И пришла Игра (СИ) - Чехин Сергей Николаевич

— Рад, что не слила ваши нервы? — зубастая ухмылка сверкнула перед лицом. — Ее зовут Вика. В Алиоре всегда выбирала мою сторону — да так и переместилась на Землю. Никого не убила, не покалечила. Не нападала на города, не рушила дома. Просто выбрала не ту фракцию — и вот уже третьи сутки сидит в этой чертовой колбе, из которой машины высасывают воздух. Мучители не могу ее убить, но поверь — очень стараются. Незабываемые, знаешь ли, ощущения, когда тебя разрывает изнутри, и ты не можешь дышать минутами. И все это повторяется час за часом, день за днем и продолжится, пока мои легионы не сотрут поборников в порошок, — императрица повернулась спиной и в гневе сжала кулак. — Перевел дух? Тогда продолжаем — экскурсия только началась!

Свет померк, и я очнулся под тусклым плафоном, привязанный к жесткому деревянному креслу. Судя по внушительной мускулатуре, в этот раз подселили к орку, чью голову тяжелил железный шлем, а на запястьях и лодыжках блестели скобы с подведенными проводами. Надо мной склонился человек в белом комбезе и поправил присоски кардиографа на могучей груди. Рядом стояла парочка девушек с блокнотами, напротив скучал эльф-чародей в блестящем черном халате и широкополой шляпе. Позади кто-то щелкал переключателями, но видеть его никак не мог.

— Имитация заклинания «Удар молнии», — прогудел пожелтевший от старости «хомяк» с тонированными линзами. — Попытка номер двести десять. Сила — три, напряжение — восемь тысяч, время — двенадцать секунд.

— Готово, — отозвался тот, кто настраивал электрический стул.

Командир кивнул, резко звякнул рубильник, и меня выгнуло дугой, а зубы хрустнули с такой силой, что звук напомнил лопнувшую от перегрева керамику. Все поплыло, дыхание перехватило, а мышцы, казалось, уменьшились в два раза, так сильно их сжало. Над раскалившимися контактами повеял белый дымок, а в нос шибанула тошнотворная вонь горелой плоти. Когда пытка закончилась, пленник сплошь покрылся горячим потом, а сквозь хриплую одышку пробился ломкий голос подростка.

— Хватит… Я больше не выдержу… Хватит… Мне больно…

— Результат, — палач взглянул на чародея.

— Триста из пяти тысяч, — лениво проворчал эльф, которого происходящее не шибко-то вдохновляло.

— Так и запишем — без изменений. Теперь ты — время то же.

Ушастый вздохнул и занес надо мной растопыренные пальцы.

— Не надо… — темный чуть не плакал. — Пожалуйста…

С холеных ногтей сорвались ослепительные сполохи и заплясали на животе. Теперь орк не пытался встать в «мостик», а дергался, как припадочный, и орал на всю камеру. Оставалось лишь поразиться тем гениям, что сумели сколотить столь прочное кресло, ведь от такой тряски оно буквально ползало по полу из стороны в сторону.

— Стоп, — буркнула девушка с секундомером.

— Результат, — приказным тоном потребовал «хомяк».

— Полторы из пяти, — эльф хмыкнул и отвернулся.

— Да уж… — палач потер затылок. — За такие успехи нас самих сюда посадят. Сила — пять, напряжение — десять. Продолжаем.

— Антон, семнадцать лет, — донеслось из непроглядной тьмы. — Жуткий злодей. Просто чудовище. Уверена, он заслужил все, что с ним делают.

Снова тьма и снова женское тело, прикованное к стене тесного бетонного мешка. Стены обуглились до черноты, пахло асбестом и бензином, а бронированная дверь напротив оплавилась в нескольких местах. Натужно заскрежетал ворот, и в помещение вошел человек в блестящей огнеупорной экипировке с длинным гофрированным шлангом в руках.

— Нет… — девушка в отчаянии замотала головой. — Не надо…

— Сама пасть откроешь — или помочь? — прогудела маска.

Пленница стиснула челюсти до треска эмали, зажмурилась и отвернулась. Но военный схватил ее за подбородок и запрокинул голову, после чего достал из-за пояса боевой нож. Вбив ладонью лезвие промеж зубов, надавил на рукоять всем весом и вставил в щель длинный и острый, как хоботок, наконечник шланга. Пока темная извивалась, давилась и корчилась от приступов тошноты, застегнул на затылке карабин и прочно закрепил трубку на голове.

