То, что действительно важно - Владимир Корн

Разве что множество хлама на чердаке разместить можно или вытянуть дом еще больше ввысь, что еще более абсурдно.

Когда мы ввалились в него всей своей хмурой компанией, потребовалось пару мгновений на то, чтобы глаза адаптировались после ночной темноты. Хмурые же мы были потому, же кто где видел крутых ребят, расточающих вокруг любезные улыбки. Не солидно, право слово.

За большим столом, расположенным практически напротив входа, сидели семеро человек в возрасте от шестнадцати до сорока. Один из его торцов занимал здоровенный мужик в расхристанной до пупа рубахе, и выражение его лица тоже было хмурым, не иначе как с подобной целью.

Судя по описанию Тибора, это и был сам Грюой, человек, ради общения с которым мы сюда и прибыли.

При нашем появлении все присутствующие за столом вскочили на ноги и посмотрели на нас крайне насторожено.

Тибор сделал пару шагов вперед, отделившись от компании, и уже было совсем открыт рот, чтобы выступить с наверняка продуманной речью, когда я позволил себе обратиться к нему жестом. Помолчи немного, Тибор, быть может у меня получится решить вопрос несколько иначе.

Мы пришли сюда из-за его сестры, той самой, что овдовев, снова вышла замуж.

Понятно, что замуж вышла она не сразу, относив положенный траур, и потратив некоторое время на то, чтобы найти человека, способного стать ей хорошим мужем и отцом двух детей, оставшихся после первого брака.

Вот в этот промежуток и было у нее несколько встреч с этим самым Грюоем. Встреч, ничего для них не значащих, но, никто не сомневается, очень для обоих приятных.

Казалось бы, и все на этом, если бы не желание Грюоя эти встречи продолжить. Не было с его стороны никаких особых чувств, а только желание освежить некоторые подробности их прежних встреч.

Но то, что в какой-то степени позволено вдове, совсем не подобает замужней женщине. А ее новый муж, как сказать, не был он героем, или даже просто смельчаком. Словом, ничего он не мог сделать с настойчивостью Грюоя.

Во всем остальном хороший человек, по рассказам того же Тибора. И любил он ее с молодых совсем лет и замуж предлагал еще тогда, когда она в невестах ходила, но получилось так, как получилось.

Грюой же в местных масштабах личность известная. Возрастом около тридцати, не женат, владелец двух мельниц, доставшихся ему по наследству.

В общем, жил он в свое удовольствия, нисколько не озабочиваясь состоянием дел на принадлежащем ему производстве. Да и к чему это, если есть наемные работники, следящие за тем, что ему не интересно, и есть множество занятий куда как более притягательных.

Люди, находившиеся с ним за столом и были его окружением, с помощью которого он чувствовал себя достаточно неуязвимым в подобных ситуациях.

Тибору же было нельзя распространяться о том, чем он занимается и это являлось одним из условий при приеме его на работу к барону Горднеру. Он состоит в свите барона и все тут. Тем, кто не знает подробностей, такого должно быть достаточно.

И сейчас легко представить, что произойдет дальше.

Тибор возьмет на себя слово и начнет наезжать на Грюоя. Естественно, что тот ответит ему в должной мере и должными оборотами речи.

Ему ведь неизвестно, что пять человек, зашедших к нему незваными гостями, стоят, по крайней мере, десяти таких людей, что сидят у него за столом. Затем разговор зайдет в тупик.

После этого будет много крови, и, как минимум, семь трупов. И среди них мальчишка лет шестнадцати, что сидит на противоположном от Грюоя конце стола. Возможно, трупов будет еще больше, поскольку неизвестно, есть ли кто-нибудь на втором этаже дома.

Вероятно, убитые и раненные будут и среди нас.

Затем мы так же незаметно покинем дом и растворимся в ночи. Еще затем уедем на несколько месяцев. И это станет всего лишь отсрочкой.

Потому что городская стража непременно найдет, кто это сделал. Непременно. Пусть у нее не имеется дактилоскопической или любой другой видов экспертиз, но голова на плечах имеется точно. И ей достаточно несложно будет установить круг подозреваемых, а затем действовать методом исключения. И доисключаются они до того, что в подозреваемых у них останется только Тибор.

Нет, Горднер не выдаст его страже, но и его и всех остальных, принимавших участие, будет ждать немедленный расчет и отставка. Нечто подобное бывало и раньше, и мы все достаточно ясно представляли себе последствия, когда согласились помочь Тибору.

Вот такая получилась длинная предыстория.

Я еще раз обратился все тем же знаком, но теперь это касалось и всех остальных, пришедшим с нами в этот дом.

