Анафема - Сергей Чекмаев

Трое из них пытались бежать. Напрасно. Их быстро поймали, избили и жестоко изнасиловали. Одна из девчонок сошла с ума, две другие превратились в дрожащих существ, до обморока боящихся людей. Их всех пришлось по-тихому убрать, а трупы закопать в подмосковном лесу, подальше от оживленных трасс. Такому развитию событий новые хозяева «Зеленого луча» не слишком огорчились. Это были предусмотренные потери, можно сказать, естественная убыль. Охранникам за излишнюю жестокость, которая привела к порче ценного материала, на месяц понизили зарплату, зато остальные обитатели бывшего детского дома крепко усвоили урок.

На стоянке перед домом теперь все время толпились дорогие иномарки. Изредка среди них появлялись и машины с мигалками, предусмотрительно убранными внутрь. Щедрые «спонсоры» и «меценаты» спешили воспользоваться гостеприимством «Зеленого луча».

Бывший детдом изредка принимал девчонок и мальчишек посмазливее, переведенных из других детских домов. Их присматривала новая директриса, она очень любила ездить в гости к коллегам и, охая над их крайней бедностью, оставляла нуждающимся тощие конвертики с зелеными бумажками. На хозяйственные нужды. От вопросов о щедрых спонсорах Инна Вольдемаровна уходила легко, опыта ей было не занимать. Со временем директора некоторых детдомов привыкли молча выполнять немного странные просьбы гостьи. Кто-то догадывался о том, чем стал «Зеленый луч», кто-то — нет. Но даже те, кто подозревал, душили эти догадки в себе. Зачем знать то, что может лечь грязным пятном на совесть? Не знаешь — живешь честно и спишь спокойно.

Так продолжалось пять лет.

Но однажды хозяевам детско-публичного дома не повезло. Один из клиентов — серьезный и представительный Вагит Рустамович — попал в руки неприветливых парней из Отдела по борьбе с нелегальным оборотом наркотиков. Попал всерьез и надолго — МВД в контакте с Анафемой накрыло канал поставки и проследило цепочку распространения вплоть до рядовых дилеров. Исчезновение богатого «спонсора» на время снижало уровень доходов «Зеленого луча», но вряд ли могло считаться настоящей катастрофой. Если бы не одно «но». В кармане пиджака у Вагита Рустамовича нашли изящный альбомчик для фотографий с веселым котенком на обложке. Внутри, правда, оказалось нечто совсем другое: десятки снимков обнаженных и слегка одетых девочек в вызывающе развратных позах. Самой старшей из них вряд ли исполнилось пятнадцать, остальным — и того меньше. А на нескольких, явно не постановочных, фото в компании с теми же девочками красовался и сам Вагит Рустамович. Густо поросший курчавым волосом и от того похожий на обезьяну, «спонсор» возлежал на огромной кровати сразу с тремя юными красавицами.

Эмвэдэшые следователи не обратили внимания на гадостную находку — видали и не такое, но участвующий в расследовании контроллер Анафемы, изучив снимки, пришел к определенным выводам. Качество фотографий, интерьер, явная опытность и количество девочек наводили на мысль о хорошо выстроенной, действующей системе.

Наркодельцу за торговлю героином в особо крупных размерах грозил «четвертак». Для тридцатилетнего мужика в расцвете лет это было так же страшно, как и мгновенная смерть. А может, и того хуже. После недели раздумий, проведенной в КПЗ, он согласился сотрудничать. Артем Чернышов, следователь Анафемы, тоже получил возможность допросить Вагита Рустамовича, и далеко не все вопросы касались торговли наркотиками.

«Зеленый луч» попал в поле зрения контроллеров надолго.

Чернышов получил эту пленку только сегодня.

Муровская наружка по просьбе Анафемы «пасла» детский дом уже вторую неделю. Прокурор не давал санкцию на обыск «Зеленого луча» — показания Вагита Рустамовича не подкреплялись никакими доказательствами. А устраивать «маски-шоу» с налоговой проверкой, как поначалу хотел Артем, не имело никакого смысла. Детский дом номинально оставался на балансе города, вся документация в порядке, любо-дорого посмотреть. Да и что там прятать, среди мизерного финансирования и копеечных подачек благотворительных фондов. Денежные вливания «меценатов», понятное дело, нигде не учитывались, и вроде как и не существовали в природе. Кроме того, Чернышов боялся спугнуть дельцов «Зеленого луча» — в горадминистрации у них оказалось немало покровителей. Кое-кто из чиновников мог узнать о предстоящей проверке по долгу службы и предупредить Устенко.

И вот наконец удалось записать очень важный материал.

