Аферист - Константин Ковальский

Через несколько минут я в который раз убедился, что лучший кофе делают именно во Львове. Я смаковал горький напиток, и понемногу меня отпускало. Что еще нужно, чтобы достойно завершить этот сентябрьский вечер? Дымящаяся сигарета в правой руке и бокал с выдержанным коньяком в левой. Прекрасное решение!

Через час, очищенный душевно и уставший, я отправился домой. Спал я без сновидений.

Погода солнечная, на небе ни облачка (что для Львова не такое уж привычное зрелище), а вокруг чирикают птички, отпевая миновавшие летние денечки. Иногда дует прохладный ветерок, от которого я закрываюсь поднятым воротником куртки. Я расположился в удобном металлическом кресле на летней площадке ресторана. Напротив меня сидит Антонио. Завороженный моим рассказом, он напрочь забыл о еде, хотя готовят тут довольно прилично. Но сейчас его не интересуют кулинарные изыски.

– А дальше… Дальше-то что?!

– Да все в принципе… Как видишь, приехал.

Антон так хлопает по столу, что стаканы с виски подпрыгивают, протестующе звеня кубиками льда.

– Ну ты, засранец, и везучий! Другого на твоем месте уже бы грохнули пару раз, а ты выкрутился!

– Да, я такой, – спокойно говорю я.

И достаю из кармана две последние сигары. Мы привычно раскуриваем их и опять же привычно, почти синхронно выпускаем облака сизого дыма.

– Ну а Катю эту… так и не нашли?

– Нет, – коротко отвечаю я.

– Жаль, киданула она тебя неслабо.

– Не кидала она меня, – говорю я, глядя невидящим взглядом вдаль.

Где же ты теперь, Катенька? Как же так получилось? Почему мы не смогли понять друг друга и открыться раньше, чем расстались?

– В смысле? – не понимает Антон.

Я фокусирую взгляд на своем друге. Затем достаю из кармана бумажник и вытаскиваю карточку. Ту самую, которую дал Кате. Видя непонимающий взгляд Антона, объясняю:

– Она положила мне ее обратно в пиджак, когда мы виделись в последний раз. Я даже не заметил.

– А ты…

– Проверил. Все деньги на месте.

– Вот это да… Она думала, что ты не сможешь любить аферистку, и смылась, не оставив тебе никакого шанса!

Антон начал смеяться, но, встретившись со мной взглядом, закашлялся. Некоторое время мы сидим молча, затем Антону приходит в голову новая идея:

– Классная парочка из вас могла получиться! Представляю, как вы, чтобы достать на свадьбу кольца, грабите ювелирный магазин!

Тут я не выдерживаю и смеюсь вместе с ним. Смех, правда, выходит грустным. Это была моя судьба, и я ее упустил. А жизнь, как правило, второго шанса не предоставляет. Найти Катю теперь нереально. Не будешь же обращаться в передачу «Жди меня»?

– Чем собираешься заняться?

– Полечу в Канкун, как и планировал. Не пропадать же билету. Привезти тебе что-нибудь?

– Кактус. Текилу. И пальму.

– Давай ты выберешь что-то одно.

– Хорошо. Привези мне мексиканку.

Смыться в Мексику после удачного ограбления. В западном кинематографе это очень популярная тема. Вы не обращали внимание, что во многих голливудских боевиках грабители (которым посчастливилось дожить до конца фильма) мечтают пересечь южную границу Соединенных Штатов? Да, да! Сначала часа два экранного времени лихие парни преодолевают множество препятствий в виде неприступных сейфов, продажных полицейских, бдительных пограничников и других нехороших парней, которые пытаются отнять у них честно украденные деньги. Все это время грабители дарят зрителю заряд адреналина. Но он не сравним с чувством непередаваемого удовольствия, которое получают зрители, когда они (грабители) пересекают границу. И неважно, как именно это происходит – в машине, на лошади или просто пешком. Желательно в лучах заходящего (или восходящего) солнца.

Довольные зрители расходятся по домам, в глубине души завидуя удачливым жуликам: уйдя от всех опасностей, сумели не выпустить из рук чемодана с деньгами. Иногда, уже во время титров, авантюристов показывают в шезлонгах на пляже под пальмами. Они пьют из высоких бокалов прохладные напитки.

Я хочу испытать это на себе. От опасностей я ушел, так что осталось поставить эффектную, хотя и не такую радостную, как планировалось, точку.

«Боинг-777» немецкой авиакомпании «Люфтганза» оторвался от взлетной полосы и не спеша, солидно, как и подобает стотонной махине, начал набирать высоту. Шестиколесные тележки шасси с тихим гулом спрятались в брюхо сверкающей стальной птицы, которая, взмахнув шестидесятиметровыми крыльями, оставила аэродром внизу и устремилась в небеса. Под гигантскими крыльями проплыл наклоненный набок Франкфурт, но любоваться им пришлось всего несколько минут – лайнер ушел в небеса и начал набирать крейсерскую скорость.

