Соль и сирень (СИ) - Солнцева Анастасия

— …через дверь, — закончил Сатус, с усмешкой взглянув на меня. — По крайней мере, не сегодня.

— Ты что, собираешься меня здесь запереть? Как собачку? — я с силой сжала кулаки, стараясь не переходить на крик.

Очень стараясь.

— Нет, я собираюсь проложить для тебя путь, — и только он договорил, как часть стены, там, где был нарисован загадочный знак, со скрипом и осыпающейся каменной крошкой подалась назад, а после сразу же начала отодвигаться в сторону.

Моим глазам предстала ниша.

Я ошалело захлопала ресницами.

— Прошу, — приглашающе повел рукой Сатус.

Я замотала головой.

— Нееет, я с тобой туда не пойду…

Но демон слушать не стал, схватил за запястье, дернул и потащил за собой.

Едва мы переступили через каменный порог, как стена вернулась на свою исходную позицию. Нас накрыла мгла провала, но ненадолго. Послышался щелчок и на стенах вспыхнули новые символы, разбросанные по всей поверхности прохода. Исторгаемый ими свет был достаточной силы, чтобы видеть уходящий плавно вниз путь.

А также насмешливое лицо демона.

— Страшно? Не сжимайся в комок, я не собираюсь ничего делать, — склонившись, он выдохнул мне на ухо: — Сегодня — точно нет.

Но мне стало так жутко, неотвратимо жутко, что я даже слова вымолвить не смогла, осталось лишь пытаться дышать ровнее и верить, что рано или поздно, все, даже самое плохое, заканчивается.

Ведь только у бессмертных муки длятся вечно.

Демон развернулся и пошел вперед, потянув меня за собой. Не знаю, о чем думал он и думал ли вообще, у меня вот, например, все мыслительные процессы остановились. И не только из-за паники, которую стимулировало пребывание наедине с Сатусом в практически замкнутом пространстве, но и по причине неожиданно накрывшего меня восхищения от волшебства вокруг. Я была настолько поражена, что широко распахнутыми глазами рассматривала сияющие в камне знаки — пентаграммы, объединенные в круге треугольники, соединенные с петлями кресты, перекрестные молнии и многое другое.

— Ух, ты! — выдохнула я, притормаживая, чтобы рассмотреть очередной символ. Он горел ярче всех и волнами источал согревающее тепло, столь ценное в условиях углубляющегося подземелья. — А что это значит?

Сатус позволил мне остановиться и остановился сам.

— Печать привязки, — спокойно ответил демон, не выпуская мою руку.

— Кого? — удивленно подняла я голову. — И к кому?

Принц усмехнулся, глядя на меня сверху вниз:

— Ко мне, — его губы чуть дрогнули, словно он хотел добавить еще что-то, но потом передумал. — Идем. Ты должна вернуться в лазарет до прихода мадам Рихт, иначе будут проблемы.

— Мадам Рихт? — удивленно переспросила я, пройдя пару метров и вновь начав тормозить пятками, потому что демон упорно вел меня дальше. — Но мне надо в мою комнату! В общежитие факультета!

— Послушай, — крутанулся ко мне Сатус и впился в лицо с каким-то невыразимым голодом. — Если ты не вернешься в лазарет, то Рихт отправит за тобой своих помощников, которые доставят тебя в больничное крыло принудительно.

— Звучит не очень приятно, — неуверенно переступила с ноги на ногу я.

— Еще менее приятным тебе покажется полное магическое сканирование, которое Рихт обязательно проведет, потому что до официального заключения о выздоровлении ты, как её пациентка, находишься полностью под опекой своего лекаря. И если с тобой что-то случится, то отвечать будет она.

— И в чем проблема? — моргнула я.

— В том, что во время сканирования она обнаружит… то, что ей не следует видеть, — очень серьезно и без привычной издевки пояснил демон.

Я нервно оглянулась по сторонам, не зная, как мне реагировать на слова демона. Казалось, он говорил искренне, что уже было странно, ведь это же Сатус, сволочной принц и заноза в заднице по совместительству.

«Надо вернуться обратно, ко входу в подземелье, — чувствуя вконец разбитой, подумала я. — И попробовать выбраться. Непонятно, что задумал демон, но лучше держаться от него подальше».

