Соблазнительная обманщица - Селеста Брэдли

А потом рухнул на булыжники Сент-Джеймс-стрит, превратившись в изломанный, неподвижный манекен.

Задыхаясь, Эйдан оттащил Мэдлин от края. Только когда она была уже в полной безопасности, он сумел наконец вздохнуть полной грудью. Они цеплялись друг за друга, неловко распластавшись на крыше, жадно глотая сладкий воздух.

Уилберфорс подошел ближе.

— Лорд Олдрич отправил нас вам на помощь, милорды. Все в порядке?

Эйдан чуть приподнялся, чтобы посмотреть Мэдлин в лицо.

— Как ты? Тебе не нужен врач?

Она открыла глаза. Ее лицо было покрыто синяками — старыми и новыми, а между ними красовались свежие кровавые царапины.

— Боже! — прошептал Эйдан. — Жаль, что он не остался жив после выстрела и падения: чтобы я смог еще раз его убить!

Ее глаза яростно сверкнули.

— И я тоже.

Колин присел рядом с ними на корточки.

— Ну, поскольку воскресение вряд ли осуществимо, думаю, что кому-нибудь следует спуститься вниз и объяснить происшедшее полиции.

— О, в этом нет нужды, милорд, — спокойно сказал управляющий. — Я обо всем позабочусь.

Продолжая держать в руке пистолет, он повернулся и направился к ближайшему выходу с крыши. Бейливик шел за ним по пятам.

Эйдан и Колин проводили их потрясенными взглядами, а Мэдлин неуверенно засмеялась:

— Еще один пример великолепного обслуживания, которое предоставляется в клубе «Браунс».

Мелоди забралась ей на колени:

— А у меня есть леденец! Хочешь? — Она сунула конфету в рот и с явным удовольствием зачмокала, а потом снова вытащила ее и спросила: — А можно, мы уже вернемся домой? Тут слишком высоко.

Мэдлин притянула малышку к себе и прижалась щекой к растрепавшимся кудряшкам.

— Мы можем пойти, куда ты только ни попросишь, мышка. Я так рада, что ты цела.

— Я тоже. Хорошо, что убили нехорошего дядю. Теперь мне можно играть в парке!

Эйдан приподнял ей подбородок указательным пальцем.

— Мелли, я готов водить тебя туда каждый день всю твою жизнь, но прямо сейчас нам, наверное, надо просто спуститься и вернуться в комнаты. — Он посмотрел на Колина и попросил: — Возьми Мелоди, ладно?

Тот подхватил девочку на руки. Мэдлин с трудом заставила себя ее отпустить. Она обратила к Эйдану наполненный болью взгляд:

— Мне ни в коем случае нельзя было.

Он осторожно прижал палец к той стороне ее губ, которая не опухла от удара:

— Потом.

Эйдан помог ей подняться на ноги, которые заметно дрожали и подгибались.

— Подожди, — вдруг сказала она. — Что это?

Эйдан проследил за ее взглядом и увидел, что у его ног что-то поблескивает. Он наклонился и поднял эту вещь. Шнурок, который захлестнул руку Уиттакера, оказался вовсе не шнурком — эта была золотая цепочка. На ее конце поблескивал золотой медальон.

Мэдлин с отвращением отшатнулась:

— Я не хочу видеть его. — Она поспешно отвернулась.

Пожав плечами, Эйдан швырнул украшение на улицу под ними. А потом взял Мэдлин под руку и помог уйти с крыши.

Из окна гостиной Колина Мэдлин великолепно видна была сцена, разворачивавшаяся на улице. А благодаря тому, что окно было открыто, им к тому же было слышно чуть ли не каждое слово.

Она стояла за шторой и с тревогой наблюдала за происходящим. И хотя твердо верила в Уилберфорса — ведь этот человек только что спас ей жизнь! но невольно беспокоилась о том, как будет выглядеть ее собственная роль во всей этой драме.

«Я имею полное право наказывать мою собственность!»

Как бы несправедливо это ни было, Вильгельм был не так уж не прав. Большинство мужчин-лондонцев увидели бы в ней прелюбодейку, неблагодарную тварь, которая поспособствовала безвременной смерти своего бедного обиженного мужа.

Мэдлин невольно содрогнулась. Женщин отправляли на виселицу и за гораздо меньшие преступления!

Как это ни удивительно, о ней почти не упоминали.

Трое полицейских стояли вокруг холодеющего трупа Вильгельма и рассматривали его с явным недоумением.

Один из них перевел взгляд на Уилберфорса и членов клуба, собравшихся позади него. Колин с Эйданом тоже там были, но предусмотрительно держались позади других.

— Так ты говоришь, что этот человек сам себя убил?

Другой присел на корточки рядом с телом и ткнул его пальцем.

— А с чего ему было делать такое, по-твоему?