Уши заложило, и я несколько раз сглотнул слюну, пытаясь восстановить нормальное давление. На экране телевизоров, подвешенных над пассажирскими креслами, появилась карта мира, где пунктиром был отмечен маршрут полета: Франкфурт – Канкун. Доведя до пассажиров информацию (без которой я бы мог вполне обойтись), что самолет уже находится на высоте одиннадцати тысяч метров, экран сменил картинку, еще раз показывая, что нужно делать, если мы вдруг грохнемся в океан. Я нагнулся и, пошарив рукой под сиденьем, нащупал спасательный жилет. Прикосновение должно было меня успокоить, но не успокоило. Как выбраться из салона, если даже у нас получится спланировать в бурные океанские волны? Где надпись, как в троллейбусе: «Выдернуть шнур, выдавить стекло»? Черт возьми, мне уже пора привыкнуть к полетам, ведь я не первый год пользуюсь воздушным транспортом. Над сиденьем замигала лампочка, разрешающая расстегнуть ремень безопасности. Вздохнув, я щелкнул замком, все равно десять часов не буду сидеть пристегнутым. Но сначала мне нужно было еще немного успокоиться. И неожиданно успокоение пришло!

Помните, у Высоцкого: «Но тут прошла вся в синем стюардесса, как принцесса, надежная, как весь гражданский флот». Стройная и белокурая фрейлейн подкатила ко мне тележку и ласково улыбнулась, очевидно, почувствовав мое настроение. Я улыбнулся в ответ и подумал, что если уж такие хрупкие девушки не боятся все время находиться в воздухе, то мне бояться просто стыдно. Тем более что со времен братьев Райт, впервые поднявшихся в воздух в 1903 году, прошло достаточно времени, чтобы сделать полеты безопасными. В общем, следовало успокоиться и получать удовольствие от полета.

Но я все равно попросил стюардессу принести мне коньяк.

За иллюминатором был светло-голубой космос, на фоне которого, до рези в глазах, сияло солнце. Облака остались далеко внизу и были похожи на бескрайнее белое поле, перепаханное самим Богом. Интересно было бы посмотреть, как он это делал в первый день Творения… на высоте (сколько там уже? Ого!) пятнадцати тысяч метров! Как вообще может летать кусок железа, который весит сто тонн?

Прикрыв заслонку (на ум пришел образ страуса, прячущего голову в песок) и отрезав себя от завораживающего в своем сюрреализме зрелища, я прислонил голову к затемненному окну и задремал под мерный рокот двигателей и едва ощутимую вибрацию салона.

Кто-то потрогал меня за плечо, и я тут же проснулся. «Будите меня только в случае хороших новостей!» – сказал… Кто же это сказал? Какой-то французский король… В чем, собственно, дело? Меня следовало будить по прилете в Мексику! Оказалось, настало время завтрака. Ну что ж, не самая плохая новость!

Позавтракав и выпив стакан сока, я прошелся по салону, разминая затекшие ноги. Интересно, который сейчас час? Хотя по какому времени считать? Немецкому? Но мы уже несколько часов как над Атлантикой. И продолжаем пересекать часовые пояса. Вскоре отключили свет, и люди закутались в синие шерстяные одеяла, превратившись в странные коконы. Некоторые смотрели новый голливудский фильм, сменивший на экране наш маленький нарисованный самолетик. Я бы тоже посмотрел, но слушать, как Мел Гибсон разговаривает на немецком, было выше моих сил. Уши все-таки заложило, и все звуки слышались приглушенно, словно под водой. Реальность понемногу продолжала смешиваться с ирреальностью. В полумраке салона казалось, что люди впали в летаргический сон, даже те, кто таращился сонными остекленевшими глазами на экран. Вспомнился роман Стивена Кинга «Лангольеры», где проснувшиеся пассажиры авиалайнера обнаружили, что в самолете нет пилотов! А сами они находятся в застывшем параллельном мире, где нет ни времени, ни звука, зато (ну кто еще может обитать в таком мире у Стивена Кинга!) здесь живут ужасные монстры, готовые сожрать самолет вместе с находящимися внутри испуганными людьми!

Я сел в кресло и приоткрыл заслонку. Луч солнца лазером резанул по зрачкам, и я тут же снова закрыл ее, решив остаться в атмосфере ночи, царившей в салоне. Укутавшись в одеяло и промучившись минут двадцать, я отрубился снова…

Голос звал меня по-немецки, пытаясь вытащить из дождливого Львова, куда меня зачем-то затащил Морфей.