Рой - Эдуард Байков

Валера достал рацию и связался с командиром экипажа:

– Второй, Второй, как слышите меня? Прием.

Рация затрещала в ответ:

– Слышим вас отлично, Первый. Выдвинулись на позицию. Ждем приказа…

– Второй, свяжитесь со Штепой, сообщите, что старт через десять минут. Чтобы были в полной готовности. Потом доложитесь. Как поняли?

– Понял, Первый. Связаться с Штепой и доложиться по результату.

– Все правильно. Конец связи…

Валера поднес бинокль к глазам. Всмотрелся в утренний полумрак леса. Там они, голубчики, затаились. Будем брать тепленькими…

Заработала рация. Первый доложил, что сержант Степанов подтвердил готовность.

– Отлично, – сказал Подольский, – ждите сигнала. Если противник двинется в вашу сторону – открывать плотный огонь. Далее действуйте строго по плану. Все, отбой…

Капитан еще раз оглядел свое растянувшееся в цепь воинство, замершее в ожидании сигнала к атаке. Огнеметчики со «Шмелями», рядом прикрывающие их бойцы с автоматами и РПК. Глянул на часы и, дождавшись условленного времени, зычно скомандовал, махнув рукой:

– Огонь!

Громыхнуло одновременно из двух десятков стволов так, что у всех заложило уши. Лес взорвался, вспыхнул; деревья, кустарник и сухая подстилка занялись огнем. Вслед за первым последовал второй залп, а спустя пару мгновений донесся грохот со стороны окончания проспекта – это еще одно отделение Рылеева вступило в бой.

Ветер дул в нужную сторону, и вскоре лесной пожар разбушевался не на шутку. В таком аду не было никакой возможности уцелеть – ни зверю, ни человеку, ни зомби…

Через десять минут заработала рация. Докладывал командир БМП.

– Вижу неорганизованную толпу людей… то есть зомби. Движутся в сторону Промышленного шоссе. Жду ваших указаний к действию.

Подольский ликовал – все получилось, как он и предполагал. Теперь главное – не сорвать операцию. Нужно запереть врага в тупике и уничтожить.

– Быстро по машинам! – скомандовал он и побежал к уазику.

За ним устремились остальные. Зверев и Рылеев – с командиром, Меркурьев, Мустафин и Костенко – за руль грузовиков. Развернулись и помчались на подмогу своим.

Когда орава зомби повалила в сторону засады, засевшие на баррикаде стрелки подпустили их на расстояние прицельного выстрела – и открыли шквальный огонь.

– Патронов не жалей! – крикнул Штепа, азартно выпуская очередь за очередью.

Бойцы в упор косили напиравших монстров. Когда те, усеивая все пространство перед завалом своими трупами, подошли слишком близко, Штепа отдал приказ отступить и поджечь баррикаду.

Возле преграды повсюду заранее были расставлены емкости с соляркой. Двое бойцов бабахнули по завалу из РПГ – гранатометов как раз имелось в наличии всего два. Взрывами воспламенило горючее, и баррикада запылала.

В это время сзади к проезду выдвинулась БМП и открыла огонь из всех имевшихся на борту орудий и стволов. Ее поддержали подъехавшие огнеметчики и автоматчики. И вновь началось побоище. У зомби не было никаких шансов выжить. Подольский оказался прав – хорошо спланированная операция большое дело! Воевать – тоже наука, да еще какая. Серьезней и круче всех других наук.

Алексей позабыл о своих сомнениях и скепсисе. Бой захватил его. Он видел перед собой выжженное, дымящееся пространство, выполнял распоряжения, кричал что-то… а где-то глубже этого жила мысль о возвращении, о том, как он увидит Свету, – и радостное сознание, что и это по-особому входит в него, и что оно хранит его в сошедшем с ума мире не хуже, чем его способность предвидеть события… вернее, все это каким-то загадочным, еще ему самому не очень понятным образом связано одно с другим. И это очень важно – должно быть, важнее всего того, что творится здесь, творится с ним, Алексеем Меркурьевым… И ему предстоит это разгадать.

Часть III

Агония

Глава 16

День накануне выдался жарким, солнце палило вовсю, на небе ни облачка. Духота сводила с ума. И лишь ночью пришла долгожданная прохлада. А под утро пролился небольшой дождик. И вновь засияло светило.

Складские просыпались, выходили во двор. Начиналась обычная дневная суета. Появились из здания и Подольский с Меркурьевым.

Валера потянулся, вдохнул полной грудью и повернулся к товарищу:

– А воздух-то какой! Чуешь?..

