Великие битвы XI–XIX веков: от Гастингса до Ватерлоо - Эдвард Кризи

Солдаты! При Йене с теми же самыми пруссаками, такими самоуверенными сейчас, вы воевали один против трех, а при Монмирае – один против шестерых! (Наполеон преувеличивает. При Йене французов было 90 тыс. против 53 тыс. пруссаков, при Монмирае численное преимущество в бою с русскими и пруссаками также было у Наполеона. – Ред.)

Пусть те из вас, кто побывал в плену у англичан, расскажут о их кораблях-тюрьмах, о тех ужасных бедствиях, которые вам пришлось пережить.

Саксонцы, бельгийцы, ганноверцы – солдаты Рейнского союза – жалеют, что им приходится воевать за своих правителей, гонителей справедливости и угнетателей прав народов. Они

понимают, что их союзом правит алчность! Поглотив 12 млн поляков, 12 млн итальянцев, 1 млн саксонцев и 6 млн бельгийцев, они теперь жаждут завоевать и остальные, меньшие по величине страны Германии.

Безумцы! Один миг успеха ослепил их. Принести французам угнетение и унижение не в их силах. Если они войдут во Францию, то найдут там свою могилу.

Солдаты! Нам предстоят трудные переходы, сражения и опасности. Но мы будем стойки и встретим опасность лицом к лицу. И несомненно, мы победим. Мы восстановим права, честь и счастье в нашей стране!

Для каждого француза, сердце которого горит отвагой, настал момент победить или умереть.

Наполеон.

Маршал, герцог Далматинский (Сульт. – Ред.).

Генерал-майор».

15 июня, едва наступил рассвет, французская армия двинулась вперед навстречу решающему сражению. Тремя колоннами она пересекла границу страны в направлении на Шарлеруа. Французы продвигались на Брюссель, который Наполеон решил занять. Этот город лежал практически в центре расположения союзных армий.

Было высказано немало критических замечаний по поводу того, что быстрое продвижение армии Наполеона стало неожиданностью для войск Веллингтона. Вряд ли эта критика имела бы место, если бы ее авторы достаточно подробно изучили местность, на которой происходила кампания, и если бы они помнили, что союзные полководцы рассматривали защиту Брюсселя как первоочередную задачу. Если бы Наполеону в результате маневрирования или успешных боев удалось занять этот город, то значительная часть бельгийцев, несомненно, поддержала бы его. Такой успех в самом начале кампании мог бы решительно повлиять на весь ход дальнейших событий.

Посмотрев на карту, можно обнаружить на ней многочисленные дороги, ведущие от разных крепостей на северо-восточной границе Франции. Все они сходятся у Брюсселя. Для наступления на этот город армия Наполеона могла воспользоваться любым из этих путей. Войска Веллингтона были расположены таким образом, чтобы иметь возможность при необходимости сосредоточиться у любой из дорог, ведущих в Брюссель, и перекрыть путь французам. Армия могла немедленно выдвинуться в любом направлении. 15 июня англичане получили сведения о том, что крупные силы французов пересекли границу в районе Тюэна. Они потеснили передовые отряды прусских войск под командованием генерала Цитена и начали переправу через реку Самбра в районе Шарлеруа.

Маршал Блюхер пытался быстро собрать свои силы, подтянув их с левого фланга в район Линьи, к северо-востоку от Шарлеруа. Веллингтон также приступил к сосредоточению своей армии, собирая войска с правого фланга. Но даже сейчас, когда было известно, что значительные силы французов находятся у Шарлеруа, для британского генерала было небезопасно располагать свою армию между Шарлеруа и Брюсселем до тех пор, пока не станет окончательно ясно, что французы не отправили один из своих корпусов на Брюссель по западному пути через Монс и Халле. Поэтому герцог Веллингтон сосредоточил свою армию в Брюсселе и в непосредственной близости от него в готовности при необходимости отправиться на юг через Катр-Бра на соединение с войсками Блюхера у Линьи. Кроме того, англичане были в готовности отразить любой маневр французской армии в случае, если противник примет решение нанести удар по правому флангу войск союзников и занять Брюссель в результате флангового удара. Свидетельство прусского генерала барона Мюфлинга, офицера связи при штабе Веллингтона, который ясно изложил мотивы действий английского полководца, должны навсегда покончить с «не имеющими оснований домыслами». Ведь некоторые недоброжелатели герцога, как у нас, так и за рубежом, бесчисленное количество раз необдуманно писали в своих трудах, что маневры Веллингтона свидетельствуют о том, что неприятелю удалось обмануть его и атаковать внезапно.

Примерно в три часа дня 15 июня в Брюссель прибыл прусский офицер, которого генерал Цитен направил к Мюфлингу с сообщением о приближении главных сил французов к Шарлеруа. Тот немедленно доложил эту информацию герцогу Веллингтону. Цитен запросил у англичанина, должен ли он немедленно сосредоточить свои войска, если да, то в каком пункте. В том же донесении он упомянул, что войска Блюхера после получения этих данных будут сосредоточиваться у Линьи. Веллингтон на это ответил: «Если все происходит так, как считает генерал Цитен, я сосредоточу свои войска на левом фланге. Таким образом, мы будем готовы действовать во взаимодействии с прусской армией. Если же случится так, что часть войск неприятеля все-таки проследует через Монс, то мне придется больше укрепить центр. По этой причине я вынужден ждать хороших новостей из района Монса, прежде чем назначить место встречи. Но, поскольку войска все равно должны перемещаться, даже если пункт назначения пока точно неизвестен, я отдам приказ всем приготовиться к маршу, а одной бригаде прикажу немедленно выдвинуться в район Катр-Бра».