— Видите эти шрамы? — сказал управляющий. — На кисти, запястье и на руке?

Все трое кивнули. Уилберфорс продолжил объяснение:

— Поместье лорда Уиттакера пять лет назад сгорело дотла. Он лишился всего.

Из-за его спины подал голос лорд Бартлз:

— И жену тоже потерял. Слышал, она была прехорошенькая.

Остальные члены клуба печально кивнули.

— Бедняга. Так с тех pop и не пришел в себя, — добавил еще кто-то.

Уилберфорс снова обратился к полицейским:

— Лорд Уиттакер много лет не приезжал в Лондон. Насколько я понимаю, несколько дней назад он прибыл в столицу, чтобы немного рассеяться.

Один из них снял шляпу и потер лысую макушку.

— Похоже, это не помогло, да?

Лорд Бартлз согласно кивнул:

— Есть вещи, которые не забываются.

Окружающие загомонили, взволнованно обсуждая происшедшее. Мэдлин печально усмехнулась. Подобной чуши она в жизни не слыхала. Как можно поверить такому?

— Очень печально.

— Ведь был еще в расцвете сил, бедняга!

— Какая жалость!

Полицейский, старший по чину, оказался не столь доверчивым, как его коллеги.

— Вы хотите сказать, что он застрелился, а потом прыгнул с крыши?

Колин откашлялся.

— Может, он вышел на край и понял, что у него не хватит решимости?

Он говорил спокойно, почти равнодушно.

Вот обманщик!

Полицейский недоверчиво нахмурился:

— Тогда где же его пистолет?

— Бот он, — заявил Уилберфорс, демонстрируя оружие в вытянутой руке.

— Почему пистолет у тебя?

— Он лежал на крыше рядом с тем местом, откуда этот человек упал. Я решил, что вы захотите его увидеть, и потому взял оружие.

Сзади к Мэдлин подошел старый лорд Олдрич и тихо засмеялся:

— Вы заметили, что каждое слово, произнесенное управляющим, — это чистая правда? Умный парень!

Внезапно внизу началась какая-то суматоха. Толстый мужчина в аляповатом жилете — это, разумеется, был Критчли — пробился сквозь толпу с криком:

— Вильгельм!

Полицейские моментально ощетинились:

— Эй, ты! Не подходи!

Толстяк воздел вверх руки.

— Не верьте ни единому их слову! — вскричал он. — Этого человека убила его жена. Она в этом клубе!

— Мертвая жена? — недоверчиво спросил полицейский. — Та, что погибла, вероятно?

Критчли энергично закивал:

— Да! — Тут он опомнился и, поморщившись, уточнил: — То есть нет, она, оказывается, жива!

Полицейский скрестил руки на груди.

— И ты говоришь, что она там? — кивком он указал на клуб «Браунс».

— Да-да! Уже несколько дней.

Все члены клуба захохотали, полицейские недовольно покосились на Критчли, а потом один из них спросил у Уилберфорса:

— И что ты на это скажешь?

Управляющий вздернул голову и устремил на толстяка презрительный взгляд:

— Клуб «Браунс» — только для джентльменов. Это общеизвестно. Присутствие дам строго запрещено правилами. Я твердо могу заявить, что эта… личность… — он брезгливо посмотрел в сторону Критчли, — никогда через порог клуба не переступала. Поэтому все его утверждения — ложь.

Мэдлин восхищенно покачала головой.

— Я согласна с вами, — сказала она Олдричу. — Он действительно умница.

Критчли злобно взвыл:

— Это был он — там, в доме Мэдлин! Я узнал его!

Он ткнул пальцем в Эйдана, который стоял позади остальных, но, к несчастью, возвышался над толпой благодаря своему росту.

Тот постарался принять недоуменно-оскорбленный вид:

— Прошу прощения?

Критчли быстро шагнул к нему:

— Это он отнял ее у меня! Я ее заполучил, а он ее украл!

Один из полицейских со смешком заметил:

— Надо полагать, это было нетрудно кто бы эта женщина ни была.

Критчли стремительно обернулся к нему. От злости он брызгал слюной.

— Она жива, говорю я вам! И теперь принадлежит только мне! — Толстяк начал яростно тыкать рукой в сторону Эйдана: — Пусть он ее мне отдаст!

Сообразительный полицейский сузил глаза, поочередно рассматривая Критчли и Эйдана, Было ясно, что он собирает противоречивые объяснения — и не видит, где здесь может быть правда.

Эйдан постарался скрыть растущую тревогу за презрительной усмешкой.

— Я не имел удовольствия быть знакомым с этим типом, — проговорил он четко и раздельно, — но могу вас уверить, что мне нет нужды красть женщину у таких, как он.

Эта мысль заставила громко расхохотаться успевшую заметно увеличиться толпу собравшихся.