Возлюбленная леопарда - Мэри Гилганнон

– Она бедна. И я не смогу взять ее в жены, пока не обеспечу ей достойную жизнь. Ты же знаешь, как это бывает: после свадьбы появляется орава, которую нужно кормить, а я всегда был солдатом, Том, и у меня есть только меч, доспехи и конь. Как я же могу заботиться о семье?

– Как множество других. Женщина остается дома и растит детей, пока ты на войне, потом и кровью зарабатываешь на хлеб.

– А если меня убьют – что их ожидает? Нет уж спасибо. Моя мать попалась в эту ловушку, и я видел, что с ней стало. Я не обреку ни одну женщину на такую судьбу.

– Тогда держи курс на Францию, друг, – сказал Строкет, подмигивая. – В Англии нет ни одного богача, чтобы его фамилия не была Беренгер или Лусиньяк. Подумай об этом. К тому времени, когда королевские родственники насытятся, Англия, может, уже перестанет существовать.

Том поднялся и пошел по нужде. Ричард, помрачнев еще сильнее, завернулся в пропитанный жиром плащ и сплюнул на землю, пытаясь избавиться от ужасного привкуса кислого вина, которое им давали на обед.

Франция – звучит прекрасно. Ослепительное солнце, аромат цветов, хрустящий хлеб, отличное вино – рай на земле и, если верить Строкету, все еще открытый для завоеваний. Да, здесь было о чем задуматься. Раньше он и мысли не допускал, чтобы предать короля, но после того как Генрих явил себя таким ничтожеством… Король, который позволяет идиотам вроде Фокомберга помыкать собой, перестает быть властителем.

Ричард провел рукой по лицу, вытирая влагу. Больше в Англии его ничто не удерживало. Астра его не любит. Он едва ли забудет выражение ужаса на ее лице, когда она смотрела на Фитц Варена, корчившегося в крови на полу. Нет, она никогда не простит его и теперь наверняка считает чудовищем. Внезапно почти болезненное желание пронзило его. Еще никогда он не желал женщину так страстно, как Астру. На этот раз дело не ограничилось тяжестью в пояснице и зудом в теле. Он хотел чего-то большего, чем просто уложить своего ангела в постель. Обладать ею, слиться с ее душой, навсегда похитить ее чистоту и сладость – вот о чем он грезил сейчас.

Ричард стискивал запястья до тех пор, пока холодный металл копья не впился в тело. Но он еще не сдался – он не позволит Фокомбергу и королю сломить его. Воспоминания давнего прошлого нахлынули на него, в ушах гремело: «Подонок, сукин сын, нищий». До сих пор эти слова ранили его. Казалось, только вчера он был оборванным, нежеланным сыном. Мальчиком, который каждый день задавался вопросом: зачем он родился на этот свет? Сколько раз ему в голову приходила мысль, что не было ли лучше, если бы проклятый кусок материнской плоти убили еще во чреве.

Нет, он не сдастся. Он должен еще раз сделать попытку убедить Генриха. Если ему удастся покончить с уэльсцами, король должен отблагодарить его. Справиться с ними будет очень сложно: для этого нужно перенять их образ мыслей.

Ричард вглядывался в густеющую темноту, и постепенно в его голове стал вырисовываться план действий. Уэльсцы всегда побеждали англичан, коварно действуя исподтишка. А если попробовать вести борьбу теми же методами? Уэльсцы никак не могут ожидать, что маленький отряд англичан подкрадется к ним ночью. Если выяснить расположение их лагеря и подобрать небольшую команду, которая согласится сменить тяжелое вооружение на простые плащи, кинжалы и хитрость…

Сердце Ричарда бешено заколотилось. Вряд ли многие примут такой дерзновенный план, но лучше рискнуть, чем прозябать в бездействии и выжидать очередную атаку. А если к тому же план удастся, награда с лихвой окупит риск. Если Ричард доложит Генриху, что наконец-то банда мародерствующих уэльсцев сметена его силами, монарх вернет ему милость и, возможно, даже наградит по-королевски.

Надежда и приятное возбуждение переполняли его, сменив скованность в мышцах и суставах от дождя и холода.

– Том! – тихо позвал он товарища. – Иди сюда. У меня возникла одна неплохая идея.

Поездка до Вудстока со всей королевской свитой и багажом заняла пять утомительных дней, но Астра не сомневалась, что цель того стоила. По сравнению с нищетой Лондона богатые провинции Мидленда с первозданно чистым и свежим воздухом представлялись почти райскими. Даже земля вокруг королевских владений казалась чисто вымытой дождями. Хотя поместье, как и дворец в Вестминстере, было до отказа забито людьми, но в доме царили прохлада и покой. Астре отвели спальное место рядом с опочивальней королевы, поселив ее вместе с дюжиной других незамужних дам.

Девушка смыла с лица дорожную пыль и переоделась в чистое платье, а затем присоединилась к свите в Королевском зале. Это была великолепная комната с высокими сводчатыми потолками и полом, вымощенным темно-красными плитками. Свет струился в единственное окно, украшенное орнаментом в виде трилистника, и в зале царил полумрак. Бархатная драпировка на стенах удерживала прохладу, не пропуская в покои летнюю жару.

Прибыла королевская чета и села за большой дубовый стол на возвышении, остальные придворные заняли места за рядами стоящих на козлах столов.

В середине трапезы в зал вошло несколько заляпанных грязью воинов и направились к возвышению. Астра увидела, что король потянулся вперед, чтобы поговорить с одним из вошедших. Что-то в нем привлекло внимание Астры. Его плечи были необычайно широки, и, несмотря на неприглядный внешний вид, в его манере держаться угадывалась элегантность благородного рыцаря. Дыхание Астры участилось. Неужели? Может ли это быть правдой?

Рыцарь жестикулировал. Король слушал. Прикрытые тяжелыми веками глаза придавали ему вид полусонного человека, хотя было очевидно, что он буквально впитывает то, что говорил ему мужчина. Рыцарь обернулся, продолжая жестикулировать, и сердце Астры подпрыгнуло. Это был Ричард! Здесь, в Вудстоке, в этой самой комнате!

Астра сцепила руки и попыталась успокоиться. Если рыцари прибыли, чтобы доложить о ходе войны в Уэльсе, то наверняка король попросит их остаться на банкет, после которого начнутся увеселения, и, пока все потянутся из комнаты, у нее будет возможность поговорить с Ричардом. Все это представлялось слишком большим везением, чтобы быть правдой.

Астра увидела, как король коротко кивнул визитерам и вновь с пристальным вниманием обратился к блюду с едой. Удостоверившись, что их отпустили, одетая по-походному делегация поклонилась королю и королеве, спустилась с помоста и пошла через зал. Астра в отчаянии следила за удаляющейся фигурой Ричарда и молилась, чтобы он ушел только затем, чтобы переодеться и попозже присоединиться к гостям.

Слуги внесли на дымящихся блюдах поджаренного кролика, осетра в соусе, каплуна в кляре, свежие огурцы, лук-порей, фруктовый торт и пироги. Астра взяла небольшую порцию и в рассеянности положила еду мимо дощечки. Она ни о чем не могла думать, кроме как о человеке, которого любила и с которым мечтала встретиться.