Культурологическая экспертиза: теоретические модели и практический опыт - Коллектив авторов

Петербургский пример удачного культурологического вхождения в туристическую систему – это проект «Музейный квартал», он был задуман и успешно реализуется профессионалами-культурологами (автор и руководитель проекта – канд. культурологии, доцент А. А. Никонова) [198] . Была проведена целостная оценка туристического потенциала локального городского пространства, изучены историко-культурный, музейный, архитектурный, видовой и рекреационный ресурсы «квартала», сформулирована и визуально оформлена объединяющая их оригинальная концепция. Как туристическую услугу проект «Музейный квартал» предлагает комплекс экскурсионных маршрутов – интеллектуальных прогулок-бесед, неспешных, адресных, театрализованных и ролевых, ведущими которых становятся городские персонажи – Писатель, Почтальон, Архитектор, Масон и Дворник. Проект оказался экономически эффективным и востребованным. Следует полагать, что изящество положенной в его основу идеи, культурологическая насыщенность материала и выразительная, игровая его подача обеспечили успех «Музейного квартала» на рынке туристических предложений Петербурга.

Вариантом реализации культурологических шаблонов в туристической практике является интерактивный проект «Ужасы Петербурга». Посетителям предлагается экскурсия по лабиринту, наполненному стереоэффектами, видеопроекциями и голографическими инсталляциями, в котором разворачивается действо с участием актеров, манекенов и роботов. Не очень оригинальный по замыслу туристический аттракцион, аналоги которого работают во многих крупных городах Европы, представляет эклектичный срез образов и сюжетов петербургской мифологии: инсценированы кончины Петра Великого, Павла I, Распутина, аранжированные музыкой Чайковского, Шнитке, Курехина, представлены сюжеты «Пиковой дамы» и «Медного всадника», «Преступления и наказания», повестей Гоголя, анимировано полотно Флавицкого «Княжна Тараканова» и т. п. Курьезный с научной точки зрения, сомнительный в плане эстетическом или воспитательном, проект представляет остроумный культурологический опус, строго реализующий функции туристического продукта.

Второй уровень , пользуясь классификацией, приведенной Л. В. Никифоровой и Е. А. Беляковой, – это уровень «универсального эксперта» [199] , когда культурология становится той научной дисциплиной, которая благодаря своему высокому академическому статусу и публичному авторитету способна решать достаточно весомые вопросы. Вопрос экспертизы для туристической сферы острый и обязательный. Федеральный закон говорит, что должны проводиться «Классификация и оценка туристских ресурсов Российской Федерации, режим их охраны, порядок сохранения целостности туристских ресурсов Российской Федерации и меры по их восстановлению, порядок использования туристских ресурсов Российской Федерации с учетом предельно допустимых нагрузок на окружающую природную среду» [200] . Под «туристскими ресурсами» в законодательстве понимаются «природные, исторические, социально-культурные объекты, включающие объекты туристского показа, а также иные объекты, способные удовлетворить духовные потребности туристов, содействовать восстановлению и развитию их физических сил». Порядок оценки и классификации туристических ресурсов РФ законодательно не описан, поэтому часто экспертиза проводится, отталкиваясь от конкретных условий того региона и с обязательным уклоном в природоохранные задачи, особо акцентированные в законе (в связи с этим самой востребованной в российской туристической практике сегодня является экологическая экспертиза с вариациями [201] ). Целью проведения экспертизы туристических проектов является проверка возможности получения экономического, социокультурного и иного полезного для региона или страны эффекта.

Разработаны регламенты, поддержанные, в том числе, и Всемирной туристской организацией, предлагающие оценивать (1) природно-рекреационные, (2) культурно-исторические, (3) организационно-экономические, (4) социально-психологические ресурсы региона. Исследование может быть направлено на (а) количественную оценку ресурсов, (б) качественную характеристику ресурсов, (в) анализ потенциальных возможностей использования ресурсов. Очевидно, что аналитика здесь должна проводиться комплексная, основанная на совокупности данных различных наук. Но вот выводы, суммирующие эти данные, возможно, в компетенции культуролога.

Эффектным примером внедрения культурологических стратегий в жизнь региона с целью сформировать новый имидж географической территории стала современная Пермь. На сегодняшний день уже принято видеть в музеях стратегически важные для развития городской или региональной среды институции. Последнее десятилетие с успехом реализуются по всему миру проекты по реабилитации «депрессивных» индустриальных районов крупных городов за счет организации в их пространстве музейных центров. Они оказываются способны животворно влиять на культурную атмосферу своего «места». Кёльн, Кассель, Мюнстер, Бильбао – это примеры городов, в которых появление одной дополнительной арт-институции мирового уровня в разы увеличило количество туристических потоков.

