Сокровище Империи - Алексей Корепанов

– Если уж она тебя на Земле из своих гор разыскала…

– А зачем тогда было спрашивать, где мы сидим? – нервно огрызнулся Крис.

– Вот тебе то же самое веронское зеркало, – сказал Портос. – Только с титьками.

Он было засмеялся собственным словам, но тут же прервал смех и потянулся к бокалу с соком.

Сердце у Криса продолжало прыгать, как файтер на батуте, но в душе пускала корни робкая надежда. И тон беллизонки, и ее смешок не казались какими-то кровожадными. Хотелось верить, что грядущая встреча закончится миром, и Кристиана Габлера, Юла Ломанса и Лино Пирико-туо-туо не придется навсегда вычеркивать из списков Стафла.

– Надо бы сказать, чтобы со стола убрали и еще одно кресло принесли, – озабоченно произнес Арамис.

…Рассиживаться в кабинке в ожидании беллизонцев оказалось просто невмоготу, и троица, надев куртки, промаялась с полчаса на улице, у входа в кабак. Вечер уже основательно сгустился, свет орбитального зеркала не в состоянии был пробить облачную пелену, и вновь падал легкий снег. Разговаривать не хотелось – провожали взглядами прохожих и даже не обменивались мнениями по поводу симпатичных девчонок. А их тут было немало.

Арамис первым заметил две приближающиеся фигуры – повыше и пониже, – и толкнул локтем Габлера:

– Идут!

Энгилейнон и Низа неторопливо подошли к «Уютному термополию» и остановились. Бородатый беллизонец по-прежнему был в просторном длиннополом плаще. Знак триединого божества под его ухом зловеще блестел в свете деревьев. Девушка тоже не сменила наряд, оставаясь в черных джинсах и куртке цвета стали. Капюшон она не поднимала, и в ее темных волосах серебрились снежинки.

– Мы пришли, – прогудел беллизонец, и от его сочного голоса Габлер чуть не поежился. Казалось, это трубит сама судьба.

Вот только какой она будет?…

Он взглянул на Низу – у нее было бесстрастное лицо статуи – и сделал приглашающий жест:

– Проходите. Там отдельные кабинки, никто не помешает.

Под взглядами все так же кучкующихся у служебного входа сервов они пересекли тихий зал и вошли в кабинку. Энгилейнон сел в дальнее кресло справа от входа, не сняв плаща, – словно показывая, что задерживаться здесь не намерен. Девушка устроилась в кресле рядом с ним, ближе к двери, а трое файтеров расположились напротив – Габлер в центре, Арамис и Портос по бокам. Свой нэп Крис поставил на пол рядом с собой, а нэп с вином продолжал стоять под уже прибранным столом, куда его еще часа два назад определил беловодец. Файтеры тоже не стали снимать куртки, и Арамис держал руки в карманах.

– Что вам заказать? – спросил Габлер, переводя взгляд с Энгилейнона на Анизателлу.

– Ничего, – лаконично ответил жрец.

Но тут только что закрытая Портосом дверь бесшумно отъехала в сторону, и в проеме появился серв.

– Заказ будет позже, – тут же сказал ему Крис, и серв мгновенно исчез.

Дверь вновь отрезала собравшихся от остального мира.

– Мы приняли решение, – возвестил Энгилейнон, устремив взгляд куда-то в угол кабинки.

Файтеры молчали, ожидая продолжения. Низа безучастно смотрела куда-то между Габлером и Портосом, причем уроженец Геи старался выглядеть как можно более незаметным, что при его габаритах было более чем проблематично.

– Нельзя сказать, что оно далось нам легко, – продолжил служитель Беллизона и опять помолчал. – Ваши правители утыкали все вокруг разными изречениями… – Он иронично усмехнулся, а Крис про себя отметил это «ваши правители». – Видимо, считают довольно банальные суждения какой-то сверхмудростью. Есть среди них одно, которое весьма подходит к нашей ситуации: «Справедливость проявляется в воздании каждому по его заслугам». Вот это – в самую точку. Но, в данном случае, мы не будем соблюдать этот принцип. Мы приняли решение. Повторяю, оно далось нам с трудом, но это наше решение. Окончательное. Единомножественный Беллиз-Беллизон-Беллизоны дал нам знак. Мы готовы вместо ваших жизней забрать у вас раналлакс. – Он перевел взгляд темных глаз на Габлера: – То, что ты назвал Копьем Судьбы.

