Городской охотник - Алексей Волков

За спиной шумно переминался волк. Снег протестующее заскрипел и просел под мощными лапами.

Ключ плыл по воздуху к двери.

И по мере его приближения вибрация усиливалась. Вскоре дверь уже буквально рвалась с петель, словно некто огромный и неимоверно сильный, ухватившись за ручку с обратной стороны, изо всех сил сотрясал утлую конструкцию.

Ключ, который по мере приближения к тому месту, где по логике вещей должен был быть замок, наливался изнутри яростным алым сиянием, которое Алексею нравилось все меньше и меньше.

Он сделал шаг назад... Потом еще один...

– Ложись... – злым шепотом приказал он Олегу и рухнул в снег, пятная его кровью из рассеченного запястья.

И тут рвануло!

Не так, конечно, как взорвался бы заряд пластида, а без дыма и грохота, но с яростной вспышкой пламени. Щепа брызнула в разные стороны...

Снег вокруг вскипел и испарился...

По спине вжавшегося в наст Алексея прокатилась волна жара столь сильного, что, показалось, одежда задымилась, а кожа пошла волдырями.

Где-то позади злобно рыкнул волк.

Алексей приподнял голову и посмотрел на дверь. Края проема дымились, а за ним была видна комната, оклеенная легкомысленными обоями с зайчиками. Щепки от разлетевшейся на мелкие куски двери вонзились в стены, кое-где и в зайчиков, которые корчились, истекая настоящей кровью и скаля совсем не заячьи зубы.

На противоположной стороне комнаты был виден портик двери, рама которого тоже дымилась, правда, не так интенсивно, как первая.

– Елкин хвост! – удивленно присвистнул Алексей, поднимаясь на ноги и отряхивая снег. По спине прошлось холодное дуновение. Он закинул руку за плечи и потрогал спину. Пальцы коснулись голой кожи.

„Сука...“ – ни о ком конкретно не думая, выругался Алексей. Содрал через голову остатки одежды и бросил под ноги.

Сзади заскрипел снег. – Что это было? – задал вопрос ошарашенный Олег.

– Золотой ключик, бля, – хмыкнул Охотник. – Путь свободен, так ведь?

– Так.

– Тогда не спи, двинули. Только вот что, давай так, ты мне спину прикрывай. Я пойду первым. И давай бегом, что ли? Задолбало тут возиться. Если так за каждой дверью: взрывать да полосовать себя ножом, – Алексей коснулся губами глубокой раны на запястье, кожа, рассеченная ножом, стала сходиться, кровь буреть, запекаясь, – то меня надолго не хватит.

Волк согласно мотнул головой.

– Тогда бегом марш!

* * *

Их еще долго мотало от одной двери к другой. И за каждой крылось нечто неожиданное, совсем не похожее на предыдущее.

Алексей на бегу объяснил Олегу, чем, по его разумению, рвануло дверь, и заочно поблагодарил того, кто предоставил ему такую грандиозную отмычку. По его тону Олег понял, что, если им на пути встретится тот доброхот, то Алексей, минимум, даст ему в рожу. А максимум... Даже думать не хотелось.

Несколько раз приходилось вступать в бой, короткий и жестокий, с непонятными существами. Волколак крушил и рвал супостатов обстоятельно, с тщанием, как делал все, будучи в облике человека.

Алексей, изрядно обозленный, разметывал нечисть шумно и быстро. Тело, усиленное боевыми наговорами, превратилось в боевую машину, разум ярился и ревел разбуженным среди зимней спячки медведем. Сам Алексей что-то пел на том самом протяжном и красивом языке, на котором он до этого читал все заклятья. Только теперь в напевах не было приятной, ласкающей слух мелодичности. В них слышался страшный рев сшибающихся армий, грохот сталкивающихся щитов и звон скрестившихся мечей. Стоны поверженных и вопли победителей. Голый по пояс, перепачканный сажей, пылью и блестящий от пота, он был страшен. Волосы на голове стояли дыбом, в глазах, как казалось Олегу, мелькали бирюзовые всполохи.

Руки и ноги со страшной силой крушили черепа и кости. Брызгала кровь или то, что ее заменяло у вставших на их пути врагов. Скоро руки Алексея уже по локоть были обагрены ею, а шерсть исправно помогавшего ему волколака местами слиплась и торчала, как иглы ежа.

Сколько комнат и коридоров им пришлось пройти, Олег не мог и вспомнить.

Где-то между первым и вторым этажом, а может, между тем и этим миром, они вломились в помещение с абсолютно прозрачными стенами и увидели... парк, окружающий проклятый дом-ловушку. Под легким ветерком трепетали желтые, бурые, багряные листья. Рубинами сверкали в ветвях гроздья рябины. Солнце, не по-осеннему яркое и праздничное, дарило тепло всему живому.

