Жребий брошен - Егор Александрович Токарев

Септим обнял ее, осторожно, словно боясь повредить. После супруги, взявшись за руки, шли к любимой скамейке, расположенной под ветвями ивы, склонившейся над гладью маленького пруда. Она рассказывала истории и новости, а он слушал, положив голову ей на колени. Вокруг пели птицы, теплый ветерок шевелил ветви деревьев. Все мысли постепенно уплывали, повинуясь чарующему голосу Юлии, и он засыпал.

В командирской палатке было свежо. Утренняя прохлада постепенно вымывала воспоминания о сне, оставляя лишь чувства, но чувства настолько приятные, что не хотелось напрягаться, пытаясь вспомнить ночные видения. Юний умылся и начал одеваться. Как всегда бывает, через несколько минут после пробуждения в его палатку вошел Григор – его верный трибун, практически ставший сыном, которого у него никогда не было. Иногда даже казалось странным неизменная постоянность и пунктуальность трибуна. Но со временем Юний привык.

– Отлично выглядите сегодня, – заметил Григор. – Хорошо спали? Не часто я наблюдаю улыбку на вашем лице.

– Прекрасно выспался, мне снился такой чудесный сон, что не хотелось просыпаться.

– Что снилось? – Григор распорядился подать завтрак.

– Уже не помню, но что-то прекрасное, – улыбнулся Юний. – Как настроение солдат?

– Боевой дух высок, как никогда. Я несколько дней наблюдал за бывшими солдатами Корилла и с уверенность могу сказать, что они успешно влились в наши ряды.

– Замечательно, больше такой легкой победы нам не добиться. Нам понадобится каждый меч, каждый щит, а самое важное – каждый фунт зерна.

– С последним не все так гладко, как хотелось бы, генерал.

– Ничего, – Юний махнул рукой. – Так и должно было быть. Мы пополним припасы за счет городских складов.

– Если они соизволят нам их отдать, – с сомнением заметил Григор.

– Как бы мне этого не хотелось, но им придется, даже если для этого мы будем вынуждены пробить ворота в амбары тараном.

Юний вышел из палатки и пошел по лагерю в направлении южной стены. Генерал каждое утро обходил несколько постов и понемногу разговаривал с каждым легионером там. Необходимости лично проверять посты не было, но присутствие командира поднимало боевой дух солдат и улучшало дисциплину.

– Генерал!

– Генерал!

– Генерал!

Встречные солдаты при приближении Юния отвлекались от дел и приветствовали его. В ответ он поднимал руку и улыбался. С некоторыми говорил, ободрял и советовал. Юний считал, что хороший командир не должен знать каждого подчиненного по имени, но обязан находиться повсюду. Каждый легионер должен чувствовать его присутствие, и он старался делать так, пока позволяли силы.

После завтрака армия выступила на восток. Недалеко находился крупный город – Хион, в котором Юний надеялся соединиться с другими легионами и пополнить запасы продовольствия. Наступило лето и жара, донимавшая всех, только усилилась. Юний никогда не думал, что будет скучать по холодному северному воздуху, но теперь с горечью для себя осознал это. Свежие дуновения отрезвляли мысли, расставляя все на свои места. Похоже, десять лет, проведенных на севере в постоянных битвах с варварами, что-то изменили в душе Юния, и теперь лед и холод казались ему ближе, чем теплые дни в Терцее. Может быть холод исходит не снаружи, а изнутри?

Никто из ныне живых не мог припомнить настолько жаркую погоду, и это тревожило, ведь самые засушливые месяцы были еще впереди. Множество рек и озер в Республике, в совокупности с развитой системой прекрасных дорог, обеспечивали армии так необходимой влагой, а вот с провизией все было сложнее. По сообщениям разведки, Корилл приказал в срочном порядке свозить все зерно в столицу. Возможно, тем самым он надеялся лишить вражеские легионы провизии и заставить их тратить время на отправку дальних партий фуражиров, тем самым выиграв время для подготовки. Корилл – хитрый и матерый волк и не стоит его недооценивать, Юний знал это, как никто другой.

К вечеру показалась их цель. Хион являлся мирным городом и не был обнесен рвом со стенами. Юний приказал расположить лагерь в паре миль от города и готовиться к бою завтра. Солдаты ужинали, чистили доспехи и оружие. Командиры переходили от костра к костру, проверяя снаряжение своих подчиненных. Генерал был практически уверен, что жители добровольно впустят их и поделятся всем необходимым, даже, если главы их города будут против. Толпа, напуганная легионами, стоящими на пороге, умеет убежать.

Посланник из Хиона прибыл в лагерь с первыми лучами солнца. Юний ожидал его появления и сидел за столом в претории, разбирая бумаги и карты.

В сопровождении Григора под полог палатки вошел посланник. Это был мужчина лет пятидесяти, одетый в серую тогу без украшений. Его лысую голову обрамлял венок седых волос, а нижнюю половину лица скрывала борода. По внешнему виду Юний распознал в прибывшем философа или историка. В прошлом, до его отправки на север к сражениям с дикими ордами варваров, он любил читать философские сочинения известных мастеров слова в Республике, а после беседовать с авторами, благо его положение позволяло быть желанным гостем в любом доме. Юний встал и, обойдя стол, остановился напротив вошедшего.

– Генерал, мы – мирный город и не хотим войны. Мы с радостью примем вас и ваших легионеров в нашем городе, – голос у «философа» был басистый и мелодичный, намекая на профессию оратора.

– Я рад это слышать, мы с благодарностью примем помощь от вас.

– Надеюсь, генерал Юний, ваши солдаты не будут учинять погромы и наносить вред жителям?

– Нет, конечно. А в чем дело? – удивился Юний.

– О вас и ваших легионах ходят неприятные слухи, и они не вселяют уверенность в светлое будущее.

– А вы – смелый человек, если говорите такое мне.

– Я уже довольно стар и могу себе позволить говорить правду людям, – улыбнулся посланник.

– Достойный ответ, – Юний ответил улыбкой. – Полагаю, вы знаете мое имя, но как зовут вас?

– Кто же не знает великого Септима Юния, раньше ваше имя вселяло спокойствие и гордость в жителей центральной провинции, также, как сейчас – страх и тревогу. Меня зовут Марк Плуст, генерал.

– Я скажу то, что говорю всегда – простые жители нам не враги. Вы можете не беспокоиться по этому поводу, Марк Плуст.

Философ склонил голову.

Первыми в Хион вошли центурии разведчиков. На войне всегда нужно быть на стороже особенно, когда имеешь дело со сдающимся противником или городом, без боя открывающем ворота.

В этот раз все было спокойно. Разведка вернулась с докладом о том, что войск противника не видно. Даже когорта городской стражи и местное ополчение безоружно. Похоже, что перед прибытием легионов Юния все оружие города заперли в оружейных, дабы