Затем прошелся по комнате, занимавшей весь первый этаж здания. В ней и не было то ничего, кроме необходимой мебели, лестницы на второй этаж и весело пылающего камина. Именно весело, после часовой прогулки под мерзким дождем с порывами холодного пронизывающего ветра.

Надо же, у Грюоя даже книги есть, по крайней мере, одну я умудрился обнаружить.

Затем прошел к вешалке, имеющейся на стене слева от выхода. Снял самую нарядную шляпу, висевшую на самом верху, и на освободившееся место пристроил свою. Чужую хотел бросить на недалекий стол с набором парадной серебряной посуды, но передумал.

Говорят, примета плохая, если головной убор на стол положить, голова болеть будет. Пусть и не у меня, но я же не мелкий пакостник, в конце то концов.

Пристроил ее сбоку, там же, на вешалке, на одном из свободных крючков.

Затем придвинул стул поближе к камину, снял плащ и разложил его на спинке, пусть хоть немного просохнет. Мой морской и непромокаемый вовсе не для прогулок по столице, хотя бы и по ее окраинам, не тот у него вид.

Затем прошел к заставленному выпивкой и закуской столу, и уселся за противоположный от Грюоя его торец.

Да, еще по дороге к нему захватил с вешалки чью-то похожую на скомороший колпак шляпу, только бубенчиков не хватает. Шляпа пригодилась, потому что пришлось вытереть часть столешницы перед собой.

Свиньи какие-то за столом собрались, все пивом залили, книгу положить некуда. А книга это светоч знания. Пусть даже и такого, что я обнаружил, когда ее открыл.

Почему-то все мои действия проходили в гробовой тишине.

— Садитесь — снова махнул рукой я, обращаясь к стоявшим у стола людям Грюоя — в ногах правды нет. -

Сначала с самым независимым видом уселся Грюой, как будто он давно принял решение об этом и просто так совпало. Остальные последовали его примеру.

А наши, наши пусть постоят, ничего страшного, не так долго мы здесь и задержимся.

Книга, раскрытая наугад мною примерно посередине, представляла собой аналог широко известной в моем мире Камасутры. Даже гравюры имелись чуть ли не на каждой странице, пусть и не цветные. Но в сравнение с ней она явно проигрывала.

Блин, никакой вычурности, практически пособие для молодоженов.

Ладно, не для этого сюда заявились.

Я извлек свой кинжал, отрезал тонкий ломтик от выглядевшего очень аппетитным окорока, сунул кусочек в рот и заглянул в самый конец книги. Может быть там что интереснее сыщется. Как бы ни так.

Затем придвинул к себе ближайшую кружку с пивом, засунул в нее палец, немного подержал его там. Вынул палец и задумчиво посмотрел, как с самого его кончика упала капля.

— Теплое — констатировал я — принеси холодненького. -

Моя просьба обращалась к сидевшему слева от меня самому молодому из них, все время переводившему свой взгляд с меня на остальных сидевших за столом.

Ну кого еще посылать, как не его? Кружку то я забрал у своего правого соседа, мордатого мужика, на несколько лет себя старше. Не малолетку же обижать. А вот за пивом ему идти самое то, если судить по возрасту.

— Грюой, с тебя три кроны. Сам знаешь за что. Одна должна быть золотом, вторая серебром. Третья тоже серебром, но мелким. Меди не нужно — и снова углубился в книгу. — И побыстрее, нас милашка Сьюи заждалась. -

Пиво я увидел быстрее, чем деньги. Я не стал обижать никого недоверием, снова опуская свой палец в пиво. Но и пить тоже не стал. Еще чего, вдруг он в него плюнул.

Когда передо мной на столе образовалась кучка монет, я снова оторвал свой взгляд от книги. Вы что, предлагаете мне собирать эти монеты с липкого стола самому?

Как оказалось, нет. Небольшой кошель нашелся сразу, пусть не новый и потертый, и переложить в него деньги тоже нашлось кому.

Вот теперь почти все. Я аккуратно захлопнул книгу, поднялся на ноги, обошел стол, встал сзади Грюоя и положил руки ему на плечи.

— Если тебе еще раз придет в голову мысль навестить… — черт, я забыл ее имя — сестру Тибора, я настоятельно рекомендую сначала внимательно изучить свою книгу. Только вот на мужчин в ней обращать внимания не надо. Это тебе не пригодится. Ты меня тщательно понял? -

Так и подмывало вылить ему на голову пиво из его кубка, он единственный за столом пользовался таким сосудом. Но ограничился тем, что замерил в нем температуру пива снова пальцем. Только капли созерцать не стал, лишь встряхнул кистью.