Откуда-то снизу поднимались чад и клубы жирного дыма. Алексей посмотрел под ноги и зарычал не хуже волколака. Проследил взгляд Олега и увидел, как у скрученных взрывом останков автомобиля, жадно облизываемых рыжими, как листья клена, языками огня, группа существ, штук пять или шесть, точнее было не разобрать, сгрудясь, копошилась у чего-то, напоминавшего черный мешок размером с человека. Рвали его на клочки и, кажется, жрали. Олег содрогнулся от омерзения и осенившей его догадки.

„Хана попу“...

Алексей слепо шагнул к стене, прозрачной, как стекло, но прочной, как сталь, и толкнул ее руками. На стене остались грязные отпечатки растопыренных пальцев. Толкнул еще раз. Врезал кулаком. Пнул изо всех сил ногой.

Обернулся к Олегу.

Бывший бандит, видавший виды тертый калач, явно был испуган. Волк поджал хвост между лап и пятился в страхе. Матерый волколак готов был обмочиться от ужаса, как сеголеток, гнавший оленя, а выскочивший на медведя.

– С'Тари... Антиквар... Илья... – прошелестели бледные губы.

Алексей развел руки в стороны, поднял их на уровень плеч ладонями вверх, ноги приняли боевую стойку. Прозрачный пол под ногами полыхнул тем же безумным синим цветом, что и глаза Охотника. Сполохи сложились в круг, вращающийся по часовой стрелке. Незнакомые Олегу знаки по внешней стороне круга бежали против часовой стрелки.

Одна из тварей, почуяв опасность, подняла голову и вскрикнула. Вся стая кинулась врассыпную.

Взгляду Олега предстал разорванный труп. Жиденькая бороденка, испачканная красным, топорщилась в зенит. Прямо на ласковое солнышко.

Алексей громко выкрикнул:

– Ха! – и с хлопком сложил ладони перед собой. Потом резко сжал кулаки, и Олег услышал хруст. Разбегающихся уродов смяло, перекрутило, подняло в воздух. На листья брызнула кровь, и изуродованные трупы разлетелись в стороны. Один из них шмякнулся о ствол дерева и застрял в развилке. Остальные бесформенными кучами рухнули в листву и, пачкая золотой ковер осени, покатились кубарем. Последнего около минуты молотило обо все, обо что только можно: стволы деревьев, устланную листьями землю, чадно догоравший остов машины. Охотник безумным юродом метался по комнате, выкрикивал странные слова, а труп чудища вертело, крутило и молотило. Потом останки с огромной силой были отброшены вверх так, что застряли в кроне одного из деревьев.

Фатеев бессильно опустился на пол, как будто из него разом вынули все кости, и всхлипнул. Как мальчишка.

– Я гублю все, к чему прикасаюсь... – еле слышно пробормотал он, закрыл лицо испачканными ладонями и заплакал. Горько и безутешно.

Олегу захотелось подойти к другу, обнять его за плечи, утешить. Но язык прилип к глотке, как бы понимая тщетность слов лучше, чем разум. Да и волчьими лапами обниматься было малость неудобно.

Так они и сидели: Охотник, уткнувшись лицом в ладони и вздрагивая всем телом, а в двух шагах от него, насторожив уши и чутко вслушиваясь в окружающие звуки, огромный волк, в данный момент больше смахивающий на овчарку-переростка, охраняющую хозяина.

Сидели недолго, минут пятнадцать.

Алексей шевельнул пальцами, над ладонью в воздухе появилась руна Солнечного Огня, Sowelu, и тело несчастного священника, желавшего послужить своему богу, но ставшее пищей для стервятников из другого мира, вспыхнуло чистым белым пламенем. И в считанные секунды рассыпалось в прах.

Потом Охотник поднялся, отряхнул штаны от налипшего на них сплошного слоя грязи. Осознав тщетность попыток, в сердцах плюнул на пол, который неизвестно как и когда стал вновь деревянным, утратив прозрачность.

– Пойдем, добьем гадов, – кивнул он головой Олегу.

– Куда? Я тут уже ни фига не чувствую... – жалобно сознался Олег. – Я весь последний час за тобой шел.

– П-о-о-о-нятн-о-о-о, – протянул Алексей. – Компас сбился?

Прямо на глазах он вновь становился самим собой: собранным, деловитым и ироничным.

– Тогда давай и дальше шагай за мной. Я уже вижу, куда нам.

Коротко щелкнул пальцами, и к потолку вновь взмыл яркий, лучащийся Светоч. Маленькое солнце поднялось к потолку, украшенному гирляндами заросшей пылью паутины, и, не торопясь, двинулось вперед, как бы приглашая следовать за ним.

Алексей первым шагнул вперед и махнул рукой волколаку.

Тот степенно поднялся, отряхнулся, будто только что вышел из воды, и тронулся следом, осторожно ставя лапы на пыльный пол.

Внезапно, так, что оба друга не успели и заметить, все вокруг изменилось. Вроде только что были в одной комнате, а потом дружно мигнули, и за это время неизвестный шутник перенес их совсем в другое место или комнату.