Лунный серебряный свет - Мара Вульф

— Отпусти её. — Шёпот Кэлама казался в ночной тишине криком.

Глаза Элина превратились в узкие щёлки. В этот момент я вырвалась и укусила его за руку. Вскрикнув, он отпустил меня, и я упала Кэламу в руки.

— Эмма, ты сейчас же идёшь к машине, — приказал он. Его рука, которая только что держала меня, исчезла. Я не двинулась с места. В моих ушах застучало. — Эмма, уходи и езжай домой, — повторил он. Его лицо окаменело, а глаза опасно сверкнули. Без противоречий я ринулась с места. — Беги, — приказал он мне, хотя я едва стояла на ногах.

Позади себя я слышала рык, который едва ли мог исходить из человеческого горла, затем звук столкновения двух тел. Я не оборачивалась.

Сев в машину, я почувствовала, что трясутся не только мои руки. Всё моё тело дрожало от страха и подавленного желания. Зубы громко стучали. Я сильней закуталась в свою куртку, сделала глубокий вздох и попыталась успокоиться.

Что если он ранит или убьёт Кэлама? Нужно ли мне привести помощь? Могу ли я оставить его одного? Он приказал мне возвращаться домой.

Я завела машину. К дому пастора я ехала слишком быстро. Страх за Кэлама с каждой секундой становился всё больше. Занимался рассвет, но я ни разу не взглянула на пылающий красный свет, проступающий среди гор.

Несмотря на столь ранний час, доктор Эриксон не спал. Должно быть, он прочитал на моём лице, что случилось нечто ужасное. Я запиналась, пытаясь объяснить, что произошло. Доктор Эриксон придержал для меня дверь в библиотеку и посадил в кресло. Потом он закутал меня в тёплое одеяло и вручил чашку горячего чая. Я обожгла язык, но ром, добавленный в чай, возымел своё действие. Я тут же согрелась.

— Что случилось? — спросил доктор Эриксон, наливая чашку чая для себя.

Я втянула воздух в лёгкие.

— Кэлам плавал со мной.

Быстрее, чем я могла ожидать, доктор Эриксон повернулся ко мне. Чай расплескался и потёк по его руке. Но казалось, он этого не чувствовал. Он растерянно смотрел на меня.

— Не могу поверить, скажи, что я ослышался. Он хотел знать это любой ценой, да?

Я не понимала, что он имеет в виду.

— Где Кэлам сейчас? — наконец спросил доктор Эриксон.

— Он отправил меня домой. Там был другой шелликот. Кэлам назвал его Элин. Он преследовал нас. Я думаю, они дрались друг с другом. Мы должны вернуться и найти Кэлама. Он может быть ранен.

— Скорей, Эмма. Покажешь мне дорогу.

Всё ещё укутанная в одеяло, я побежала вместе с ним к машине. На бешеной скорости мы подъехали к озеру. Когда мы вышли, вокруг было спокойно. Над горами всё ещё висели предрассветные сумерки.

— Ты остаёшься здесь, — приказал доктор Эриксон.

Я хотела возразить, но его взгляд подавлял во мне любое желание противоречить.

Я со стоном закрыла глаза и отклонилась назад. Когда дверца машины открылась, моя голова тут же метнулась в сторону. Это был Кэлам. Из моей груди вырвались рыдания, и я зажала рот рукой. Он сел рядом со мной и завёл машину. Не сказав ни слова, доктор Эриксон скользнул на заднее сиденье.

В этот момент мы увидели Элина, стоящего перед нами на вершине горы. В сумеречном свете, мне удалось рассмотреть, что он был ранен. Кровоточащая рана тянулась по его щеке.

— Я найду вас, куда бы вы ни бежали! — пронзительно крикнул Элин в свете начинающегося дня. Слышишь, Кэлам? Я убью вас всех. Я не успокоюсь, пока не уничтожу вас. Одного за другим. Вы не сможете избавиться от меня. Где бы вы ни прятались, — он снова громко рассмеялся, затем развернулся и исчез.