Позднее в тот же день Мюфлинг получил письмо и от самого Блюхера. Прусский фельдмаршал информировал барона, что его войска собираются у Сомбрефа и Линьи. Блюхер срочно запрашивал данные о намерениях Веллингтона. Мюфлинг немедленно связался с Веллингтоном. Тот выразил полное удовлетворение действиями Блюхера, но при этом добавил, что, пока не получит свежей информации из Монса, он не может точно сказать, где развернет свою армию. Нужные данные герцог получил примерно к полуночи. Он сразу же отправился к Мюфлингу и сообщил, что теперь у него есть информация из Монса. Теперь он может с уверенностью сказать, что французы не пойдут этой дорогой, что вся их армия нацелена на Шарлеруа. Веллингтон проинформировал прусского генерала, что отдал приказ своим войскам выдвигаться в район Катр-Бра. Однако с характерным для него хладнокровием и проницательностью герцог решил сам не торопиться с отправкой, чтобы не показывать окружающим, как он встревожен и как он торопится. В тот вечер герцогиня Ричмондская давала в Брюсселе бал, и Веллингтон предложил Мюфлингу провести несколько часов на этом балу, а затем поутру отправиться вслед за войсками в район Катр-Бра.

Для сотен людей, собравшихся на тот незабываемый бал, весть о наступлении противника и о том, что пришло время сражения, очевидно, стала ужасным, пугающим сюрпризом. Байрон блестяще описал те события в своих стихах, настолько же прекрасных, как и правдивых. Но сам Веллингтон и старшие офицеры его штаба хорошо знали строгий неумолимый финал, к которому близилась постановка. Один за другим, так, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания, старшие офицеры покидали бальный зал и направлялись к своим войскам. Солдаты же вот уже несколько часов той короткой летней ночи двигались по направлению к арене, где должно было состояться сражение, которого все ждали.

15 июня Наполеон с обычным для него умением руководил действиями своих войск. Он построил свою армию в три широкие колонны. Сам он двигался с той из них, которая должна была действовать против центрального участка неприятельских войск. Он так хорошо спланировал свой удар, так четко вывел армию к Самбре, что левым флангом сразу же нанес поражение корпусу генерала Цитена в районе Тюэна. Центральная колонна французов, которой император командовал лично, наступала на Шарлеруа через Флерюс. На этом направлении французы обратили пруссаков в бегство и нанесли им значительные потери. Правая колонна, практически не встречая сопротивления, продвигалась к мосту в Шателе.

Таким образом, в распоряжении Наполеона уже была сильная группировка как раз на участке, где Блюхер планировал сосредоточить свою армию. При этом сосредоточение прусских войск еще не было закончено. Император намеревался атаковать противника на рассвете силами центра и правого фланга. Левое крыло французов должно было отразить возможный удар англичан, если бы они начали выдвижение на помощь пруссакам, или, если в этом возникнет необходимость, оказать содействие войскам, наступавшим на армию Блюхера. Командующим силами французов на левом фланге был назначен маршал Ней. Сначала Наполеон не собирался привлекать этого прославленного маршала к участию в своей последней кампании. До вечера 11 июня Ней находился в окрестностях Парижа, когда он получил приказ срочно прибыть в армию. Маршал немедленно пересек бельгийскую границу и встретился с императором у Шарлеруа. Наполеон сразу же назначил его командующим войсками левого фланга и поручил ему наступать на Катр-Бра по дороге, ведущей из Шарлеруа на Брюссель через Госели, Фран, Катр-Бра, Женап и Ватерлоо. Ней немедленно принял командование выделенными ему войсками. К десяти часам вечера 15 июня он занял Госели и Фран, без труда вытеснив оттуда слабые отряды бельгийцев. Из-за того, что наступила ночь, а французы были измотаны долгим маршем и боями, которые они вели с десяти часов утра, ему пришлось отказаться от немедленного нанесения удара по Катр-Бра, представлявшего собой гораздо более важную цель. Откровенно говоря, в течение долгого дня 15 июня французам пришлось проявить почти сверхчеловеческую энергию и действовать на пределе своих сил. За это их армия была вынуждена расплачиваться почти полным снижением активности на следующий вечер и утро, чего можно было бы избежать, если бы войска не были так утомлены. Позже Нея обвиняли за то, что он не нанес сразу же удара на Катр-Бра, а Наполеона подвергали критике за то, что до второй половины дня 16 июня он не начинал боя при Линьи. Но всем этим строгим критикам не следует забывать, что солдаты тоже люди. Поэтому французам была необходима передышка для того, чтобы солдаты, измотанные и ослабевшие после двадцати часов бесконечного марша и боев, были накормлены и смогли немного отдохнуть. Только после этого их можно было бросить в бой и ожидать от них победы.