Творения. Том 1: Нравственно-аскетические творения - Преподобный Феодор Студит

Преступным душам непричастен Христос

14. Впрочем, уже время приступить нам к подвигам борьбы этого великого поборника благочестия. В то время единодержавно царствовал Константин, сын христолюбивой Ирины, который, имея юношескую невоздержность и необузданность и предавшись пламенным плотским влечениям, отверг свою прежнюю законную супругу и, насильно заставив ее постричься, прелюбодейным образом, подобно древнему Ироду, бесстыдно взял другую, по имени Феодота, произведя несчастный, величайший соблазн не только для Церкви Божией, но и для всех начальников народов и наместников. Божественный патриарх Тарасий, не соизволяя на такое сожительство, отказывается возложить на них брачные венцы и не одобряет беззаконной связи, ибо преступным душам непричастен Христос, как сказал некто из бывших прежде нас отцов.

Но один пресвитер и эконом той же святейшей Великой церкви[508], Иосиф, бывший близким к прелюбодеям, дерзновенно принимает на себя это дело и венчает беззаконников, преступив Божественные и человеческие законы. И это зло распространяется не только в столице, но и в отдаленнейших странах; так царь Лангобардский, так Готский, так и топарх [наместник] Босфорский, основываясь на этом нарушении заповеди, предались прелюбодейным связям и необузданным похотям, находя благовидное оправдание в поступке Римского императора, как будто бы когда он поступил так, то последовало одобрение и от патриарха, и от находящихся при нем архиереев.

Отвращение от прелюбодеяния

15. Узнав об этих беззакониях, муж, уподоблявшийся Иисусу Христу и, [Col. 253] сколько возможно, всегда явно исполнявший всякую правду и заботившийся об единоплеменном народе с отеческим сочувствием, скорбел, негодовал в себе и оплакивал всеобщую погибель настоящих и будущих людей; ибо он справедливо опасался, что безумие властителя, будучи принято неразумными в закон, у последующих поколений обратится в непоправимую практику. Поэтому он не оставляет зла без обличения, но тотчас вместе с отцом своим [игуменом Платоном] прерывает общение с ними. Такое богоугодное отвращение их от прелюбодеяния доходит до слуха императора, который сначала равнодушно принимает это, не выражая негодования против неприятного известия, но потом, узнав об этом еще от других и от самой прелюбодейцы и некоторым образом боясь отлучения от блаженных мужей, пользовавшихся несравненной и обширной славой в монашеской жизни, он старается всячески склонить непреклонных к одобрению его гнусного дела, особенно надеясь на то, что принятая во дворец была их родственницей, ибо повенчанная с Константином была двоюродной сестрой отца нашего Феодора. Поэтому он внушил ей послать им золота с надлежащим приветствием от них; но так как он обманулся в своей надежде, узнав, что богоносные мужи выше его лести, то решает бороться с ними иным образом. Притворно вздумав купаться в теплой воде, которая сама собою вытекает из земли[509], он устрояет царское путешествие в Пруссу, думая, что приснопамятные непременно придут к нему изъявить вместе с другими обычное почтение. Но не достигнув исполнения ни одного из своих предположений, воспламеняется гневом в душе своей и как можно скорее возвращается во дворец, сильно негодуя на невинных.

Первое изгнание преп. Феодора

16. Итак, он, призвав к себе начальника придворной стражи, посылает с ним и стратига Опсикийского к преподобным, чтобы подвергнуть их истязаниям. Те, прибыв в монастырь, вдоволь бьют ремнями [Феодора], который давно желал этого ради Христа, и других троих из первенствующих братий; затем ссылают его с другими десятью из известнейших членов братства в Фессалонику, приказав отводившим их тщательно стеречь их и заключить не вместе всех, но каждого отдельно и вдали друг от друга в различных помещениях, чтобы нельзя было кому-нибудь из них приходить к другому; блаженного же Платона отправляют в обитель святого Сергия, не допуская к нему никого и приказав ему оставаться там. Но какой и сколь великий результат для всей вселенной имел подвиг богоносного отца нашего, это сейчас можно видеть: жившие в странах области Херсонской и Босфорской епископы и пресвитеры, равно как и благочестивейшие из монахов, услышав о деянии святого отца нашего и нашедши его согласным с Божественным Евангелием, [Col. 256] подражают его дерзновению в добре, так что и здесь исполняются слова: яже от вас ревность раздражи множайших на доброе (2 Кор. 9:2); и тогда же они перестают принимать дары, приносимые церквам Божиим от тех, которые совершали одинаковые дела с младшим Константином, отлучают их от священных и Пречистых Таин Христовых и, согласно со священномудрым Феодором, говорят унижавшим христианское предание: «Не позволительно вам иметь жен вопреки постановленным от Христа законам». Наконец и они изгоняются из своих церквей и обителей, подвергаются и другим страданиям, измышляемым гонителями, ибо когда руководит ярость, тогда особенно налегает насильственная рукалютого воина.

