Откатчики. Роман о «крысах» - Алексей Колышевский

Объединившись и основав секту палладистов в России, новоиспеченное братство скрепило свои отношения еще и документально: уставом создания «Нулевочки». Принятые в братство чиновники оказали всецелую поддержку, братья-банкиры ссудили предприятие деньгами, и очень скоро этот монстр простер свои щупальца по всей стране. Несмотря на грязные полы и просроченные продукты, закупщики «Нулевочки» по праву считаются самыми богатыми откатчиками из всех остальных. Схема перевода им денег со стороны поставщиков почти всегда одинакова: это внесение средств на пластиковую карточку – банковская операция, при которой банку, по сути, наплевать, кто именно кладет на чью-то карточку деньги. И вот поставщик вносит на карточку «нулевочного» закупщика деньги, а закупщик их аккуратно снимает в банкомате. Отследить этот процесс почти невозможно, и поэтому увольняют в «Нулевочке» закупщиков не часто. Они и сами постепенно приобщаются к вероучению своих отцов-основателей: каждое утро перед работой распевают гимн, текст которого заучивают при поступлении на работу наизусть, как и правила жизни, которые объединены в один общий документ, что так и называется: «Свод правил жизни». В этом любопытном документе, помимо всего прочего, прописана даже рекомендуемая для сотрудников частота исполнения супружеского долга! Постоянно, каждое утро, закупщиков «накачивают» этой корпоративной мерзостью, которая, будучи прекрасно подкреплена материально, очень скоро становится их нормой жизни. «Нулевочники» вызывают зависть практически у всех их менее удачливых коллег, которые сочли бы за величайшее счастье работать в «Нулевочке» и иметь дело с откатами такого размера. Все схемы стандартны, и ничего нового они нам не откроют, кроме разве откатов за размещение заказов на изготовление продукции под так называемой «частной маркой».

«Частная марка» – это совершенно удивительная область новых откатных возможностей. Представляет она собой вот что: сеть магазинов хочет торговать товаром подешевле, но найти такой товар – дело нелегкое. Все поставщики и производители производят что-то, что они поставляют, и норовят всучить это во все магазины по более или менее одинаковой цене. Ушлые покупатели «тралят» магазины, а самые дотошные из них прекрасно знают, где можно купить «сочок» на семнадцать копеек «подешевше». Конкурировать за семнадцать копеек для магазина дело не особенно-то интересное, поэтому сеть просит какое-нибудь производство сделать им тот же самый «сочок», или «водичку», или водку, или мыло, да что угодно, но только в совершенно особенной упаковке и подешевле. Дешевизна в этом самом случае достигается лишь за счет того, что сеть (так уж и быть) не требует с производства никаких официальных откатов, и, видя в какой-нибудь сети вместо сока «Конус», которым торгуют все, сок «Фруктовая феерия», которую соковый завод делает только для этой конкретной сети и который изрядно дешевле, хотя отличается он от «Конуса» лишь названием, можно еще раз убедиться, что было бы с ценами на полках магазинов, не требуй сети и сидящие в них откатчики мзду. Но и в случае с «частной маркой», когда сеть, скрепя сердце, отказывается от поборов, откатчик, потирая руки, имеет их, что называется, «полным рублем». Именно он проводит «тендер» между производителями, официально ища того, кто в состоянии сделать «частную марку» подешевле, а на самом деле договариваясь с заводом или фабрикой на определенный приличный объем изделий под этой «частной маркой». Он сразу же оговаривает для себя процент отката с этого объема, свое вознаграждение за выигранный заводом таким образом «независимый тендер» и много еще чего, используя практически все известные нам методы, что и в случае откатов за обыкновенный товар.