— Прости, Мирослава, но мне придется это сделать, — со скользнувшей в черных глазах печалью, заявил демон, прерывая мои размышления. И я вдруг очень отчетливо почувствовала его присутствие, точно он не просто стоял рядом, а касался меня руками.

Дыхание перехватило и мгновенно накатила безмерная усталость, такая, что отключила мозг секундой позже того, как я соскользнула прямо в руки парня с вопящим в приступе иступленного ужаса, но стремительно угасающим сознанием.

Из небытия меня вырвала громыхнувшая дверь, и сразу же последовавший за ним вскрик:

— Мира!

Подхватившись с отбивающим чечетку сердцем, я распахнула ресницы и увидела торопливо спешащую ко мне между двух рядов больничных коек Мику. Её лицо было бледно, на щеках горел нездоровый румянец, а в глазах читалось беспокойство напополам с виной.

— Ты поправилась! Я так рада! — и она практически с разбегу кинулась мне на грудь.

Я была бы не против, но из груди вырывался непроизвольный стон и Мика тут же поспешила отскочить в сторону.

— Ой, прости, — она закусила губу и поправила на мне одеяло, подтянув его едва ли не до ушей. — Тебе все еще плохо?

— Мне… не хорошо, — подтвердила я, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна и остановив карусель сумбура в голове.

Проникающий сквозь практически панорамные окна солнечный свет щедро заливал палату золотом наступившего дня.

Сколько же я провалялась без чувств? И как вновь оказалась в палате? Значит, Сатус все-таки приволок меня обратно, предварительно оглушив магией. Его стараниями в моем анамнезе теперь имелось три потери сознания с момента прибытия в школу и два — меньше, чем за сутки. Плохая тенденция, такими темпами он меня окончательно доконает. — А ты как? Я хотела ночью тебя увидеть… Переживала, что демоны что-то сделали с тобой, после того, как я…

— После того, как Сатус унес тебя в лазарет? — подсказала Мика с затаенной улыбкой.

— Да, унес в лазарет, предварительно едва не прикончив, — ощерилась я, припомнив недавние события.

— Да, это было неожиданно, даже для меня, — погрустнела соседка. — Я не ожидала, что он перейдет черту. Да и никто не ожидал. Знаешь, раньше он девчонок никогда не бил. Но ты не волнуйся! Меня никто не тронул. Я хотела было побежать за тобой к лекарям, но Инсар, ну, тот, который с серыми глазами, остановил меня. Сказал, что о тебе есть кому позаботиться и приказал возвращаться обратно на занятия, я не решилась ему перечить и… Вот.

Она уставилась себе под ноги, неловко умолкнув.

— Ничего, все хорошо, — поспешила заверить её я. — Мне уже лучше и думаю, я готова покинуть это место. Здесь должны лежать больные, а я уже здоровая!

И имитируя бодрость, спрыгнула с постели. Старательно не замечая головокружение, начала оглядываться в поисках одежды. Но увидела лишь проскользнувшего в палату Сократа, который едва завидев меня громко заорал:

— Мрриррра! — и далее с ехидцей: — Надо же, живая! И даже местами здоровая! А я думал, тебя вернут обратно по частям…

— О чем это он? — перевела на меня удивленный взгляд Мика.

— Не обращай внимания, — делано заулыбалась я, не желая посвящать её в свои ночные приключения. — Бредит. А где мои вещи?

— Может, прежде, чем уходить, стоит поговорить с лекарями? — замялась Мика, в нерешительности оглядываясь по сторонам. Лазарет, если не считать нас троих, оставался пустым, никто другой так и не появился.

— Я уже поговорил, — проворчал Сократ, запрыгивая на постель и с наслаждением потягиваясь. — Пока ты, Мира, дрыхла, опять вынуждая меня вести вахту у твоей постели, приходил целитель, изучил твою ауру и сказал, что ты здорова. Так что, можем смело сваливать отсюда, — он смешно пошевелил усами. — И хотелось бы побыстрее. Меня раздражают местные запахи.

— Чем? — удивилась Мика, которая шумно втянув воздух, попыталась принюхаться.

— Тем, что их слишком много, — капризно протянул котяра и цикнул на меня: — Ты одеваться будешь или решила врасти в пол?