Генерал Лебедь - Элизабет Хереш

25 января 1996 года Россию принимают в Совет Европы. В конце марта Ельцин оглашает план установления мира. При этом он объявляет о создании двух комиссий, прекращении боевых действий, поэтапном выводе войск и создании широкой зоны безопасности и мира. Ельцин соглашается на предоставление Чечне «особого статуса», который должен быть определен в ходе переговоров в последующие месяцы. Однако, несмотря на все обещания и уступки, бои продолжаются.

Между тем Лебедь, как конкурент Ельцина в предвыборной борьбе, просит слова. В апреле 1996 года он говорит в интервью «Независимой газете»: «Ельцин обманул солдат. Он форсировал бои, в которых погибли сотни солдат, лишь с намерением потом предложить мир. Его чередующаяся политика — stop-go — та же, что и прошлой весной…».

Лебедь требует, чтобы Ельцин одним решительным ударом добился победы в войне, так как победа «очень близка»: «Сомневаться нужно тогда, когда начинаешь войну… Мы здесь воюем не столько за определенную область, сколько за национальное достоинство России. Россия должна показать миру, что она никогда больше не отступит».

В конце апреля сообщают, что Дудаев погиб во время ракетного обстрела. Несмотря на подтверждение со стороны мятежников, в его смерти сомневаются. На его место приходит вице-президент Чечни Зелимхан Яндарбиев. Он официально объявляет 25 апреля, что будет мстить за смерть Дудаева и продолжать борьбу за независимость. Это стоит больших потерь обеим сторонам.

Глава миссии ОБСЕ в Грозном Тим Гульдиман организует встречу Яндарбиева и Ельцина. После этого в течение шести недель бои не ведутся.

Как уже говорилось, незадолго до первого тура голосования на президентских выборах Лебедь выступает за проведение референдума в Чечне, отвод российских войск до административных границ, за прекращение денежной помощи и раздел республики на северную и южную зоны. В то же время он требует сломить военную мощь мятежников.

Когда в июне Лебедь становится секретарем Совета безопасности, напряженность в Чечне снова возрастает после нескольких недель перемирия. Чеченцы отказываются освободить русских военнопленных, не обращая внимания на ультиматум.

Лебедь занимает более жесткую позицию и оправдывает возобновление бомбардировок Тихомировым: «Он принимает адекватные меры» или «Россия будет воевать до победы». Кроме этого, Лебедь ссылается на географическое положение: «Если Чечня станет независимой, Дагестан будет отрезан от России; это не упростило бы ситуацию, так как война на Кавказе расширялась бы».

17 июля, в день назначения нового министра обороны Родионова, Лебедь впервые участвует в заседании правительственной комиссии по разрешению чеченского конфликта. Не только отставку Грачева и нескольких генералов, но и назначение нового министра обороны и нового командующего российскими войсками в Чечне связывают с влиянием Лебедя. Это вызывает недовольство Черномырдина. Он даже пытается уменьшить роль Лебедя в отставке Грачева.

В начале августа 1996 года на первых страницах российских газет появляется фотография: голова русского солдата в урне для мусора. Мятежники снова взяли Грозный, который в ходе войны несколько раз переходил из рук в руки, и блокировали в городе тысячи российских солдат. При этом погибли 247 русских, 1 042 были ранены и 142 пропали без вести. Некоторые наблюдатели полагают, что назначенный срок, 6 августа, связан с инаугурацией президента 9 августа: этим чеченцы как бы брали реванш за перемирие, заключенное Ельциным ранней весной и унизительное, по их мнению. Позже обнаружились и другие обстоятельства. Так — «чисто случайно» — как раз перед этим штурмом Грозного чеченский отрезок трубопровода Баку — Ростов был отремонтирован, чтобы заключить договор о поставке нефти по российскому варианту. Уже с декабря 1996 года первые партии должны пойти из Баку — но куда? Времени для прокладки участка по Дагестану, чтобы обойти кризисный район, слишком мало. Следует сказать, что позже будет подписан как российский, так и турецкий вариант (через Грузию к Средиземному морю) транспортировки нефти.

10 августа Ельцин назначает Лебедя своим уполномоченным в Чечне. Прежде всего Лебедь поясняет: «Несмотря на кровь, которая пролилась по вине оппозиции в Грозном, Совет безопасности не предусматривает разрешения кризиса исключительно насильственными методами, даже если руководители нелегальных вооруженных формирований именно к этому стремятся». Дальше Лебедь объявляет конференцию всех представителей чеченского народа — независимо от их политической ориентации, вероисповедания или нынешне-го руководителя. «Конечно, — считает Лебедь, — положительный результат возможен только в том случае, если мятежники отступят от Грозного и перемирие будет строго соблюдаться. В противном случае армия предпримет свои меры, если переговоры будут отложены».

11 августа Лебедь встречается в Москве с главой объединения мусульман в России и секретарем Совета безопасности Дагестана. В тот же вечер он летит с первым из них, Надиром Хажилаевым, в Дагестан. В аэропорту он коротко говорит репортерам: «Военного разрешения конфликта не существует».

Его представитель повторяет в средствах массовой информации предварительные условия переговоров. Сразу после этого Лебедь в сопровождении Хажилаева встречается с начальником главного штаба Чечни Асланом Масхадовым, руководителем службы информации Удуговым и командиром мятежников Басаевым в маленьком селе южнее Грозного. После многочасовых ночных переговоров Лебедь и Масхадов заявили о готовности пойти на «реальные и крайние» меры для прекращения боевых-действий. На следующее утро Лебедь возвращается в Москву.

В понедельник, 12 августа, Лебедь подводит итоги: «Мы (Масхадов и Лебедь) обсудили ситуацию и пришли к мнению, что Россия без Чечни может обойтись, а Чечня без России — нет. Мы говорили о возможном статусе и сделали вывод, что для определения любого статуса нужно сначала положить конец убийствам. Однако чтобы помешать этим убийствам с обеих сторон, обе воюющие стороны должны находиться друг от друга на расстоянии минимум одного километра, тогда они не смогут хотя бы попасть друг в друга из автоматического оружия; если их развести на двадцать километров, они не смогут обстреливать друг друга и артиллерией. Так как последнее в данный момент невозможно, в качестве первого шага мы условились развести войска на один километр».

Никаких требований, никаких условий со стороны Масхадова?

«Если мы решим главную задачу — прекратить кровопролитие, то мы это отметим обменом военнопленными с обеих сторон», — поясняет Лебедь. Сознавая, что чеченцы после своей атаки на Грозный 6 августа ведут переговоры с позиции силы, Лебедь предложил им заманчивый план: в течение двух недель начать вывод российских войск из Чечни. Только в Грозном, Ханкале и в аэропорту столицы должны пока остаться русские войска. На этой стадии политическое руководство должны осуществлять Масхадов и Яндарбиев. Лебедь, вероятно, имел в виду то, что отряды сепаратистов могут превратиться в регулярные вооруженные силы республики, которую они называют Ичкерия. Публично Лебедь, правда, не распространяется об этом. Откровенно он комментирует лишь свои впечатления. Его утверждение: «Государственная комиссия по урегулированию чеченского кризиса не выполнила своей задачи» звучит как объявление войны премьер-министру Черномырдину. Его план ввести в Грозном чрезвычайное положение был решительно отклонен.