыбки. Вспоминаю мысленно, сколько мы уже не виделись? Будто целая вечность прошла.

Даже замечаю, что Мирон как-то изменился за это время. Возмужал. И, кажется, подкачался.

- Ты занята сегодня? – спрашивает он.

- Как раз собиралась ехать домой, а что?

- Нет желания посидеть в «Нирване», как в старые добрые?

- Мир… - я отвожу взгляд, разглядывая мерцающую витрину за его спиной.

- Обещаю, что больше никогда к этой теме не вернусь. Признаю, что я дурак. Мы ведь с детства с тобой вместе. Давай хотя бы попытаемся нашу дружбу вернуть?

Я выдыхаю, не зная, можно ли её вернуть после всего, что было? Мне боязно наступать на те же грабли вновь, но не признать, что я скучаю по нему, всё же не могу. Нас действительно многое связывает. И судьба будто посылает мне сейчас шанс, вернуть свою прежнюю жизнь, хотя бы частично. Стоит ли отказываться от него?

- Давай попробуем, - неуверенно говорю я, хлопнув ресницами. – Только я за рулем. Алкоголь не буду.

- Просто посидим, поболтаем, закажем кальян. Как ты любишь, на молоке.

- Это заманчиво, - улыбаюсь я.

Дорогой между нами висит некоторое напряжение, но когда оказываемся в баре, диалог клеится гораздо легче.

Я давно не была в “Нирване” и сейчас с удовольствием разглядывала такой родной интерьер бара, выпуская клубы ароматного дыма в воздух.

Рассказываю Миру про Решетникова и о своих дальнейших планах, которые пока еще очень-очень призрачные.

Мирон делится, что после окончания учёбы планирует переехать в столицу и будет устраивать свою жизнь там, а встав на ноги, хочет забрать мать и младшую сестру, у которой сейчас тот самый трудный возраст, и он совершенно не знает, как с этим бороться.