Кэлам в утешении взял мою руку. Никто из нас не издал ни звука, пока моё сердце успокаивалось. Только когда мы вернулись в дом пастора, доктор Эриксон заговорил. Он был зол, так зол, что я ещё никогда не видела его таким.

— Почему ты не смог совладать с собой? Обязательно нужно было подвергать её опасности? — кричал он на Кэлама. — Тебе мало того, что её мать мертва, ты хочешь быть в ответе за смерть Эммы?

Кэлам молчал, позволяя обрушивать на себя упрёки. Доктор Эриксон со стоном опустился в одно из кресел.

— О, Боже, из всего, что могло случиться, произошло самое худшее. Элин был самым последним шелликотом, который мог увидеть вас. От него не стоит ожидать никакой пощады. Ты видел его глаза? Казалось, он абсолютно сошёл с ума. Его снедала такая ненависть… — доктор Эриксон сделал паузу. — Эмма хотя бы смогла устоять перед тобой?

Кэлам медленно кивнул.

— Теперь ты знаешь, что хотел?

— Она может дышать под водой.

Застывший в удивлении доктор Эриксон уставился на меня.

— Я слышал об этом, — проговорил он некоторое время спустя, — однако это действительно возможно… Всё же ты ни в коем случае не должен был подвергать её риску.

Я не понимала ни слова. Мной одолевала усталость. Я больше не могла держать глаза открытыми. Голоса заглушались. Следить за ними становилось невозможно.

— Отнеси её в кровать. Мы поговорим об этом позже. Я позвоню Итану и сообщу, что Эмма у нас.

Кэлам взял меня на руки и отнёс по лестнице наверх. Затем он положил меня в кровать, укрывая одеялом.

— Что он имел в виду, спросив, смогла ли я перед тобой устоять? — Из-за усталости я едва ли смогла выговорить слова.

— Сейчас спи, а позже я тебе всё объясню. — Кэлам лёг рядом со мной под одеяло. Я уснула, прижавшись к нему.

Глава 17

Когда я проснулась, Кэлам всё ещё спал. Я долго рассматривала его лицо, оно было прекрасным, и я не знала ни одно человека прекрасней. Но если быть точной, он им и не был. Я осторожно коснулась его губ. Кэлам тут же открыл глаза.

— Я не хотела тебя разбудить, — тихо сказала я.

Кэлам без слов придвинул меня к себе и поцеловал с отчаянием, которое было мне в нём чуждо. Моё тело отреагировало самостоятельно, и я, едва дыша, прижалась к нему.

Раздался стук в дверь. Кэлам отпустил меня с большой неохотой и встал. Подойдя к двери, он открыл её и тихо заговорил с Софии. После он повернулся ко мне, и я надеялась, что он вернётся в кровать.

— Давай, вставай. Пойдём, позавтракаем.

Мы направились на кухню, и страх перед тем, что нас ожидает, медленно полз вверх по позвоночнику. Доктор Эриксон сидел с мрачным видом за кухонным столом и пил свой чай мелкими глотками. Софи подбадривающе кивнула мне, но на её лбу образовались озабоченные складки. Не успели мы сесть за стол, как доктор Эриксон начал разговор о вчерашнем происшествии. Не удостоив меня взглядом, он обратился к Кэламу.

— То, что ты сделал, было абсолютно безответственно. Но уже ничего не изменишь. Элин не будет медлить, чтобы сообщить об этом Большому Совету. Скоро тебе придётся объяснить своё поведение. У тебя мало времени. До летнего солнцестояния всего несколько недель. Я больше не в силах вам помочь. Ты должен принять решение. Ты все ещё можешь вернуться. Ты не воссоединился с Эммой, есть шанс, что они тебя простят. Кроме того, ты нужен Аресу. Один он не сможет дать сопротивление Элину. С момента смерти матери Эммы, он сломлен. Элин во что бы ни стало хочет стать наследником. Я это знаю, и ты это знаешь. Свяжи себя с Амией, потому что так уже предопределено, и займи место, для которого тебя готовили.