Страсти, оставляемые без наказания, постоянно стремятся к худшему

17. Вследствие этого почти по всей Римской империи нападает страх на совершающих такие дела; гонение на благочестивых становится уздою для невоздержных, и вследствие этого поток зла удерживается от дальнейшего распространения; ибо страсти, оставляемые без наказания, постоянно стремятся к худшему, подобно ехидне, овладевают сердцем и умом и доводят до совершенной погибели предавшегося им. А дабы этого не случилось, благодать Всесвятого Духа, воссияв в вышеупомянутых подвижниках, явно обличила дело беззакония. Таким образом, великий Феодор становится еще более знаменитым, являясь подражателем Предтечи и Илии Фесвитянина не только в соседних странах, но и по всей вселенной, ибо, оставаясь под стражею в городе Фессалонике во все время царствования Константина, он в самых отдаленных странах распространил славу своих подвигов. Писал он и к папе древнего Рима[510], извещая его о событиях чрез своих учеников, и тот принял это с великим уважением, как от такого мужа, который не преминул возвестить угодное Богу; получил и сам от него ответные письма, в которых восхвалялись его ревность, восстание на защиту добра и подвиг, достойно уподобляемый дерзновению божественного Предтечи.

18. Но так как, по словам Писания, царь дерзостен впадет во злая (Притч. 13:18) и путие нечестивых темни, не ведят, како претыкаются (Притч. 4:19), то спустя немного времени Константин, против которого возмутилось собственное его войско, лишается обоих глаз и низлагается с царского престола, как ненавистное и невыносимое бремя. Тогда опять возвышается его мать, христолюбивая Ирина, которую прежде он, предавшись разврату, удалил из царского дворца. Эта боголюбивейшая жена, как скоро приняла кормило царства, вызывает из ссылки великого Феодора и вводит его в общение со святейшим патриархом Тарасием, между тем как Иосиф, по низложении Константина, лишен был священного сана. [Col. 257] Оба они, говорила царица, поступили хорошо и богоугодно: один как явившийся защитником евангельских догматов до крови и мучений и чрез это имеющий доставить потомкам чистое спасение душ, а другой как с пользою применявшийся к обстоятельствам (οίκονομήσας) и отклонивший злобное намерение неистового царя, угрожавшего причинить Церкви Христовой зло хуже царствовавших прежде него, если бы он встретил препятствие своим пожеланиям. Это подтвердил и святейший Тарасий, вступив в общение с отцом нашим, как писал сам подвижник Спасителя Феодор. С ними согласимся и мы и не будем осуждать ни одной из сторон, но, одобряя того и другого, не перестанем, однако, повиноваться евангельским заповедям, ибо то, что делается применительно, не есть закон и не все отличается безукоризненностью. Так и Павел применялся к обстоятельствам, обрезав Тимофея, однако это не вошло в закон, ибо он сам отвергал его, громко взывая: аще обрезание проповедую, почто еще гоним есмь? (Гал. 5:11).

Возвращение из ссылки

19. Итак, насладившись духовной радостью со святейшим Тарасием, отец наш Феодор отправляется в свой монастырь, и стекаются туда со всех сторон овцы, рассеянные в его отсутствие. Освобождается из заключения и Платон, преподобнейший отец отцов и строитель этой богохранимой священной обители братий; и собирается к ним великое множество людей из близких и дальних стран, чтобы посмотреть на них, как на мужественных ратоборцев, возвратившихся из сражений за благочестие. Имя Саккудиона еще более прославляется, Феодор величается устами всех, дело его изгнания ради Бога становится известным по всей поднебесной, и всех вообще он научает следовать евангельским заповедям, то есть муж должен быть господином одной жены, по установлению Божественного Слова, равно и жена должна быть сожительницею одного мужа (Мф. 5:32), и притом законным образом, а не каким-нибудь побочным и прелюбодейным сожительством, потому что прелюбодеяние и плотские страсти искажают человека и явно отделяют от союза с Богом. С того времени многие граждане великоименитого города, равно как жители отдаленных и соседних селений, не только из наших, но и отличнейшие из приобретших светское образование, стекались к этому великому наставнику, желая испытать монашеское любомудрие. Радушно принимая их, святой учитель благочестия орошал их струями своей деятельной мудрости, очищая нечистоту, прильнувшую к душам их от греха, и направляя стопы их по воле Божией на путь святости и правды.