Закон блатного мира - Михаил Серегин

– Твою мать! – сквозь зубы выругался он. – Разъелся, боров долбаный!

В одиночку вытащить Туманова из дома и погрузить в машину оказалось чуть ли не труднее, чем все, что Решетов сегодня сделал до этого. Но он все-таки справился. Волоком, отдыхая через каждые несколько шагов, он дотащил толстяка до машины и с напряжением всех сил в три приема сумел-таки погрузить его на переднее сиденье.

Закончив с этим, бывший кум вернулся в дом. Он поднял с пола капитана «Алазани», показавшегося после Туманова очень легким, подтащил его к креслу у камина и посадил в него. Потом осмотрелся и тут же увидел недопитую бутылку коньяка. Прежде чем поставить бутылку рядом с креслом, он тщательно протер ее подобранным с пола платком и пару раз сжал на ней безвольную руку капитана. Так, вот теперь хорошо, отпечатки останутся правильные. Что еще нужно сделать? Ага, деньги! Мертвецу двадцать тысяч баксов ни к чему, а вот ему пригодятся. Правда, пока капитан еще жив, но это ненадолго.

Решетов залез во внутренний карман капитана – тот самый, куда тот положил полученные от Решетова баксы, – и вытащил пачку банкнот. Так, теперь, кажется, почти все.

Картина убедительная – выпил капитан и заснул в кресле у камина. И при этом то ли сигарету не потушил, то ли электроприбор какой не выключил, то ли просто из камина уголек вылетел, в общем, начался пожар. А дом-то деревянный, и соседей нет... Все правдоподобно. Теперь дело за малым – сделать так, чтобы пожар и правда начался.

Решетов нагнулся, поднял с пола флакончик с жидкостью, которой он вытирал отпечатки, шагнул с ним к окну и плеснул понемногу на каждую из роскошных портьер. Ацетон в иных случаях ничем не хуже бензина – горит прекрасно. Остатки ацетона Решетов плеснул на пушистый ковер, покрывающий деревянный пол. Все, теперь полная гарантия. Вытащив из кармана зажигалку, бывший кум шагнул к портьерам. По тяжелой ткани взметнулось бледное пламя – так резко, что чуть не опалило Решетову лицо. Он отступил назад, поднес зажигалку к краю мокрого пятна на ковре и быстро отскочил от рванувшегося вверх огня. Еще с полминуты Решетов, стоя на пороге, наблюдал за начинавшимся пожаром, а потом, убедившись, что сам огонь не потухнет, быстро вышел из комнаты.

Через минуту он уже отъезжал от коттеджа, поглядывая в зеркальце заднего вида на багровые всполохи в одном из окон. Решетов не был садистом и не убивал просто так, однако в данном случае этого было не избежать. Продавший Туманова за двадцать тысяч капитан с той же легкостью продал бы и его. Убрать опасного свидетеля было просто необходимо.

Глава 45

Первым делом, вернувшись в каюту, Колыма вытащил изо рта связанного секретаря кляп.

– Звонил твой шеф? – спросил он так, словно выходил на пару минут.

– Д-да, – отозвался секретарь, – три раза.

Колыма, ничего не ответив, присел на корточки рядом с камином, повернулся к огню лицом и протянул к нему замерзшие руки. Ему нужно было обдумать ситуацию. Появление Цыгана с напарником спутало все его планы. Теперь Туманов больше не позвонит. И к тому же из-за того, что на его звонки никто не отозвался, может что-то заподозрить и затаиться. Конечно, можно подождать следующего выхода на связь, который должен быть завтра в двенадцать, но время дорого! Смотрящий дал ему всего три дня, а ведь неизвестно, насколько быстро удастся договориться с Тумановым о встрече. Кроме того, исчезновение секретаря уже наверняка обнаружено, его будут искать, а значит, держать парня здесь опасно. Нет, ждать, пока Туманов выйдет на связь в следующий раз, нельзя. Нужно действовать по-другому. Секретарь ведь сказал, что у Туманова есть новый мобильник, номера которого никто не знает. Вот и хорошо...

Колыма встал, подошел к секретарю и снова отвязал его правую руку от стула.

– Придется задействовать запасной вариант, – сказал блатной. – Звони своему жирному другу на новый мобильник.

– А какие у меня гарантии, что ты меня не кончишь, когда я тебе буду не нужен? – спросил секретарь подрагивающим голосом, но почти спокойно. За то время, пока блатного не было, он успел все обдумать.

– Слово блатного, – отозвался Колыма.

– А... – секретарь не договорил. Колыма нагнулся, поднял с пола ведро и обрезок трубы, шагнул к нему.

– Не надо! Я согласен! Согласен!

Колыма поставил ведро, но не в угол, на место, а рядом с собой. Он протянул секретарю его телефон, и тот, все время косясь на обрезок трубы, с бледным от ужаса лицом стал набирать номер.

В каюте стало тихо. Секретарь держал у уха трубку, а Колыма ждал результатов.

– Не отвечает никто, – сказал секретарь через минуту.

