Три аксиомы - Зыков Иван Максимович

Урочище Приднепровские горбы принадлежало военному ведомству и использовалось как артиллерийский полигон для бронепоездов. В ракетно-ядерный век бронепоезда не оружие, они вышли из моды, полигон давно закрыт. Урочище осталось без хозяина.

Неприветливое место, исковерканное воронками разорвавшихся снарядов. Ветер продолжил разрушение, пески стали сыпучими. В самом центре Украины появился кусочек туркменских Каракумов.

Сыпучие пески опасны для окружающих мест. Они умеют передвигаться. Дует ветер, несет песчинки, бежит метель-поземка, и вот, глядишь, песчаные сугробы надвигаются на колхозное поле.

Остановить пески может только лес. В 1949 году три тысячи гектаров бугристой пустыни передали Прохоровскому лесничеству. В апреле 1950 года на урочище вышли пятьсот колхозниц.

Полевые работы в колхозах в это время еще не начинаются. Колхозницы соглашаются работать в лесничестве. Посадки сосны занимают не больше недели и заканчиваются, покуда не высох песок, смоченный весенней талой водой.

Посадочным мечом Колесова пробивают лунку, подсыпают пригоршню торфа, чтобы не слишком тоскливо было сидеть растеньицу в песке, и всовывают сосновый сеянец-годовичок.

Сажать легко. Сохранить да вырастить труднее. Очень опасен бывает сильный ветер. Пока сеянцы малы, он по-прежнему дует, несет песок, крутит поземку. Ударяются песчинки по стебельку сосенки и пробивают тонкую кожицу — образуется язвочка.

С засеканием песком борются более глубокой посадкой сеянцев. Наиболее чувствительна к ударам летящих по ветру песчинок корневая шейка. В Прохоровке начали сажать так, чтобы корневая шейка и часть хвоинок ушли в песок С тех пор гибель культур от засекания почти прекратилась.

Ветер постоянно меняет поверхность сыпучих песков. Сдувая песок, у одних сосенок он обнажает корни, а другие с головой накрывает песчаной горкой. Необходимо в течение всего лета исправлять работу ветра, подгребать и отгребать песок. Уходом за лесокультурами заняты постоянные кадровые работницы лесничества. Они работают круглый год: летом ухаживают за посадками и питомниками, где из семян выращиваются сеянцы, осенью собирают желуди, зимой заготовляют сосновые шишки и обрабатывают семена, весной ведут посадки культур и сеют семена в питомниках взамен выкопанных годовичков. И тут же сразу начинается летний уход. Работа настолько непрерывна, что еле выкраивают отпуска.

Хорошо обученные, старательные, преданные своему делу кадровые лесокультурницы — золотой фонд нашего лесного хозяйства. Преимущественно молодежь. Леса на Украине выращиваются девичьими руками. Хлопцы рубают, девчата сажают.

На Украине сосну сажают густо, всегда по десять тысяч штук на гектаре. При такой густой посадке ветры опасны только в первые два лета, позже опасность уменьшается, а на пятый год культуры смыкаются ветками и создают затишье. С той поры посадки можно считать молодым лесом. Сыпучие барханы перерождаются в сосновый бор.

Такое перерождение завершилось в урочище Приднепровские горбы к 1958 году. Все три тысячи гектаров песков были засажены сосной. На четырехстах гектарах посадки вышли неудовлетворительными, их пришлось поправлять, дополнять, пересаживать заново. Это совсем немного, если учесть исключительно трудные условия. А на остальном пространстве «гарны вышли культуры».

Пример Прохоровского лесничества типичен для всей Украины.

Лесное хозяйство Украины нуждается для посадок в земельных площадях. Но хороших земель лесничествам не дают. Плодородные почвы нужны под пшеницу, сахарную свеклу, подсолнух. Лесничествам отводят бросовые земли, негодные для сельскою хозяйства.

Бросовые земли не только бесполезны, они вредны для округи, потому что имеют привычку разрастаться, подминая под себя хорошую почву.

Величайшего значения дело творят лесоводы. Вредные местности они превращают в полезные. Там, где размывались овраги и передвигались пески, встает зеленый лес.

