Голод суккуба - Райчел Мид

На это немедленно последовал возмущенный крик девочек.

— Я не прочь остаться, — успокоила я их. — И хотела бы помочь.

Андреа встала, одной рукой все еще удерживая дочь:

— Тогда нам надо найти для тебя какую-нибудь одежду. Пойдем посмотрим что-нибудь подходящее.

Она отпустила Кендалл. Малышка сделала шаг мне навстречу, но не дотронулась:

— Ты как будто дама из каталога «Виктория Сикрет».

— Это мое любимое чтение, — торжественно заявила я.

— Папино тоже.

Ее мать застонала и по загроможденному мебелью коридору повела меня в свою спальню. Спальня Терри и Андреа не имела ничего общего со спальней Дейны. Прежде всего, в ней царил беспорядок: кровать была не застелена, на полу груды белья. Цветовое решение и элементы оформления тоже были куда меньше согласованы, указывая на то, что все это добавлялось одно к другому не один год, не объединенное предварительно холодным глазом дизайнера. Стены и комоды были увешаны рисунками девочек, на свободных местах лежали безделушки, книги и мелочь. И все же, несмотря на хаос, чувствовалось, что комната наполнена любовью, а люди, в ней обитающие, счастливы и живут друг с другом в ладу. Это придавало теплоту и уют, в отличие от стерильности и определенности, царивших в спальне Дейны. Здесь я чувствовала себя хорошо и жалела, что у меня с кем-нибудь нет ничего такого, а еще испытывала почти неловкость от вторжения в столь интимную обстановку. Ощущение, будто подслушиваешь.

— А, вот мы где, — пробормотала Андреа, копаясь в ящиках комода.

Она протянула мне какую-то одежду. Я сбросила платье и примерила ее. Хотя у Андреа фантастическая для матери пятерых дочерей фигура, она все же повыше и поплотнее, чем я, так что одежда была мне длинновата и свободно болталась. Посмотрев, она заменила джинсы на полукомбинезон. Брюки пришлось подвернуть, но зато он держался на лямках. Я стянула волосы в хвост и теперь была готова идти.

Увидев меня, Сет рассмеялся.

— Эй, — воскликнула я и пнула его, — будь поскромнее.

— Кажется, я впервые вижу тебя не столь… — Он помолчал, подбирая нужное слово. — Тщательно продуманной.

— Вот как, оказывается, златоуст ты наш романтический. Значит, так я обычно выгляжу? Другие женщины сексуальны, или элегантны, или прекрасны. А я? Всю дорогу тщательно продуманна.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Кроме того, непродуманность вовсе тебя не портит. Совершенно не портит.

Он говорил восхитительно низким грозным голосом, и, когда наши глаза встретились, между нами пробежала искра.

— Вы, ребята, флиртуйте в свободное время, — сказал Терри, протягивая мне малярный валик и лоток. — В данный момент вы работаете на нас. Как думаешь, одолеешь эту часть стены?

— Конечно. — Я бросила взгляд на Сета, основной работой которого по-прежнему было удерживать Кейлу, — А почему ты не красишь?

— Потому что он не допущен, — ответила Бренди, ловко орудующая кистью вокруг дверного проема.

— У дяди Сета отвязанность, — объяснила Кендалл.

— Обязанность, — поправила ее мать. — Все шансы за то, что ты должна быть лучшим маляром, чем он. Вернее так: это утверждают законы вселенной.

— Конечно она. Она во всем хороша. — Сет наблюдал, как я обрабатываю ровную гладкую поверхность. — Видишь?

Крася с Мортенсенами, я проводила чрезвычайно нормальный и чрезвычайно приятный вечер. Они такие забавные и такие симпатичные, что невозможно их не полюбить. Работая с ними бок о бок, я чувствовала, что и в самом деле становилась почти своей. Как будто это моя семья. Они включали меня во все свои дела и разговаривали так, будто у нас с Сетом дело решенное, подразумевая, что я буду у них не только на День благодарения, но и на Рождество, и целый букет других совместных дел.

Простая, случайно задевшая меня любовь наполняла счастьем, но и печалью. Я никогда не смогу вполне ужиться с какой-либо смертной семьей, даже если эти непонятные отношения с Сетом продлятся достаточно долго.

Отпихивая прикрытую пластиком коробку, я поймала чей-то взгляд изнутри. Подняв пластик, я улыбнулась, увидев окантованную свадебную фотографию Терри и Андреа, где нашлось место и для гораздо более молодого Сета.

— Посмотри на себя, — поддразнила я его. — Тогда ты имел обыкновение бриться.

Он потер щетину на подбородке:

— Я и сейчас бреюсь.

— Так это тот самый случай, который Сет так позорно чуть не пропустил?

— Да, — печально произнес Терри. — Очевидно, закончить «Жар таланта» было делом поважнее, чем засвидетельствовать мое бракосочетание.

— О, это действительно хороший роман, — беспристрастно заметила я.

Я была не вполне уверена, что настолько хороший, чтобы пропустить свадьбу, но все же один из моих любимых. Возможно, он стоил этой жертвы.

— А кто этот парень рядом с вами?

— Другой наш брат. Иен.

— Еще один Мортенсен? Да вас много, ребята.

— И не говори, — сказал Терри. — Иен у нас паршивая овца.

— Я думал, паршивая овца я, — чуть ли не обидевшись, возразил Сет.

— Нет. Ты рассеянная артистическая натура. Я — положительный тип. А Иен — необузданный гедонист.

— Что такое гедонист? — спросила Кендалл.

Ее отец задумался.

— Это когда ты покупаешь по кредитным картам то, что не можешь оплатить, меняешь кучу работ и имеешь кучу… знакомых дам.

— Хороший эвфемизм, папа, — округлила глаза Бренди.

Я восхищенно подумала, что только в семье Мортенсенов четырнадцатилетние употребляют слово «эвфемизм».

Андреа подошла к портрету и залюбовалась собой молодой. На фотографии на ней было кружевное платье с длинными рукавами, оставлявшее плечи обнаженными.

— Ах, было же время, — вздохнула она. — До того, как беременность изуродовала мое тело.

— Ну, это было не только до беременности, — многозначительно заметил ее муж.

Она бросила на него угрожающий взгляд. Бренди застонала.

Сет спрятал улыбку и сменил тему разговора:

— Там в церкви был ужасный ковер. Бордовый, с грубым ворсом. — Он покачал головой. — Наверное, я предпочту жениться на улице.

— Боже мой, — с притворным ужасом воскликнул Терри. — Не могу поверить, что ты хотя бы допускаешь возможность женитьбы. Я думал, ты женат на своей литературе.

— Ну, у меня никогда не было предубеждений против полигамии.

— Что за полигамия? — выпучила глаза Кендалл.

Потом, когда с гостиной было покончено, мы с Сетом начали уборку, пока Терри и Андреа укладывали потомство. Девочки сопротивлялись, цеплялись за меня и Сета, требуя договорить и желая увидеть нас завтра.