Портос выдохнул с такой силой, что по кабинке прошелся чуть ли не ураган. Арамис с размаху откинулся на спинку кресла и упал бы вместе с ним на пол, если бы не помешала близкая перегородка. Габлеру не раз доводилось пребывать в невесомости на борту лонгов – когда искусственную гравитацию специально отключали – и выполнять всевозможные тренировочные задания, однако впервые в жизни он ощутил это непередаваемое словами состояние не в космосе, а на поверхности планеты. Тело его продолжало сидеть в кресле, но сам он парил где-то в зазвездных сферах, где водятся только ангелы – если верить в христианство. Ангелов он там не видел, зато отовсюду лучились мягким светом чьи-то теплые глаза. Глаза Низы. Их было очень много, и Крис ощущал истинное блаженство и готов был утонуть в любом из них. В общем, чувствовал он себя, как после финального и в большинстве случаев лишнего – правда, это выяснялось только наутро – стакана водки.

В кабинке царила просто космическая тишина. Ее нарушил тот же Энгилейнон:

– Мы забираем раналлакс и уходим. – Он по-прежнему глядел на Криса. – И больше не намерены преследовать вас. С нашей стороны опасности для вас не будет… если только вы вновь не вздумаете добраться до нашего храма.

– Да ни за что! – торопливо громыхнул Портос, выкатив глаза. – Что, других мест в Вилке нету?

– Если не прикажет командование, – осторожно заметил Арамис. Он подался вперед и положил руки на стол, сцепив пальцы в замок. – Нас же не просят, нам приказывают.

– Я предупредил, – внушительно сказал жрец, не удостоив его взглядом и продолжая буравить этим самым взглядом Криса.

Габлер нагнулся, расстегнул стоящий у кресла нэп и вытащил обманку с Копьем Судьбы, размещенную отдельно от сувенирных мечей славейнов. Протянул через стол Энгилейнону. Жрец принял подношение, а точнее, эквивалент трех жизней, повернулся к девушке. Анизателла чуть приподняла ладонь и почти тут же взглянула на своего спутника. Вероятно, он прочитал в ее взгляде то, что нужно, и сунул Копье куда-то под плащ. И сделал движение, явно собираясь встать.

Крис зачарованно смотрел на Низу, а Портос вдруг сказал с несвойственной ему робостью и очень негромко:

– Подождите. А как насчет того, чтобы вернуть голову?… Мы похоронили его… без головы…

– Это невозможно, – ответил Энгилейнон, оставаясь в кресле.

Крису тут же вспомнился недавний невнятный рассказ крепко выпившего Спартака.

– Почему? – спросил он.

– Ее нет, – лаконично пояснил беллизонец.

Габлер наконец перехватил взгляд Низы. Этот взгляд болезненно и в то же время сладко резанул по сердцу. Она тут же опустила ресницы и принялась отряхивать совершенно не нуждающуюся в этом куртку.

– Ладно, – подал голос Арамис. – Расчет произведен, стороны претензий друг к другу не имеют. Вам наши извинения, думаю, ни к чему, но все-таки – извините. Мы не убийцы, мы исполняли приказ. Давайте закрепим наш мирный договор глотком хорошего вина.

Он принялся было вытягивать из-под стола нэп, но его остановил холодный голос жреца:

– Мы не собираемся пить с вами вино. У вас принято пить вино с чужеземцами – убийцами ваших сородичей? У нас – нет.

Энгилейнон резко встал, придерживая под плащом меч славейнов, и тут же поднялась и Низа. Не удостоив никого прощальным взглядом, она протянула руку, собираясь сдвинуть в сторону дверь кабинки…

«…и исчезнуть навсегда…» – с отчаянием подумал Габлер.

И в самый последний момент он все-таки решил сказать то, о чем говорить не хотел, о чем не нужно было говорить, дабы обезопасить и себя, и сослуживцев. Что-то, живущее у него внутри и почти никогда не дававшее о себе знать, не позволило ему промолчать и дать беллизонцам уйти. Дать уйти Анизателле, Низе…

– Постойте, – сказал он и тоже встал. – Это же не бутылка – сунул в карман и понес. – Габлер взглянул на Энгилейнона и добавил: – Наш, как ты говоришь, правитель очень даже не прочь вернуть это Копье себе.

Низа опустила руку и повернулась к файтерам. Энгилейнон остановился, не успев выбраться из-за стола.

– А почему ты называешь Копье ранала… ну, как ты там говорил? – торопливо продолжил Габлер. – Вам что-то известно о таких штуковинах?

– Это неважно, – бросил жрец. – Во всяком случае, наемникам это знать необязательно. Так что насчет правителя?

Крис проглотил «наемников» и пояснил:

– Император сделает все, чтобы вернуть Копье. И если выяснит, у кого оно было, и куда этот кто-то его подевал – а он обязательно это выяснит! – то этому «кому-то» мало не покажется. Догадываешься, о ком речь?

– И что? – ледяным тоном спросил Энгилейнон.

– А то! Да он же меня со своими грэндами не только удавит, но и на атомы распылит! Как ты думаешь, не должен ли я был сообщить ему, куда намерен подевать Копье?