Для укрощения оврагов во многих случаях недостаточно посадить лес, надо еще отрегулировать сток вод. Каневская гидролесомелиоративная станция к 1966 году построила 29 бетонных водосбросов и до двухсот километров земляных валов.

Во что обходится гектар нового леса?

В 50-х годах в Прохоровке платили за посадку одного гектара 100 рублей старыми деньгами. В первое лето после посадки пять раз проводили уход, и это стоило 125 рублей. Во второе лето четыре ухода — 100 рублей, в третье три ухода — 75 рублей, в четвертое два ухода — 50 рублей. А на пятый год глядя — по обстоятельствам; иногда уход требуется, а по большей части уже не нужен. Сосенки становятся вровень с человеком. При густой посадке они быстро смыкаются, сами за себя могут постоять. Растут они на Украине значительно быстрее, чем на Севере и в центральных областях: солнца больше.

Общая стоимость одного гектара, учитывая посадочный материал, была равна 500 рублям старыми деньгами. Теперь расценки увеличены в полтора раза, и гектар обходится в 75 рублей новыми деньгами.

Удешевляет посадки механизация. Но до сих пор мало лесопосадочной техники. В 1964 году на Украине было механизировано только 25 процентов посадок. Девчата продолжают орудовать мечами Колесова и цапками.

Самый красивый питомник я видал не на Выставке достижений народного хозяйства в Москве и не в ботанических садах Академии наук, а в соседнем с Прохоровкой Ольховском лесничестве того же Золотоношского лесхоззага. Впрочем, украинский язык здесь мешается с русским, и за один час один и тот же человек несколько раз назовет лесничество то Ольховским, то Вильхивским. Селению же, где находится контора лесничества, прочно присвоено одно имя — Вильхи.

Обнесенный забором питомник расположен вблизи деревни. По оголенной земле, на которой не сыщешь ни соринки, бегут строчки зеленого бархата. В любом питомнике строчки прямы, но они зачастую бывают неровными: в одном месте сеянцы повыше да погуще, в другом пониже, а местами перерыв. Весной выкапывают молодь для посадок, и приходится сортировать: которые повыше — первый сорт, пониже — второй, а часть выкидывается в брак.

Совсем другое дело в питомнике Ольховского лесничества. Пушистые зеленые полоски имеют такой вид, что я спросил:

— Вы что их, по мерке да по линейке ножницами подровняли?

— Да разве ж можно! — в испуге всплеснула руками лесокультурница Мария Чуприна. — Нет, они зараз поднялись и так дружно растут. От семян зависит, от посева, от ухода.

Все сеянцы одинаковы, все первый сорт, и никакого брака.

Вы замечаете кой-какие украшающие, но практически бесполезные излишества. Я прошу правильно их понять. Дорожки между участками питомника окаймлены розовыми, белыми и фиолетовыми астрами; вдоль наружной ограды выстроились георгины, забор закрыт вьющимися побегами цветов, которые здесь называют кручеными панычами. На участках стоят на жердочках красивые дощечки с аккуратно выведенными надписями: «Сосна обыкновенная. Пинус сильвестрис. Площадь — 0,225 га, посев — 11 апреля. Закреплено за звеном Марии Андреевны Чуприны».

Аналогичные надписи на участках всех остальных звеньев: Анны Левченко, Домны Ростапец, Ефросинии Трубы, Ольги Гонзы. Все сверкает чистотой, порядком, опрятностью.

Я с грустью вспомнил, как плохо обстояло дело с надписями на посадках Главного ботанического сада Академии наук и Выставки достижений народного хозяйства в Москве. А ведь те посадки выставлены на обозрение тысячам посетителей. Смотрит человек на какие-то деревца и не знает, что это такое. Нигде не написано.

В питомнике лесничества латинские названия на дощечках так же бесполезны, как и цветы у забора. Но это излишество — продолжение той щедрости, с какой ольховские лесокультурницы вкладывают свой труд на уход за посевами и посадками. Если затрачены недели и месяцы, то не жаль добавить и еще часок сверх положенной меры, «чтоб було найкраще». Это хорошая щедрость, из которой рождается искусство. Уход за сеянцами и лесокультурами поднялся до степени искусства.