Порхай как бабочка, жаль как пчела - Юлия Флёри

В назначенный день Дима уехал, а я в спешке собирала вещи. Антон пока поживёт у мамы, мне нужно время, чтобы найти жильё, школу или репетитора, работу, хоть какую-нибудь. От дяди Игоря я ушла три дня назад, получив полный расчёт, теперь была свободна, но на душе висел камень, который не давал спокойно вздохнуть. Я собрала чемоданы, всё, что он мне подарил, сложила в отдельный пакет. И сейчас сидела и пыталась написать прощальную записку. Но ни слова не могла из себя выдавить, он меня и здесь держал, не давая остыть от его взгляда. Едва ли могла себе представить, что будет, когда он её прочтёт. В руках была маленькая дамская сумочка, и я сидела, склонившись над журнальным столиком, когда замок входной двери щёлкнул.

Я содрогнулась всем телом, меня насквозь пронзало желание бежать. Что угодно: броситься из окна десятого этажа, выбежать через дверь, сбив его с ног; но на деле я недвижимо сидела и гипнотизировала дверь, разделяющую нас. В тот момент, когда Дима вошёл и удивлённо приподнял бровь, вся моя затея казалась мне неимоверной глупостью. Я вновь по уши увязла в его взгляде, была в его власти.

– Что-то случилось? – Взволнованно спросил Дима, не решаясь сделать шаг в мою сторону, и я почувствовала, как начинаю краснеть.

– Нет. А ты почему дома? Вроде завтра утром собирался.

– Встреча не состоялась. – Ответил он уже более лёгким, спокойным тоном. На губах появилась игривая улыбка. – А ты?

– Забыла дома… – я задумалась, действительно, что я могла забыть, и что могло влезть в мою сумочку, кроме мобильного телефона? – Флешку забыла, – сглотнула я и выдохнула, когда он одобрительно кивнул.

Дима медленно приблизился, а мне было стыдно, страшно, от провала отделял один шаг. В квартире теперь не было моих вещей, я забрала даже рамки с фотографиями, чтобы не будоражить его, но взгляд Димы едва ли собирался осматривать комнату, он мысленно раздевал меня, завораживая огненным блеском.

– Дима, я опаздываю. – Выпалила я, стараясь скрыться от этого взгляда, но наши желания не совпадали. Он присел рядом и усадил на колени меня.

– Я хочу тебя.

– Не сейчас. – Упиралась я, хотя внутри до боли ощущала потребность в нём, в его ласках. Кажется, это называют прощальный секс… но я знала, что если поддамся, больше решиться не смогу.

– Будешь капризничать, я тебя накажу. – Сдавленным смехом он разогрел кожу на моей шее, губами терзал мочку уха, медленно проводил по ней языком, оставляя влажный след. – Я вижу, тебе не терпеться меня разозлить?

Дима схватил мои ладони, которые отчаянно упирались.

– Я, правда, спешу. Может вечером? Тогда ты меня и накажешь, и полюбишь, и всё-всё, что захочешь, но не сейчас.

Боже, зачем я говорю это, зачем? Я чувствую вину перед ним.

– А ты слышала что-нибудь о процентах. Потянешь ли? – Игриво продолжал он, ни на секунду не останавливая свои пальцы, которые уже успели преодолеть долгий путь от декольте моего платья, проверив его содержимое, до трусиков, которые предательски выдали моё желание.

– Дима…

Со стоном продолжала упираться я, но готова была сдаться. Сладостная дрожь уже овладела моим телом, в глазах темнело, в горле пересохло, сопротивляться стало практически невозможно. Мои терзания прекратились быстро и жёстко, когда я услышала уже знакомую мелодию в кармане его пальто. На мою соперницу у него стояла отдельная мелодия… черт, я ревную его даже к музыке! Когда ему звоню я, раздаётся стандартная телефонная трель.

Я превратилась в ледяную статую. Всё желание испарилась, вместе с дрожью, с чувством вины. Он уже не удерживал меня, второпях доставал телефонный аппарат. Отвечать не стал, что, впрочем, и не удивительно.

– Подвезёшь меня. – В приказном порядке бросила я уже из коридора, натягивая сапоги.

– Что-то с машиной? – Будничным тоном отозвался он, словно и не дрожал от желания вместе со мной несколько секунд назад. Как же он изменился. Я не понимаю его, не могу рассмотреть, что у него внутри, не могу угадать, что творится в голове.

На полке для сумок, взяла тот самый пакет, в котором хранилось целое состояние. Именно его он должен был обнаружить рядом с прощальной запиской, но план резко изменился. Ещё меня поджимало время, через несколько часов самолёт.

– Нет, просто болит голова.

Хоть последнее время (ровно столько, сколько я знакома с Димой), врать мне приходилось часто, но, как Дима недавно признался, делать я это не умею совершенно. Вот и сейчас он смотрит на меня с недоверием, но промолчал, видимо, оставляет этот разговор на вечер. Окинул меня придирчивым взглядом, который, конечно, зацепился за пакет, но опять же, ничего не сказал. Я понимала, после недавних событий решил ослабить хватку, дать мне возможность самой решать некоторые вопросы, не заставлял отчитываться по каждой мелочи, но его сомнения были видны невооружённым глазом. Дима слишком умён, чтобы пропустить мимо мой тихий бунт. Поздно, слишком поздно.

В машине я полностью погрузилась в свои раздумья, чем добила окончательно и он не сдержался.

