Крымский роман - Татьяна Алюшина

Без нее теряет смысл вся его жизнь – как бывшая, так и настоящая. Его жизнь, принципы, сила воли и те непростые решения, что приходилось принимать, оказывается, имели смысл только с ней. Только ее он всю жизнь ждал, не позволяя себе идти на компромиссы в трудных ситуациях, потому что чувствовал, что ценой такому компромиссу является встреча и жизнь с этой женщиной, которую он не знал и о существовании которой не догадывался и даже уже не надеялся повстречать, но которую всю жизнь чувствовал как себя самого!

Не закрыв машину, он выскочил из нее и помчался, перешагивая ступеньки, наверх, к ней в квартиру.

Дверь открыла Ната.

Он почувствовал невероятное облегчение и радость, ноги слегка подкосились, он шагнул в коридор, обнял ее, стал безумно целовать куда попало: волосы, лоб, глаза, щеки, губы!

Он отпустил себя и только повторял: «Благодарю Тебя, Господи!»

Антон, уткнув ее голову себе в грудь, прижал к себе Наталью и пытался унять слезы облегчения, навернувшиеся на глаза.

Она молчала, ничего не спрашивая, обняла его и тихо дышала ему в рубашку, принимая всю силу его переживаний!

Из комнаты, улыбаясь, выскочила Вета, но, увидев выражение лица Ринкова, сразу же захлопнула за собой дверь, не давая выйти детям, округлила глаза и прикрыла рот ладошкой.

Пытаясь успокоить Вету, Антон, глядя поверх головы Натальи, спросил чуть охрипшим голосом:

– Веточка, вы, как местные жители, знаете хорошее место у моря, куда можно подъехать на машине, пожарить шашлыки, поплавать, отдохнуть?

Она, не отнимая ладошки от губ, махнула головой.

– Вот и замечательно, – приходя в себя, порадовался Ринков. – Значит, сейчас мы всей семьей поедем на шашлыки. Антонина Кузьминична и Димка тоже поедут с нами. Миша взял напрокат машину, мы все поместимся. Вы согласны, Вета?

– Конечно! – ответила она, отняв руку от губ. – С удовольствием. Дети будут очень рады.

– Мы все слышим, и мы уже очень рады! – из-за двери ответила Маша.

– Выпусти нас: что, мы не видели, как люди целуются?! – возмутился Сашка.

Вета отошла от двери, выпуская детей, как резвых щенят из клетки.

– Бабушка, – заорал Сашка, выскакивая на свободу. – Ты слышала, мы все едем на шашлыки?

Антон улыбнулся.

Антонина Кузьминична вышла в прихожую, присоединившись к общему собранию, за ней солидно топал Димка.

– Я слышу, – сказала она. – Это замечательная идея, Антон, только сегодня людей будет много – воскресенье.

– Ничего, надеюсь, для нас место найдется.

Антонина Кузьминична внимательно посмотрела Ринкову в глаза, потом окинула взором всю картину целиком: Наталью, которую он прижимал к себе, Вету, которая все еще пребывала в некотором удивлении, и мудро разрядила обстановку:

– А мясо, овощи вы купили?

Антон отпустил Наталью, но тут же снова обнял рукой за плечи, притянул к себе, не желая отпускать ее ни на мгновение.

– Нет, купим по дороге, – легкомысленно ответил он.

– Так не пойдет, – возразила Антонина Кузьминична. – Вы трое сейчас поезжайте на рынок, привезете все домой. Мы овощи помоем, замаринуем мясо, соберемся с детьми, тогда и поедем. Кстати, Ната, у нас только шампуры, мангал у Дины. Позвони, чтобы они не забыли.

Наталья рассказала маме с Ветой про перемены в жизни Дины. Антонина Кузьминична обрадовалась, вынеся свой вердикт: «Миша очень хороший, редкий мужчина, и он ей подходит, они будут счастливы, я не сомневаюсь. Они даже немного похожи!» Она уже воспринимала Дину с Михаилом как одно целое.

Антон подошел к ней и поцеловал в щеку.

– Спасибо, Антонина Кузьминична!

И мама сделала то, что не делала никогда в жизни ни с одним Натальиным ухажером или претендентом на руку, и даже с ее бывшим мужем: она притянула Ринкова к себе, наклонив его голову, расцеловала в обе щеки и, понизив голос, только ему одному сказала:

– Ничего, Антон, в жизни всякое случается. У вас теперь все будет хорошо, а со всякой ерундой мы разберемся.

Антон поцеловал ей руки.

– Вы очень похожи на мою маму, – тоже тихо сказал он.

– Вот и хорошо, значит, теперь у вас есть куда и к кому прийти, и в радости, и в печали.

Даже дети притихли, прочувствовав необычность и высоту момента. И всем стало ясно, что эти двое – нашли друг друга, они близкие люди.

– Анто-о-он… – вдруг протянул Димка.

Все рассмеялись, Антон поднял его на руки и спросил:

– Ну что, брат, поедем плавать на море?

– Моле? – уточнил Димка.

– Да, море и шашлыки, как ты на это смотришь?

– Мясо! – восхитился Димка.

– Настоящий мужчина! – рассмеялся Ринков.

Антон позвонил Мишке, успокоив, что была ложная тревога, и поставив перед фактом выезда на шашлыки. Он предложил им подъехать к Наталье домой, чтобы отвезти всех, пока они с Натальей и Ветой закупают продукты. Услышав это, Дина забрала трубку у Мишки и начала руководить:

– Нет уж, Антон, на рынок поедем мы с Мишей. Знаю я своих подруженек: начнут продавцов разыгрывать, хохотать – мы год никуда не уедем! Их вместе вообще сводить нельзя, все время хохочут и никакого толку!

Экспромт, придуманный Антоном, получился просто замечательным!

Мужчины приготовили очень вкусные шашлыки, к ним подавались овощи, вино и целая гора фруктов.

Антонина Кузьминична руководила застольем, разложив скатерть в тени, под деревьями. Она не признавала одноразовой посуды, поэтому года три назад Ната подарила ей, а точнее – всему семейству, большую плетеную корзину для пикников с набором посуды, вилок, ложек, бокалов и других необходимых предметов.

Дети объедались мороженым. Сашка и Машка тут же познакомились и подружились с ребятами, приехавшими, как и они, на пикник с родителями. Быстро перекусив, они умчались играть.

Когда Антонина Кузьминична пошла плавать, Вета с Натальей, загадочно переглянувшись, обратили на этот факт внимание мужчин:

– Смотрите, мама купается!

Она зашла по пояс, постояла пару минут, трогая ладонью воду, словно здороваясь, нырнула и, вынырнув довольно далеко от берега, красиво и быстро поплыла вдаль.

– Ничего себе! – восхитился Мишка. – Ей сколько лет-то?!

– Миша, это нетактично, – попеняла ему Дина и рассмеялась: – Не имеет значения, она же здесь родилась и прожила всю жизнь, мы все обожаем плавать, нырять, рыба – это наше второе «я».

– Твое второе «я» – это я, – рассмеялся Михаил своей же шутке. – А сейчас мы посмотрим, как ты любишь плавать и нырять.

Он подхватил Дину на руки и понес ее в воду. Дина смеялась и делала вид, что пытается освободиться.