Пламя Магии. Принцесса 2 - Валерия Маркова-Бабкина

я не вернусь, поэтому, Джеро, прости меня за все, что я сделал… Я не имел права подвергать твою жену опасности, — он вздохнул и попытался улыбнуться. — Прошу позаботься и о Рэял-Су…

Джеро слегка кивнул и тоже крепко пожал руку Кэру.

— Обещаю… — сдавленно произнес Джеро. — Прощай, ты всегда был мне братом.

Кэр благодарно кивнул и последний раз прижал Рэял-Су к своей груди, целуя ее губы и щеки.

— Прощай, любимая… Пусть всегда цветет и хранит наши сны жасмин…

В следующее мгновение его тело обмякло и Кэр безвольно повис на страховке, перестав дышать.

Принцесса Маджарей

Портреты создательницы амулета Целэа практически не сохранились, а потому я второй раз пользовалась случаем рассмотреть ее как можно лучше.

В отличие от всех Талание, внешне она никак не вызывала ощущение, что может быть опасна и вообще может обладать силой Верховной Жрицы. Она была невысокой, слегка полноватой женщиной. Приятной и неприметной, я бы даже сказала похожей на серую мышь.

Но именно эта женщина была самым страшным человеком из всех моих предков.

Целэа закончила три тысячи лет противостояния людей и орд нечисти на северном континенте. Заманив их в плоскогорье у родовой крепости Ануи она выжгла их всех, отдав все силы до последней капли и даже спустя две тысячи лет в Черных Пустошах не выросло ни травинки. У нее училась молодая Талана Завоевательница, с которой и началась история династии Талание и Огненного тысячелетия.

И именно Целэа создала амулет с ошеломляющей силой внушения и до сих пор носящий ее имя. Сводящий сильных мира сего с ума и заставляющий из-за этого меня его искать.

— Как вы это сделали? Как вы смогли победить нечисть в одиночку? Как вы создали амулет Целэа? — невольно вырвалось у меня сразу три вопроса, хотя я боялась задать ей даже один.

Карие глаза заблестели.

— Хочешь покажу? — очень тихо произнесла она, приятным высоким голосом.

Я не могла поверить своему счастью. Получить ответ от самой Целэа? Узнать из-за чего моя жизнь стоит как листок бумаги с символами пути к ее амулету? Конечно, хочу!

Опустив глаза в пол, Целэа будто смущенно улыбнулась, но стоило ей поднять на меня глаза как я в ужасе отшатнулась от нее.

На меня смотрели фиолетово-желтые глаза с вертикальными зрачками. А не изменившаяся смущенная улыбка стала напоминать хищный оскал.

— Ты потомок мага конфигураций… — с ужасом поняла я по ее глазам и поступившим на белых одеждах фиолетово-золотых узорах. — Ты джин…

Маг в фиолетовом за ее спиной также хищно усмехнулся и слегка шевельнул бровью.

— Как и я…

Лорд Ярен Джеронге

Джеро не успел понять, как все закончилось. Призрак Асланы исчез и время снова пошло как и прежде, оставив раздирающее душу на части чувство вины и отчаяния.

Проглотив ком в горле, Джеро посмотрел на приближающуюся стометровую волну и последний раз проверил страховки.

— У нас все получится… — подбадривал он сам себя и ударив воздух крыльями, начал взлетать так быстро как только может с такой ношей. — Все будут живы…

Но как бы он не старался, на сердце было невыносимо, что Ла Джа и его лучший друг могут не открыть глаза. Только за Маджарей он был отчего-то спокоен и не сомневался, что если и есть кто-то, кто сможет выжить на волоске от смерти, то только она.

— Давай, Рэя, если ты меня слышишь — вытащи их. Ты же самая живучая из всех, что я только видел на этом свете, — бормотал он себе под нос, пытаясь не думать о самом худшем.

Что будет если он не сможет вытащить их всех.

До удара волны оставалось всего ничего, а он никак не мог быстро набрать высоту, чтобы просто оказаться над ней.

— Давай, госпожа джин, хозяйка джаджарея и повелительница Пустыни Желаний. Сотвори еще одно чудо… Пусть все очнутся…

Воздух стал таким плотным, что он не чувствовал ни магических потоков, ни ветер. Словно он обычный человек, который почему-то может летать. С каждым новым метром он ощущал как крылья начинают терять силу и его ноша становится тяжелее.

Ла Джа в его руках тихо взвыла от боли и билась словно раненый зверь. Следом за ней дернулась Рэя с другой стороны, раскачивая их и без того неустойчивый полет.

Боясь даже задуматься о том, что с ними происходит, Джеро всеми силами концентрировался только на том, чтобы подняться.

Практически на одной высоте с гребнем, магия катастрофически быстро начала исчезать.

Пот ручьем стекал по лицу, а Джеро рыча от натуги пытался подняться над волной. Меняя траектории, подстраиваясь под ветер, он упрямо отказывался сдаваться в лапы смерти.

— Еще немного…

Слезы стекали по щекам, чувствуя как ломаются кости и рвутся мышцы от надрыва крыльев и веса трех человек на нем. Рыча от боли он боролся со встречным ветром до тех пор, пока уже почти попав под гребень он не смог взмыть над самым краем волны.

Ветер резко ударил по крыльям и магия постепенно начинала стабилизироваться, помогая ему подняться достаточно высоко, чтобы дождаться помощи с корабля.

— Слава Богу Ветра… — прошептал он.

Когда они оказались на палубе, он готов был уже отключиться. Вокруг суетились их люди, оказывая первую помощь и последнее на что ему хватило сил, так это магией услышать биение сердца Ла Джи.

Мир уже угасал, когда она открыла глаза и шевельнулась.

— Жива… — выдохнул он не в силах поверить в свое счастье.

Однако Ла Джа вместо радости начала горько рыдать без остановки и не обращая внимания на боль от ран, тянулась к умиротворенной Маджарей.

— Очнись! Умоляю, Рэя! Рэя, зачем ты это сделала?! — билась в истерике Ла Джа, оглушая своими криками корабль.

Когда через секунду открыл глаза Кэр и с ревом раненого зверя бросился к Маджарей, расталкивая всех магов, вливая в нее всю свою магию без остатка, в душе у Джеро все оборвалось.

Только сейчас он понял, что не слышал последние минуты полета.

Сердце Маджарей больше не стучит.

Госпожа джин исполнила его желание, но ее самой больше нет.

Принцесса Маджарей

Целэа щелкнула пальцами и мир вокруг медленно начал угасать.

Постепенно не стало непроглядно темно. И я стояла в этой кромешной тьме и тишине, до тех пор пока ночным зрением вдруг не увидела стены заброшенной крипты крепости Ануи.

Десятки полок с покрытыми пылью урнами и подписями. А по центру стоял саркофаг самой Целэа в знак уважения к ее величию. Дверь из крипты сама по себе открылась и, чувствуя явное приглашение, я вышла в