В углу кадра стояла дата — вчерашнее число, быстро сменялись секунды. Некоторое время камера показывала самый обычный подъезд в одной из московских панельных многоэтажек. Поднялась наверх, секунд пять держала в объективе освещенные окна квартиры на седьмом этаже. Судя по всему, там шла вечеринка — мелькали тени, то и дело вспыхивали синие или красные отблески светомузыки.

Потом в кадре снова появилась уныло-серая дверь подъезда, обклеенная квадратиками частных объявлений. Ничего не происходило, только старушка вышла погулять с таким же дряхлым, как и она, пуделем.

Но вдруг камера шевельнулась, ушла в сторону. По широкой подъездной дорожке к дому приближался неприметный микроавтобус «Газель» с затемненными стеклами. Вот машина свернула на стоянку, остановилась. Из кабины выбрался могучий парень, серый комбинезон в стиле «милитари» распирали крепкие мышцы. Постоял на месте с минуту, вроде бы разминая ноги, огляделся.. Неторопливым шагом обогнул «Газель», подошел к подъезду и нажал кнопку домофона.

Разговор не затянулся. Охранник исчез за дверью, но через пару минут появился снова. И не один. Вместе с ним вышел дородный господин в шелковой рубашке и стильных брюках. Неторопливо беседуя, они направились к «Газели».

Охранник постучал в салонную дверь, откатил ее в сторону. Повелительно махнул рукой: вылезайте, мол.

Артем, конечно, был к чему-то подобному готов, но все равно выругался.

Из машины на свет по одной вылезали девочки. Несмотря на обилие косметики на лицах, вряд ли им можно было дать больше двенадцати-тринадцати лет. Одеты по-разному: кто-то в простые немного старомодные платьица, некоторые в короткие юбочки и ажурные колготки, а двое — в парадную пионерскую форму восьмидесятых годов. Среди чиновников старой формации в последнее время распространилась мода на «советский стиль».

Всего их оказалось тринадцать. Они выстроились полукругом, скрытые от любопытных глаз бортом «Газели», испуганно прижались друг к другу. Охранник прикрикнул, девочки попытались изобразить призывные позы: отставили ножки, чуть прогнулись, уперлись рукам в талии. Получилось несколько вымученно, но, в общем, действенно.

Покупатель живого товара удовлетворенно оглядел строй, что-то сказал. Порылся в карманах, протянул горсть конфет и рассмеялся. В ответ — только намеки на улыбку и потухшие, затравленные взгляды. Господин в шелковой рубашке еще раз обошел девочек, отобрал пятерых — просто и без затей тыкая пальцем в каждую. Кивнул охраннику и поманил их за собой.

Им даже не дали перекинуться парой слов, оставшихся немедленно погнали обратно в «Газель», а заказчик уже стоял у подъезда, нетерпеливо помахивая рукой.

Понурившись, девочки пошли за ним. Ухмыляясь, он по одной втолкнул их внутрь, не упустив шанса полапать каждую за попку.

— Что это за мерзость? — внезапно спросили за спиной Чернышева.

Артем обернулся. В дверях стоял Корняков, из-за его плеча смиренно выглядывал Даниил.

— Новая работа. Сам знаешь, мерзости у нас всегда хватало.

— А я думал ты… — Савва хохотнул, — детской порнографией увлекся.

Даниил за его спиной дернулся, но ничего не сказал. Чернышев даже не улыбнулся.

— Мало веселого, Сав. Помнишь хозяина с забавным именем Вагит, которого нам Кислый сдал? Так от него, кроме наркотских дел, еще кое-что узнать удалось. Есть в Восточном округе детский дом «Зеленый луч». Внешне — самый обычный, ничем не примечательный, с полным набором проблем. Только вот, как поведал наш старый знакомый Вагит в приступе раскаяния…

— Ага, — буркнул Савва. — Небось, за помощь следствию хотел срок скостить.

— Сечешь, — согласно кивнул Чернышов. — Не зря, значит, кодекс штудировал. Наркоделец наш рассказал, что детский дом давно уже не детский, а публичный.

— Как это?

— Хозяева поменялись, и теперь «Зеленый луч», хоть и числится за Министерством образования, на самом деле — давно уже в частных руках некоего господина Устенко Эдуарда Андреевича. По штатному расписанию он записан, как заместитель директора по финансам, а главной там якобы гражданка Керн Нина Вольдемаровна, заслуженный педагог СССР. Но на деле всем заправляет Устенко. И детьми тоже. Они для него как товар: пресытится какой-нибудь банкир или высокий чин женским телом, захочется сладенького, новенького… — Артем скривился, — молоденького, Эдуард Андреич тут как тут. Готов предложить любые нестандартные услуги. За хорошую оплату, конечно, которая оформляется как спонсорская помощь. Плати — и делай, что хочешь. Есть опытные девочки, с личиком ангела, но умелые, а есть совсем неопытные… Савва сплюнул.