Смерть на каникулах. Убийство в больнице (сборник) - Джозефина Белл

– Вы пошли на эту работу, потому что этот город находился недалеко от места, где она живет?

Девушка побелела.

– Нет, – прошептала она.

– Вы знали, что мисс Фринтон часто бывает в этом заведении?

– Нет, конечно.

– Вы не подстроили так, чтобы она села за ваш стол?

– Нет. Да и как? Рассадкой занимается миссис Сомервиль.

– Вы уверены, что только переложили сумку мисс Фринтон? Случайно не открывали ее?

Мисс Хилтон взглянула на него с внезапной яростью. Дэвид вспомнил рассказ Рейчел и не удивился, что под этим взглядом ее кровь заледенела, а впечатление от него повлияло на дальнейшие суждения.

– Что это все значит? – Девушка вскочила, уже не сдерживаясь. – Куда вы, к дьяволу, гнете?! Вы думаете, что можете вот так людям в лицо…

– Все было бы намного проще, – спокойно перебил Дэвид, неодобрительно глядя на Филлис, – если бы вы научились сдерживать свой нрав. Я должен обсудить с вами еще один вопрос, но если вы каждый раз будете вот так взрываться, процесс слишком усложнится, не правда ли?

Филлис Хилтон снова села.

– Благодарю. Я не задержу вас надолго, только взгляну на вашу помаду, если позволите.

– На… что?

– На вашу помаду.

Девушка сунула руку в глубокий карман длинного ситцевого передника и вытащила расческу, компакт-пудру и помаду. Ее она передала Дэвиду, тот снял колпачок и вывинтил столбик.

– Она у вас недавно?

– Примерно две недели.

– Вы ее здесь купили?

– Да, в соседнем магазине.

– Вы про «Бутс»?

– Нет, рядом. За аптекой, через несколько дверей. Таких оставалось еще полдюжины, когда я покупала. Сейчас, наверное, уже ни одной нет.

– Вы заметили, что у мисс Фринтон тот же оттенок?

– У нее другой! – возмутилась Филлис. – Она мымра, конечно, но ведь не идиотка! К цвету ее лица такой тон не подходящий. У нее был обычный кармин.

– Понимаю. Надеюсь, вы не возражаете, если я на время оставлю эту помаду у себя. К вам она вернется при первой же возможности. А тем временем, если другой у вас нет, я могу предложить вот эту, совершенно новую. Оттенок другой, но подойдет, если чуть поменять цвет пудры.

Филлис ахнула, потом неуверенно протянула руку. На подарок она не взглянула – не отводила от Дэвида озадаченных глаз.

– Вы точно не полицейский, – медленно произнесла она.

– Пусть это вас не волнует. Вернитесь к миссис Сомервиль и скажите, что я вышел подышать в сад и был бы очень ей благодарен, если бы она ко мне присоединилась.

Говоря эти слова, он пристально смотрел на девушку, но недоумение будто приклеилось к ее лицу, и Филлис так и вышла из комнаты с этим выражением.

Дэвид открыл застекленную дверь. Сад был вполне ухоженный, ему явно уделяли внимание даже в это время года, когда нарциссы и желтофиоль радуют глаз, скрывая недостатки, а трава еще не нуждается в стрижке. По боковой тропинке Дэвид подошел к сарайчику. В нем он обнаружил, как и ожидал, содержащийся в полном порядке набор инструментов. Металлические детали блестели, протертые после употребления промасленной ветошью. На крюке болталась связка лыка, на полочке лежал опрыскиватель, и рядом с ним стояла маленькая жестянка.

– Залюбовался вашим сараем, – сказал Дэвид, когда свет закрыла тень миссис Сомервиль. – В нем все то, что я и надеялся найти.

Миссис Сомервиль благодарно улыбнулась. Слов не требовалось.

– Надеюсь, вы не против, что я сюда зашел, – продолжил Дэвид. – Меня заманили ваши конские бобы – так красиво они взошли.

Здесь даже и улыбаться не требовалось, так что миссис Сомервиль просто ждала.

– Однако они слишком легко становятся добычей гнили, – посетовал Дэвид. – Меня это настолько достало, что в нынешнем году я вообще не стал с ними связываться, к великой досаде моей жены. Но они заразили белую фасоль на соседней грядке, и даже огненно-красную фасоль. Хоть я и опрыскивал, – добавил он после недолгой паузы, во время которой снова посмотрел на полку.

– Да-да, – сказала миссис Сомервиль.

Лицо ее было абсолютно спокойно, и она явно приготовилась слушать долгий монолог садовода.

– Вы всегда используете никотин? – поинтересовался Дэвид.

Миссис Сомервиль нахмурила брови:

– Вы имеете в виду – для опрыскивания?

– Да, именно это я и имею в виду.