Герман, идущий по коридору, ничего не знал о палладистах, но был прекрасно осведомлен о тех исключительных перспективах, которые открывала перед ним работа в «Нулевочке». Кадровик, позвонивший ему, пригласил его для беседы и пообещал, что Герману будет где применить свой талант специалиста. Разумеется, скромный кадровик-трудяга, занимающийся днями напролет тем, что «лопатил» сотни чужих резюме и делал это вполне добросовестно, вкладывал в свои слова совершенно гуманный смысл возможной работы Германа на благо корпорации, в то время как Герман, не чаявший так скоро после своего увольнения попасть на столь престижное место, с трепетом ожидал долгожданного прикосновения «денежной иглы» к локтевой вене. Несколько недель, проведенные им дома, дались нелегко. Мысленно он понимал, что вполне может прекратить любые поиски работы и стать вполне обеспеченным российским безработным, живущим на неплохую ежемесячную ренту от вложенных денег, но мириться с таким положением вещей не собирался. Дружба с Калугиным воскрешению не подлежала: тот даже не позвонил ни разу, хотя, разумеется, узнал о выдворении Германа одним из первых. К слову сказать, никто из Гериной «шестерки» не повел себя недостойно, забыв о его существовании немедленно после того, как дверь «Ромашки» с грохотом захлопнулась за ним. Все эти люди позвонили в тот же день, пожелали скорейшего восстановления от полученной нервотрепки, выслушав рассказ Геры о возмутительно организованной «подставе», сочувственно пообещали не иметь с негодяем Чернушиным никаких «левых» дел. Однако проныра Чернушин, очутившись на Герином месте сам, начал обзванивать всех, кто «заносил» Герману до этого. Проведя нехитрый анализ платежей поставщикам, он с легкостью вычислил всех Гериных доноров и ничтоже сумняшеся принялся договариваться с ними о том, чтобы и к нему были бы применены прежние, чем ранее к Гере, условия. Точных цифр он знать не мог и действовал довольно глуповато, что называется «наобум».

Андрей Первый, который сразу же после катастрофы, случившейся с Герой, позвонил ему и предложил финансовое ежемесячное содержание в размере двух тысяч долларов, «чтобы чисто хватило на хлебушек с квасом», спустя неделю перезвонил вновь и как бы невзначай поведал Герману историю о том, сколь ненасытным у Чернушина оказался аппетит:

– Представляешь, Гера, этот твой бывший ассистент, который теперь сидит на твоем месте, довольно наглый поц!

– Ну, то, что он наглый, это ты Америку не открыл. Но он к своей наглости еще и крайне туповат и не в меру жаден. Что он у тебя просил?

– Мне срочно надо ввести пару новых позиций вина, а этот молодой да ранний запросил с меня за это вдвое больше против того, что я обычно платил тебе за то же самое! Вот скотина! Даже и не знаю, что мне теперь делать. Вино обязательно должно стоять в «Ромашке» – федеральный проект!

Гере внезапно пришла в голову мысль, на которой он моментально выстроил план отмщения Чернушину за все его веселые проделки. От возможной близости воздаяния за свою подставу он даже вспотел, причем весь, словно находился в сауне и кто-то «поддал» из медного ковшика, плеснув воды на «каменку». Он решил использовать информацию Андрея в качестве могилы для карьеры Миши Чернушина в «Ромашке». Стараясь не подать виду, он с деланым безразличием спросил:

– А какое именно вино?

Андрей Первый назвал две марки редких вин. Герман посоветовал:

– Андрей, вина редкие, мало кому известные, придется заплатить этому упырю столько, сколько он просит.

– Да? Ну что ж… Я и сам понимаю, что выхода у меня особенно нет. Хотел вот от тебя получить какой-нибудь совет, как бы мне ничего не платить, но уж если ты так говоришь, то придется, видимо, раскошелиться.

– А как скоро, он тебе обещал, это вино появится?

– На следующий день после «заноса» денег.

– И когда думаешь заносить?

– Завтра и занесу, что тянуть-то?

– Ну, давай. Удачи. Как занесешь, позвони, ладно?

– А зачем это тебе?

– Просто интересно, выполнит этот гад свои обещания в срок или затянет. Если затянет, тогда придумаем вместе выход из ситуации.

Андрей Первый, не чующий подвоха, повеселел:

– Договорились, Гера. Перезвоню обязательно!

Немедленно после разговора Герман сел за компьютер, открыл почтовую программу и написал «подметное» письмо на адрес генерального директора «Ромашки».

«Уважаемый господин Хусейн,

– пальцы Геры отплясывали на клавиатуре пляску святого Витта, –

разрешите мне, как честному и порядочному сотруднику, несправедливо уволенному из вашей организации, доказать свою глубокую лояльность и преданность компании, сообщив Вам информацию следующего содержания: мой бывший ассистент Михаил Чернушин, ныне занявший мое место, является взяточником. Доказательством того служит факт его вступления в преступный сговор с компанией «Золото Рейна». Суть этого готовящегося преступления состоит в том, что Чернушин, пользуясь доверием своего непосредственного руководства, сегодня получит от представителя вышеуказанной мною компании сумму в размере двенадцати тысяч долларов США, и за эти деньги он в обход всех стандартных процедур введет в ассортимент магазинов две позиции вин, название которых я привожу.