— Удачи, — похлопал по щеке и удалился, а миг спустя в глотку брызнула струя огнесмеси, и рев пламени утонул в диком, нечеловеческом вое.

— Альбина, двадцать семь лет. Мать двоих детей, — прокомментировала Цеметра. — Такой ты видишь справедливость? Такую судьбу уготовил всем, кто не сошелся с тобой во мнениях и взглядах?

Магия перенесла меня в мужское тело, подвешенное на цепях в конце длинного узкого коридора. Узник в бессилье свесил голову, и я во всей красе увидел, что весь торс от шеи до пупка покрыт темно-лиловыми синяками, словно шайка матерых орков использовала тушку страдальца, как пиньяту.

Метрах в двухстах напротив лежал солдат в тяжелых наушниках и со здоровенным противотанковым ружьем. Не знаю, из какого музея его достали, а может, склепали прямо здесь, но из такой бандуры можно боевой вертолет сбить. С расстояния сложно понять калибр, но длина ствола метра два, не меньше, а сошки пришлось прикрутить к полу, чтобы стрелку не выбило плечо после первого же выстрела.

Вездесущие вивисекторы тщательно записывали ход эксперимента в блокноты. Один стоял на коленях перед матовым кейсом с приподнятой крышкой, а на мешках с песком восседал нэклинг в кожаных доспехах с биноклем в лапах.

— Тест номер сорок девять, — озвучил главный изыскатель. — Титановая пуля.

Помощник достал из кейса патрон размером с баллон аэрозоля и передал бойцу. Тот открыл казенник с тыльной стороны и зарядил ружье, как пушку, после чего прильнул к коллиматорному прицелу. Ученые без лишних слов отложили записи и закрыли уши ладонями. Главный скомандовал:

— Огонь!

От грохота, казалось, треснула каждая косточка в истерзанном теле. Пленника откинуло чуть ли не до потолка, на боку вздулась свежая шишка, но игрок был так измотан, что лишь тихонько выдохнул, как от слабого тычка. И закачался под скрип цепей, окропляя пол алыми каплями.

— Урон?

Кот поднес окуляры к глазам.

— Сто пятьдесят из семи тысяч.

— Да уж… Тест номер пятьдесят — урановая пуля.

Из чернильной бездны донесся ехидный голосок:

— Итак, что у нас осталось? Вода. Яд. Холод. Мечи. Заклинания. Стрелы. Вскрытия. Непонятные местные машины. Много машин… Увы, на все времени нет — за вами уже идут, дружочек. Просто помни: я хочу все это поскорее закончить и подарить вам мир. И мне нужны такие, как ты. С твоей помощью я улучшу своих воинов в три раза быстрее. Я отправлю на убой боссов, как уже сделала дважды — и согласись, оно того стоило. Я пожертвую вам тысячи тварей — только успевай убивать и насыщаться мощью. Вместе наша сила возрастет тысячекратно! — Цеметра танцующим шагом прошла мимо и скользнула пальцами против шерсти. — Я — это зло, не спорю. Но зло меньшее, в отличие от этих палачей, извергов и мучителей, готовых кромсать, резать и пытать чисто из научного любопытства. Они тоже жаждут силы, но во благо ли? Или же упыри вроде белобрысого воеводы хотят подмять власть под себя? Подумай об этом, Захар. Подумай хорошенько. И дай знать, где вы находитесь. Включи любой портал — и я тут же найду вас и спасу. Только сообща мы изменим Землю к лучшему. А теперь… — печальный вздох, — мужайтесь.

По глазам ударил яркий свет. В кои-то веки я зашевелился по собственной воле, не без удовольствия чувствуя пусть и не совсем родное, но все же свое тело. Однако о том, чтобы встать и размяться, не приходилось и мечтать — весь отряд лежал в точно таких же креслах, как и избиваемый током орк, и шевелить получалось разве что головой.

Нас разместили в относительно просторном помещении с облупившимися зелеными стенами и низким потолком. Напротив блестели два прямоугольных тонированных окна со скругленными краями, а между ними примостилась массивная гермодверь с окантовкой в желтую полоску. Грохот и лязг запора согнал остатки сна, и на смену вялой расслабленности пришли волнение и страх. Похожие ощущения испытываешь, когда в первый раз идешь к зубному и понимаешь, что малой кровью не отделаешься.