Алексей кивнул. Воздух действительно был на удивление чист и свеж. И это было непривычно – им, городским жителям. Вот что значит убитая промышленно-транспортная инфраструктура! Не работают заводы и фабрики, замерли электростанции, ржавеют миллионы брошенных автомобилей. Тишина и покой… порою просто кладбищенский. Кстати, на Алексея кладбища всегда производили какое-то странное впечатление – совсем не угнетающее, а… какое-то задумчивое, что ли. Там ему хотелось смотреть в небо, смотреть, как медленно плывут облака… словно там он был ближе к разгадке чего-то очень важного, может быть, самой важной загадки, которую задает нам жизнь… Правда, так до сих пор и не разгадал.

Однако это кладбище – опустевший город, – оно для техники и всего, что выстроено людьми. А также для самих людей, пусть даже их телесные оболочки еще ходят, заполненные какой-то иной сущностью… Но уж никак не для дикой природы, не для матушки-Земли! Скоро она возьмет свое. Если, конечно, люди опять не победят. И не придут царствовать снова, все переделывая и переиначивая на свой лад – в своих меркантильных целях.

Алексей усмехнулся своим мыслям – и подивился. Надо же! Что же получается: он как будто на стороне матушки-природы, а не людей, своих собратьев?.. А значит, на стороне нановитов – ведь именно они нацелены на уничтожение алчного существа, человека – ради природы…

Хотя это еще бабушка надвое сказала, ради чего. Кем нацелены – на этот вопрос ответа покуда нет. А то, что дыма без огня не бывает, – это точно. В том смысле, что мертвецы-зомби – всего лишь дым, а вот огня никто из уцелевших людей до сих пор не видел. Увидим ли?.. Вот еще один вопрос, который даже задавать себе не хочется, не то что отвечать на него…

Да, вчера покрошили еще несколько сотен бывших людей. И что?.. Алексей, отойдя от азарта схватки, взглянул на эту победу трезвым взглядом. Несколько сотен! А в городе уже тысячи, десятки тысяч ходячих мертвецов… да и не в них даже дело, а в этой новой форме бытия. Рой, этот чертов Рой – что же он такое?! Должно быть, он сейчас иронически смотрит на всех нас, усмехается: что, мол, победили?.. Ну, побеждайте, побеждайте, мне не жалко. Я приду и возьму все разом.

Ход меркурьевских мыслей был нарушен ироническим возгласом Подольского:

– Смотри-ка, блудная дочь вернулась!..

Он указал рукой в сторону КПП. Оттуда, сопровождаемая одним из солдат химроты, плелась собственной персоной бывшая проститутка Регина…

А дело было так.

Вечером, после возвращения из победного рейда, Михаил Зверев уже предвкушал пылкие объятия своей новой возлюбленной… и тут его неожиданно разыскала Диана.

Он этому, признаться, не обрадовался. После той бурной ночи с Тамарой все бабы казались ему неинтересны, а разговоры с ними – пустой тратой времени. Может быть, правда, ненадолго, кто знает?.. Этого он и сам не ведал.

– Привет, – сказал он равнодушно. – Какими путями?

– Чего?

– Ну, судьбами. – Зверев усмехнулся.

Диане, однако, было не до шуток-прибауток.

– У нас Регина пропала! – выпалила она.

– Чего?.. – На сей раз обомлел сам Зверев, и тут же мысленно выругал себя за глупую реакцию. – Ладно, ладно, это я так… Ну-ка, поподробнее!

Подробнее выяснилось немногое. Под утро, когда солдатская оргия наконец прекратилась, измученные девчонки поплелись в подземный бункер спать. Пришли, рухнули, вырубились как убитые – а когда проснулись, увидели, что Регины нет. Сперва подумали: ну, встала, пошла куда-нибудь… Но потом оказалось, что ее нет нигде. Сбежала.

– Е-мое, – искренне сказал Михаил. – Этого только не хватало. А ты ничего раньше за ней не замечала?

– Не. – Диана мотнула головой. – Да я больно-то и не смотрела… Она вообще тормоз, что у нее там в башке, ни один психолог не догадается.

– Я бы догадался, – буркнул Зверев и пошел к Ракитину докладывать о ЧП.

Тот, узнав, плюнул с досады:

– М-мать! Ну дура, вот ведь дура!.. Ну и куда она поперлась?! Пропадет ведь, бестолочь!

– Пропадет – полбеды. А если вернется! Человеком или монстром?.. Что делать?

– Изолировать придется, – вздохнул майор.

– Изолировать ее только пулей в башку придется, – жестко сказал Михаил. – Другого пути нет.

Николай нахмурился. Философом он не был, но благодаря природному уму придерживался некоторых важных принципов. Был среди них и такой: не делай никому зла! В глубине души, правда, Ракитин считал, что мировое зло непобедимо – оно было, есть и будет в том космическом круговороте, какой представляет собой мир. Но сражаться со злом надо! И Николай отдавал себе отчет в том, что необходимо ответное насилие – «добро должно быть с кулаками», так что злу придется делать зло. Но только злу! И никак иначе.