– Еще раз звони.

Но и на этот раз трубку никто не взял. Колыма нахмурился.

– Смотри, потрох, если крутишь, то этим, – блатной кивнул на ведро, – уже не отделаешься.

– Да набери сам! Или посмотри, как я набираю! Я ж тебе сказал его номер! Он правда не отвечает, может, спать уже лег или напился! А может, телефон в другой комнате оставил! – секретарь что было сил старался, чтобы ему поверили.

Колыма секунду помолчал. В том, что секретарь назвал ему правильный номер, он почти не сомневался. И цифры он вроде правильно набирал, ведь не дурак же, должен понимать, что это проверить легче легкого. Может, Туманов и правда спать лег?

– Звони еще раз, – приказал он секретарю.

– Может, подождем маленько? Что толку через минуту звонить, раз он трубку не берет?

– Звони, – блатной был непреклонен. – Будешь звонить хоть сутки, пока не дозвонишься.

Секретарь не решился возражать. Он снова набрал номер и поднес мобильник к уху.

Глава 46

Первое, что почувствовал Туманов, приходя в себя, была боль в голове справа. Боль была сильной, пульсирующей, и Туманов невольно застонал.

– Что, сукин кот, очухался? – раздался где-то рядом насмешливый голос.

Туманов с трудом открыл глаза. Он увидел лобовое стекло какой-то машины. Она явно находилась в движении, подпрыгивала на ухабах, и от каждого такого движения в голове Туманова словно взрывалась маленькая бомба. Он еще не успел сообразить, ни где он, ни что это за машина, ни как он сюда попал...

– Что ж ты невежливый какой, хоть бы повернулся, посмотрел на своего спасителя, – снова раздался тот же голос.

Туманов с трудом повернул голову и увидел довольное лицо Решетова, расплывшееся в широкой ухмылке. Бывший кум сидел за рулем и не мог повернуться к Туманову полностью, только вполоборота. Но чтобы узнать его, и этого было достаточно. В глазах Туманова мелькнул ужас. Он мгновенно вспомнил последние секунды, предшествовавшие потере сознания, и все понял. Решетов его выследил! И взял! И теперь куда-то везет!

Решетов, заметив испуг толстяка, довольно хохотнул:

– Нет, тебя явно плохо воспитывали. Хоть бы поблагодарил меня. Я же тебя только что от пожара спас, вон, кстати, можешь посмотреть, сзади видать еще.

Туманов автоматически бросил взгляд в зеркальце заднего вида и увидел в темноте багровые всполохи.

– Это дачка горит, на которой ты жил последнюю неделю, – не дожидаясь вопросов, сказал Решетов. – Тебя я оттуда вытащил, а вот твоего дружка, капитана «Алазани», уж не обессудь, не успел.

– К-куда мы едем? – неожиданно спросил Туманов. Он уже понял, что они едут по дороге, идущей от коттеджа вдоль берега. Но куда?

– О! – довольно воскликнул майор. – Ты, я смотрю, совсем в себя пришел, раз вопросы задавать начал. Да вот только не поперло тебе. Вопросы здесь задаю я.

Решетов хмыкнул каким-то своим мыслям и продолжил:

– Эх, Туманов... Зря ты от меня шифровался, честное слово. Не ожидал я от тебя такой глупости. Ты же мне должен, как земля колхозу! Сусуман не забыл еще? Ну, что молчишь-то? Или забыл?

– Нет... – выдавил из себя толстяк. Он лихорадочно искал выход из положения, но не находил. Не было выхода, не было!

– А раз нет, то, значит, совсем ты тварь неблагодарная, – уже с ощутимой злобой в голосе сказал Решетов. – Ты через свои офшоры сколько наворовал? А ведь срок получил совсем ерундовый. Да и то до конца не досидел. А помнишь, благодаря кому ты тогда вышел по условно-досрочному, только половину срока отмотав? Благодаря кому тебя блатные не трогали? Ведь если бы не я, тебя в первую же неделю опустили бы! Я тебя в хозчасть пристроил, на тепленькое место, баландером...

– Так я ж тебе за это стучал! – в голосе Туманова страх смешивался со злостью.

– А как же ты думал? – отозвался Решетов, чуть сбавляя скорость. – Бесплатно ничего не бывает. Но это хорошо, что ты сам про то, что стукачом был, вспомнил. У меня ведь с тех времен расписочка твоя осталась. Не забыл?

Туманов скрипнул зубами. Да, как же, забудешь о таком. Этой распиской Решетов шантажировал его с того самого момента, как он вышел на волю. Из-за нее пришлось отдать бывшему куму очень нехилую сумму из тех денег, которые у него оставались заныканными. Да и в рыбный бизнес Решетова ему пришлось из-за того же в долю брать. Тот ему прямо сказал, что если Туманов не согласится, то расписочка может попасть в руки тем, чьих корешей он сдавал оперчасти. И проживет тогда свежеиспеченный бизнесмен очень недолго. Идти на раздербан братве не хотелось, вот и пришлось делиться.