Убийца - Олег Бубела

— А тебе это зачем? — удивился король.

— Просто парень показался мне очень способным лошадником, и мне захотелось ему немного помочь. Возможно, в будущем он поможет Тровелю взять в кулак и вторую половину Мардинана, а может, просто будет заниматься любимым делом.

Фариам немного помолчал, а потом задумчиво произнес:

— Знаешь, Алекс, я тебя не узнаю. То ты показываешь себя крайне расчетливым торговцем, для которого мораль не имеет значения, то вдруг заботишься о судьбе какого-то паренька...

Я вздохнул и ответил:

— Знаешь, сегодня я вдруг почувствовал, что могу вскоре стать одной очень неоднозначной фигурой на доске этого мира. Меня это одновременно и привлекает, и пугает. Причем так, что хочется забиться куда-нибудь поглубже... Вот я и подумал, что если я буду стараться сохранить в себе все человеческое... Ну, хотя бы попытаюсь... То может быть мне удастся избежать этой участи... или стать хотя бы не той фигурой, к которой ведет меня мой путь... Короче, я опять начинаю нести всякую чушь...

— Тебе опять нужно выспаться, — сказал король. — Я и половины не понял, что ты мне сейчас наговорил. Ясно одно, ты хочешь остаться человеком. Но ведь ты эльф?

— Не притворяйся, что не понял смысла этой фразы, — ответил я.

— Извини, — смущенно произнес Фариам. — Но разве кто-то тебя заставляет лишиться твоей человечности?

— Ох, давай об этом поговорим в другой раз, я только начинаю со всем этим разбираться... И вообще, я же тебе еще не все рассказал. Вместе со всеми людьми, которые прибудут в Город, если им повезет и ничего не случится по дороге, будет некая Снежана Лисицкая, урожденная ден Лей. Ничего не говорит имечко?

— А она не...

— Сестра, — ответил я, не дослушав вопроса. — Может поделиться весьма полезными сведениями, если сможешь хорошо и вежливо попросить. Так получилось, что её семейство сейчас в опале и будет нелишним, если она останется в Мардинане. В общем, сам решай, что с ней делать и как ей помочь.

— В её положении, не думаю, что она окажется несговорчивой, особенно если я ей просто предложу... — начал король.

— Прежде чем предлагать, знай, что она сейчас довольно состоятельная личность и у меня на неё имеются очень большие планы. Так что действуй максимально культурно и осторожно, она — дамочка с характером, может и послать подальше... Хотя тебя наверняка вежливо и цензурно.

Из амулета раздался смешок:

— Что, уже обжегся?

— Ну, вроде того, но узнал много полезной информации. Кратко перескажу тебе, чтобы ты хотя бы приблизительно имел в виду, что она знает, а ты уже дальше думай сам, я в эти дрязги лезть не собираюсь.

Я кратко и сжато поведал обо всем, что узнал от Снежаны, а напоследок закончил:

— И у меня для тебя сюрприз. Координатором действий степняков является ни кто иной как Викерн.

— Сын императора? — ошеломленно произнес Фариам. — И он сейчас в степи?

— Да, я в этом точно уверен, — ответил я.

— Откуда знаешь?

— А мы с ним вчера вечером мило побеседовали, поэтому любая ошибка исключена. В общем, делай выводы, строй планы, а я пока должен несколько часиков поспать. Завтра ночью у меня намечается уничтожение еще одного лагеря, а потом... Потом и буду думать, больше чем на сутки я уже не рискую загадывать.

— Хорошо, Алекс, спасибо за информацию. Она... многое меняет.

— Не за что, — ответил я, зевая. — Буду жив, завтра свяжусь.

— Удачи, — попрощался король и прервал связь.

А я растянулся на земле, положив голову на стенку одного из шатров, и закрыл глаза. У меня по плану был еще один разговор, который откладывать было никак нельзя. Вскоре я начал погружаться в сон и почувствовал рядом с собой присутствие Темноты. Она уже собиралась подхватить мое угасающее сознание, но огромным усилием воли я задержался в этом состоянии и попросил мою подругу:

— Подожди. Ответь на пару вопросов. Пожалуйста.

Моя просьба была услышана. Темная фигура ласково провела по моей щеке и прошептала:

— Спрашивай...

— Что ты делаешь со мной? Почему я начал превращаться в бездушное чудовище? — боясь, что она передумает, спросил я.

В ответ раздался смех. Мягкий и нежный, он ласкал мой слух, но я не понимал его причины. Отсмеявшись, Темнота прошептала:

— Почему ты решил, что я в этом виновата?

— Но разве не ты безраздельно владеешь моей душой? Ты же можешь делать с ней все, что пожелаешь, изменять, как тебе захочется... А в последнее время я замечаю результаты таких изменений. Я начал понимать, что теряю себя и хочу понять, к чему это все приведет?

Темнота обняла меня и прошептала на ухо тоном матери, уставшей от шалостей своего ребенка:

— Глупенький, я ничего не могу сделать с твоей душой. И никто не может. Когда же ты, наконец, поймешь, что только сам разумный является хозяином своей души?

— Но как же так? Я ведь уже забирал душу... — начал было я, но Темнота не дала мне спросить.

— Ты можешь стереть душу, уничтожить её или покалечить. Но тебе никогда не удастся изменить её так, как тебе захочется, без согласия разумного.

— А как же со мной? Ведь во мне две души, и они прекрасно слились воедино.

— А ты вспомни, как все было... — прошептала Тмнота.

И я задумался, воскрешая в памяти тот самый эпизод слияния, и понял, что моя подруга права. Это было нашим общим решением. Мы хотели, чтобы наши души соединились и в результате все получилось. Я также вспомнил, как одним ударом размазал душу пленного кочевника... Но тогда что же получается?

— Почему же тогда я превращаюсь в другого человека? Почему мне все безразличнее лишать людей жизни? Почему я становлюсь иным в бою?

Мне почудилось, или все-таки Темнота вздохнула, как бы сетуя на мою недогадливость, а потом еще раз прошептала:

— Вспомни, Алекс...

И я, подчинившись ласковому голосу, вспоминал. Вспоминал тот самый момент боя, когда я волевым усилием отключаю в себе эмоции. Вспоминал, как говорю себе, что других вариантов нет. Я вспоминал... а потом снова обратился к Темноте.

— Значит, это я сам делаю из себя бездушного монстра?

— Тебе решать, кем быть и я никогда не смогу повлиять на твое решение.

Это было приятно слышать. Эти слова полностью успокоили меня и лишили всех подозрений в адрес моей подруги, оставив только чувство стыда. Да, я чувствовал себя виноватым перед ней. За мои необоснованные обвинения, подозрения и недоверие. Теперь я понял, как глупо выглядел, когда начал этот разговор.

— Прости меня, — повинился я перед Темнотой. — Я не должен был тебя обвинять, даже толком не поразмыслив над случившимся. Это было очень глупо. Прости...