Самый заметный в этом плане российский проект − Музей современного искусства в Перми. Создавая PERMM, Марат Гельман [202] противопоставил историческим маркерам региональной культуры (деревянным скульптурам пермских богов, пермскому звериному стилю, пермскому классическому балету) новое собрание культурного наследия – коллекцию искусства признанных в мире современных авторов. То есть он действовал, не развивая ассоциативный ряд, связанный с данным культурным ландшафтом, а скорее вопреки этому устоявшемуся реноме, создавая альтернативный, нетипичный для региона образ. По замыслу Гельмана, кроме собственных художественных функций, музей должен был выполнить особую миссию для города и всего края. Среди задач, которые предписывается решать музею, – повышение качества жизни горожан за счет организации досуга и развитие креативной среды для привлечения и воспитания людей творческих профессий, появление новых художественных институций и формирование имиджа города – индивидуального и узнаваемого образа Перми – региональной столицы с динамичными культурными процессами. При этом в миссии нового пермского музея звучат не только региональная значимость проекта, но и его международные перспективы (привлечение в город звезд мирового уровня) и, вместе с тем, культурная экспансия Перми в зарубежное арт-сообщество. Отдельной задачей музея обозначалось «Развитие туризма»: «Люди, по тем или иным причинам посетившие Пермь (по работе или в качестве туристов), уедут с ощущением, что побывали в современном европейском городе. Мысль о возвращении в Пермь будет для них приятна, они станут невольными “рекламными агентами” Перми. В целом это послужит развитию туристического, гостиничного бизнеса. Музей привлечет в город арт-туристов» [203] .

Однако пока Пермь, как новоявленная «культурная столица», не привлекает туристов. Ситуация объясняется тем, что в регионе слабая инфраструктура, в руинах лежат дороги, нет гостиниц среднего класса, нет достойного транспортного обеспечения. Критики новой Перми говорят, что фестивали и музей современного искусства повысили узнаваемость региона в рамках страны и мира, обеспечили участникам проекта известность, но не выполняют возлагаемой на них аттрактивной функции. Думается, что перспектива у подобного альтернативного туристического продукта есть. Она в зоне опять-таки развитого на Западе фестивального туризма, ориентированного на молодых людей с активной жизненной позицией, не требующих комфортабельных условий, ценящих творческую свободу и общение.

Третий уровень культурологического внимания к сфере туризма – это уровень концептуальной оценки феномена туризма в современной культуре, задача которого не в описании существующего положения вещей в успешно прогрессирующей индустрии, а в ее сущностной характеристике. Здесь вновь следует согласиться с типологией Л. В. Никифоровой и Е. А. Беляковой, которые отмечают, что эксперты этого уровня «явно и косвенно занимают маргинальную позицию по отношению к легитимным концептуальным моделям, ангажированным академическим структурам, предлагают альтернативные концепции, обладают неформальным авторитетом». Действительно, такой эксперт наблюдает за феноменом извне, он профессионально выключен из туристической активности, и эта созерцательная дистанция позволяет ему давать непредвзятое, беспристрастное мнение о ее жизнедеятельности.

Попробуем, привлекая мнения видных культур-философов, очертить культурологический портрет современного туриста, его мотивов, желаний, привычек.

Современная культура – культура события, экшена. Современный человек вовлечен в череду значимых мероприятий, его внимание ориентировано на происшествие, нечто выходящее за рамки привычного, на экстраординарное, неожиданное, значимое, будь оно со знаком «плюс» (победа, открытие, юбилей, премьера) или «минус» (скандал, трагедия, катастрофа). Размеренная череда будней, постоянство, опыт созерцания и тишины, целостное повествование постепенно утратили актуальность. Восприятие сегодня остро ориентировано на «новостийный режим», предполагающий разбиение реальности на множество дискретных самодостаточных событий по принципу фрагментации: короткие, впечатляющие истории, обильно приправленные выразительным визуальным рядом, постоянно обновляющимися, шокирующими кадрами. Событийность и зрелищность становятся основой современных индустрий. Еще в 1967 г. Эрнест Ги Дебор в своей популярной книге «Общество спектакля», посвященной анализу современного ему западного общества, показал, что оно не является зрелищным случайно или поверхностно – в самой своей основе, фундаментально оно живет по законам спектакля. «В качестве необходимого оформления производимых сегодня объектов, в качестве общего подтверждения рациональности системы, в качестве наиболее развитого экономического сектора, непосредственно фабрикующего всё возрастающее множество объектов-образов, зрелище , спектакль ― это основной продукт производства современного общества» [204] . Идеи Ги Дебора получили разностороннее развитие. Например, Джозеф Пайн и Джеймс Гилмор в работе «Экономика впечатлений» пишут о том, что характерная черта современной экономики заключается даже не в том, что значительную часть зарабатываемых денег человек готов тратить на развлечения ― кино, игры, аттракционы ― и эта часть личного бюджета далее будет все увеличиваться. Наступающую «эру впечатлений» знаменует превращение в зрелище «неразвлекательных» отраслей, когда преуспевать будут только те компании, которые смогут превратить производство и продажу своего товара в спектакль, подобно тому, как сегодня преуспевают те, кто сумел превратить свой продукт в услугу. Уникальные впечатления, по мнению Пайна и Гилмора, станут главным орудием борьбы за сердца потребителей в новом мире.