– Алесь, милая, извини, конечно, но… что с тобой происходит?

Я вяло посмотрела в его сторону, но отвечать на вопрос не собиралась, да и ответить мне было нечего.

– Если тебя что-то не устраивает, просто поговори со мной. Мысли читать не умею, но я не слепой.

Да, со мной происходит, Дима. Ты меня теряешь.

– Дим… а ты ещё помнишь, что рядом с тобой женщина?

Сама не понимаю зачем, спросила я, чем просто завела его в тупик, он пронзил меня взглядом, пытаясь докопаться до глубины души. В этот момент я очнулась и поняла, что едем мы в противоположную от аэропорта сторону, а если провести в уме несложные математические вычисления, то нетрудно догадаться, что на самолёт могу и опоздать.

– Ты давно не дарил мне цветы. – Тихо, с уже потухшим взглядом сказала я, чувствовала, как внутри всё замирает, на глаза наворачивались слёзы. Поедала его глазами. Не знаю, как он воспринял этот факт, но на самом деле, я просто запоминала. Его запах, его глаза, очертания его губ… чтобы помнить всегда.

– Прости, с виноватой улыбкой проговорил он и тут же притормозил. – Я сейчас.

Дима выскочил из машины, несколько раз обернулся, чтобы послать мне воздушный поцелуй, свой счастливый взгляд, свою любовь. И слёзы хлынули из глаз. Я даже не знала, что могу так плакать, перед собой ничего не видела. Затолкнула пакет в бардачок машины, сверху положила телефон, который так же он подарил мне на день рождения. Если бы смогла, то положила бы сверху и всю одежду, духи, но это было бы слишком. Знаю, он всегда говорил, что как бы не сложились наши отношения, всё это моё, но я не хотела в его глазах выглядеть авантюристкой, жадной до чужих денег. Хотя полагать, что он вспомнит меня добрым словом, тоже надеяться не стоит. Я просто хочу начать новую жизнь… без него.

Дрожащими руками закрыла бардачок. У меня было всего пара минут. Дима выбирает цветы быстро, его глаз всегда замечает только лучшие, поэтому медлить не могла. Выскочила из машины, в надежде быстро поймать попутку. И, о чудо! Не успела я отказаться от Димы, как тут же вернулась в свою прошлую жизнь, где всё мне даётся легко. Машина остановилась напротив, вежливый водитель улыбался, предлагая увезти хоть на край света.

– В аэропорт. – Скомандовала я и в спешке уселась на заднее сидение. Я уже начинала успокаиваться, но заметив, как Дима выходит из цветочного магазина с шикарным букетом, не сдержалась и громко взвыла.

Он улыбался. Он ещё не знает, что меня больше нет в его жизни. Боже, как же я его люблю… почему всё так?..

Я летел к ней на крыльях любви и улыбался как последний идиот. Я хотел её радовать, хотел, чтобы она улыбалась, но приблизившись к машине, понял, что радовать уже некого. Чувствовал, как моё лицо исказилось в испуге. Я испугался за неё, за мою девочку. Последнее время бизнес шёл не очень гладко, я задел интересы не совсем честных структур, а теперь Алеся пропала прямо из машины. Сердце отплясывало странный не знакомый доселе танец, темнело в глазах, зубы сжимались до судороги в челюсти. Первая мысль была позвонить ей, чтобы не случилось, тогда я хотя бы буду знать, что делать дальше. Букет в руках мешал, и я его отшвырнул в сторону. Чёртов сенсор, никак не желал снимать блокировку, вдохнуть воздух я смог только когда пошёл гудок. Я стоял на улице и готов был разбить свой телефон – Алеся не отвечала. Я набирал её номер снова и снова, пока не прислушался и не услышал, что знакомая мелодия играет в салоне авто. Открыл дверь – звук стал более чёткий, он доносился из бардачка. Одно нажатие на кнопку и телефон уже перед моими глазами. Я не понимал, что всё это значит. Просто стоял и смотрел, как загорается и гаснет экран её мобильного, функция автодозвона в моём телефоне сводила с ума. Я смог взять его в руки, лишь когда первые эмоции отпустили, по коже пробежался мороз. Я взял его, а следом за ним вывалился какой-то пакет, видимо, тот самый, который она держала в руках перед выходом из дома. Я не приглядывался, но уверенность в этом факте росла с каждым мгновением. Заглянул внутрь, увидел файлы, бумаги, в одном из них звякнул металл и я присмотрелся. Дарственная на квартиру… связка ключей. Дарственная на машину… связка ключей. И, контрольный выстрел в голову – кулон в виде скорпиона, тот самый, который я подарил после первой встречи. Постепенно осознание произошедшего пробиралось в мой мозг: нервный смешок, который сменился яростью; я втянул в себя холодный сырой воздух, но спокойствие не наступало. Я смотрел на эти бумаги… она готовилась. Дата – две недели назад. Невольно сжались кулаки, я чувствовал, как лицо превращается в безжизненную маску. Растоптала, вытерла ноги. Я стелился перед ней… зачем? Ради этого? Чтобы вот так стоять, и распускать нюни?! Был слышен звериный рык, который вырывался из моего горла, в тот момент никакого контроля: только я, она и моя ярость, направленная против неё. Быстро смекнув, что к чему, я запрыгнул в машину, в глазах мелькнул её кулон, и я с силой ударил кулаком о руль.