Кейн. Ветер ночи - Карл Вагнер

— Семь лет в тайной школе, — задумчиво повторил священник. — Это может означать только одно.

Клеcно кивнул:

— Он стал учеником культа Семи Безымянных и был посвящен Серому Повелителю.

— С помощью Тоэма когда-нибудь мы уничтожим эту черную секту дьяволопоклонников, — проворчал Пассло.

— Этот культ намного древнее вашей собственной религии, — задумчиво произнес Клеcно. — И, строго говоря, они не дьяволопоклонники.

— Но ведь они поклоняются дьяволам! — взвизгнул Джаркос.

— Нет. Семь Безымянных являются древнейшими богами. Или, точнее, протобогами, так как они существуют вне упорядоченной Вселенной, состоящей из сил добра и зла. Они царствуют в безвременном хаосе, в лимбе неначатого творения и окончательного распада — противоположных сил, которые каким-то образом существуют одновременно.

Клеcно огладил бороду и продолжил:

— Вся их система богослужения основана на энергии противоположных сил. О культе известно очень мало: его приверженцы поклоняются своим богам в глубокой тайне. Неофиты должны проучиться семь лет в особой школе, чтобы овладеть таинствами культа; затем каждый из них посвящается одному из Семи для службы в течение сорока девяти лет. Имена Семи секретны; достаточно посвященному произнести их — и он вызовет бога, не имея над ним власти. Говорят, что участь несчастных поистине ужасна. Корджонос был посвящен Серому Повелителю — наиболее могущественному из Семи.

— Корджонос? Так звали молодого чародея? — спросил священник.

Клеcно в раздражении прикусил мундштук:

— Да. Мне кажется, именно так. В конце концов, баллада основана на действительных событиях. Произошли они лет сто тому назад, как мне думается.

— Не совсем так, — поправил его трактирщик. — С тех пор еще не прошло и пятидесяти лет, и случилось все это совсем недалеко отсюда.

— В самом деле? — В голосе Дордона слышалась опаска.

— По правде говоря, именно в этой таверне.

Глаза всех присутствующих были устремлены на улыбающееся лицо хозяина трактира.

— Да, да, именно здесь! Но я совсем забыл, господа, ведь вы никогда раньше не бывали в этих краях. Песня Вальдези — просто баллада. Я расскажу вам, как все было на самом деле.

Никто не проронил ни слова. Трактирщик продолжал, как будто не замечая растущего напряжения:

— Вальдези и Корджонос любили друг друга с детства. Она была дочерью одного из самых богатых людей Халброса, а он — сыном служанки, работающей в его трактире. Корджоное осиротел, когда ему не было еще и десяти. Не имея ни гроша за душой, он оставил трактир и отправился на учебу в тайную школу. Но перед тем он поклялся вернуться к Вальдези через семь лет, с богатством и властью, которые дарует ему обретенная мудрость. Вальдези ждала его. Но были и другие — шестеро молодых парней из близлежащего селения. Каждый из них страстно желал красавицу, но еще желанней было золото, обещанное в наследство. Вальдези отказала им всем, но они спорили и ждали, ведь подходило время, когда Корджонос обещал вернуться. И он вернулся через семь лет. К ярости отвергнутых поклонников, любовь Вальдези к молодому чародею со временем не уменьшилась. Они повенчались той же ночью в трактире ее отца. Но ненависть грызла сердца тех, шестерых, и они собрались вместе и пили всю ночь.

Пылающее полено взорвалось в камине фейерверком искр, бросая неровный свет на напряженные лица слушателей.

— Когда гости разошлись, молодые негодяи убили ее отца и нескольких слуг, оставшихся в трактире. Они похитили золото и нарушили покой брачного ложа молодых. Они подвесили Корджо-носа меж двух деревьев. Вальдези они кинули на землю. «Он не проклянет нас», — сказал один из них, и они отрезали ему язык. «Он не зачарует нас», — сказал другой, и они отрезали ему руки. «Он не будет следовать за нами», — и они отрезали ему ноги. Потом они лишили его мужественности и сказали Вальдези: «Он не годится для брачной постели». И они срезали ему лицо и сказали ей: «На него даже не стоит смотреть». Но они оставили ему глаза, чтобы он видел, что они делают с девушкой, и они оставили ему уши, чтобы он мог слышать ее крики. Когда они закончили… она умерла. Корджоноса же они оставили висеть. Потом они поделили золото и сбежали, каждый своей дорогой. И хотя бесчестье их поступка опозорило землю, ни один из них так и не понес наказания.

— Корджонос? — спросил священник.

— Он не умер. Он был посвящен Серому Повелителю на семижды семь лет, и смерть не могла забрать его. Демон снял его с дерева и унес с собой. И исполненный ярости чародей ждал долгие и мучительные годы, готовя месть, достойную мерзавцев.

Клеcно вскочил на ноги, его кресло с грохотом опрокинулось.

— Боже! Неужели вы не понимаете! Прошло уже почти пятьдесят лет, а наши лица и имена были другими! Но мне показалось, что мы уже встречались когда-то! Не спорьте! Совсем не случайно все мы оказались здесь этой ночью! Колдовство собрало нас! Но кто?..

Трактирщик зловеще улыбнулся, услышав их испуганные и протестующие возгласы. Он подошел поближе к огню и, все еще улыбаясь, стянул с рук черные перчатки.

И все увидели, что за ладони прикреплены к его запястьям.

Этими руками он сорвал кожу со своего лица.

Улыбающиеся губы сползли вместе с остатками кожи, и открылся безносый кошмар, который когда-то был человеческим лицом, и черный змеиный язык, извивающийся меж разбитых зубов.

Все сидели, окаменев от неожиданности. В комнату незаметно вошел карлик, неся в волосатых лапах крошечное тельце.

— Он мертворожденный, хозяин, — захихикал карлик, держа за ножки младенца с синеватой кожей. — Задушен пуповиной, а мать умерла в родах. — Он шагнул к камину.

Холод осенней ночи окутал путешественников, более глубокий холод, чем тот, который мог быть порожден естественными причинами.

— Семь раз по семь лет, — прошипел Корджонос. — Я так долго готовил все это! Я лепил ваши жизни с тех самых пор, откармливал вас и позволил дожить до дня, когда все вы заплатите так, как не платил еще ни один человек!

— Каллистратис, — бросил он в сторону, — это не для тебя! Я не знаю, как ты попал .сюда, но уходи, если сможешь.

Все испуганно смотрели на чародея. Невидимые путы сковали путешественников; никто не мог .даже повернуть головы.

Корджонос заговорил нараспев, показывая пальцем:

— Святой, негодяй. Мудрец, дурак. Храбрец, трус. Шесть углов гептаэдра, а я — мертвец, который живет, — занимаю седьмой угол. Противоречащие друг другу противоположности, которые вызовут Повелителей Хаоса, и конечный парадокс, который является центром заклинания — невинная душа, которая не жила на свете, или проклятая душа, которая не может умереть!.. Семь раз по семь лет прошло, и когда Серый Повелитель придет за мной, вы, все шестеро, последуете за мной в его царство.