– Последние года два. Другие средства не дают результата. Никотин слегка обжигает листья, что бы ни писали там на банках, но тлей убивает.

– Точно, – согласился Дэвид. – Убивает он здорово.

Лицо миссис Сомервиль слегка изменилось.

– Да, конечно, – медленно произнесла она. – Я только сейчас вспомнила Урсулу Фринтон. В газете написано про никотин.

Она подошла к полке и протянула руку к жестянке, но Дэвид ее остановил:

– Прошу прощения, что вынужден быть официальным, но я хотел бы одолжить эту банку на время. Вероятно, вы ее получите обратно до того, как она потребуется вашим бобам. Если ничего не случится.

– Но это не может иметь никакого отношения к Урсуле! – возмутилась миссис Сомервиль, краснея. – Что за абсурдная идея! Только потому, что это оказался никотин? Я эти овощи даже не трогала, не то чтобы из них готовить. Этим занимается моя племянница, а она в сад не заходит. Я же исключительно руковожу. Глубоко убеждена, что глава предприятия не должна лично выполнять работу: это серьезная ошибка, ведущая лишь к недоразумениям с персоналом из-за излишней фамильярности. Кроме того, по поводу этой жестянки есть недвусмысленные предостережения и инструкции о том, что делать в случае попадания на кожу или одежду. Ни один человек не взял бы ее в руки, не узнав, что это яд.

– Вот именно, – согласился Дэвид, – я тоже так думаю.

Глава 6

Дэвид ушел из «Зеленого какаду» сразу после полудня. Следующие полчаса он провел в аптеке через несколько домов по Хай-стрит, где купила свою помаду Филлис Хилтон. Результаты беседы удовлетворили его больше, чем ожидалось, и следующие два часа он решил провести в комфорте и созерцании. Добиться этого оказалось непросто. Два основных отеля Шорнфорда кишели гостями, мундирами самых разных служб и государств. Но поскольку Дэвид не спешил, сотрудники второго отеля оказались столь любезны, что в четырнадцать часов он уже пообедал, узнал новости дня и составил план своей дальнейшей работы. В четырнадцать тридцать он начал претворять его в жизнь.

В «Методист-Холле» был только один главный вход с Хай-стрит, но с торца здания имелся въезд для фургонов с двустворчатыми воротами. Сейчас они были закрыты и, очевидно, заперты изнутри. Главный вход, расположенный наверху короткой лестницы, открывался в широкий вестибюль. Информационные табло на стендах направляли рекрутов внутрь здания – мужчин направо, женщин налево. Большие двери вестибюля были распахнуты и закреплены, чтобы не мешать проходу, что и обнаружил Дэвид, которого никто не остановил.

Он прошел в двери. Из вестибюля вела наверх центральная лестница. В конце ее большими красными буквами было написано: «ВХОД ВОСПРЕЩЕН». Но под надписью по обе стороны лестницы висели таблички, указывающие рекрутам соответствующие пути в зависимости от пола.

Дэвид пошел направо и остановился там, где коридор снова сворачивал направо. Перед ним оказалась дверь с надписью «Пожарная служба», а пониже: «Офис. Справки». Деликатно постучав, Дэвид вошел.

В комнате никого не было. Под часами на стене стоял стол. За дверью висели на крючках четыре темно-синих комбинезона.

«Охранник всегда на дежурстве, – подумал Дэвид, – кроме тех случаев, когда выскакивает на пару минут перед самым закрытием».

Вроде бы в этом офисе засады не было, и Дэвид снова вышел, закрыв за собой дверь, и последовал по коридору в глубь здания. Примерно через десять ярдов он очутился в широком вестибюле, двери которого пестрели указателями. Очевидно, первичный прием рекрутов происходил на этом этаже, а потом их направляли по узкой лестнице наверх, в зал заседаний комиссии. Дэвид счел, что расположение вестибюля предполагает такое же помещение по другую сторону от главной лестницы, а два задних пролета выводят на общую площадку рядом с залом заседаний. Из-за дверей доносились голоса, и Дэвид заключил, что идет медкомиссия для мужчин. У подножия задней лестницы он обнаружил еще один коридор вдоль фасада здания, освещенный лишь синей лампочкой посередине, куда выходили только две двери. Одна была без надписи, другая с указателем: «Для дам». Дэвид открыл первую дверь и нашел за ней небольшую кладовку с умывальником и деревянными полками. На полу неряшливой кучей валялись коробки.

Покинув это помещение, Дэвид с облегчением вздохнул. Пока все укладывалось в его теорию. Как и распоряжение Министерства труда о проведении сегодня медкомиссии для мужчин.

Он расправил плечи и уверенно направился к двери с надписью «Для дам».

Через пять минут он снова оказался в коридоре и пришел к подножию задней лестницы с женской половины здания.