В Эфире. Дилогия (СИ) - Гарцевич Евгений Александрович

Я мысленно отмахнулся от образов тех ребят, кто был в тренировочном лагере, стараясь не терять сейчас мысль.

— А Легиону зачем меня охранять?

— А ты новости не читаешь вообще? Там, на большой земле, старое тело Эйпа оставило новому телу крупное наследство. Там тебе очень хорошо, двенадцать процентов акций DRUGA и весомый голос в совете директоров. А Легион — это новая администрация, назначенная ООН, для нее старперы — как кость в горле. Но открыто администрация не попрет. Только представь, что будет с акциями и с игрой, если кто-то узнает, что в Эфире можно потерять не только время, но и тело. Ты для них — шанс избавиться от акционеров. Ну или хотя бы получить в совете своего человека.

— Но они ведь уже воюют?

— Это фигня все. Думаю, сценарный отыгрыш на публику. Типа если что, это не мы, это отдельные игроки. Там все и просто, и сложно одновременно, классический баланс темных и светлых сил с шатким равновесием. Но перевесить никто не может, потому что все боятся последствий. Да и самим Хранителям нужен повод, чтобы игроков здесь держать. Там же не все в курсах. Большинство думает, что ловит опасного лазутчика из Легиона, врага клана.

— А ты при чем тут и откуда все это знаешь?

— Я от Уокера, а он такой же счастливчик, как и ты. Схема у них простая — найти подходящего человека, заманить, обменяться телами, выйти в реал и мочкануть, чтоб не мучился. Не знаю, как проскочил ты, а Уокера тогда в настолько дряхлое тело переместили, что он прям во время перехода помер и оцифровался. Эйп, соответственно, занял его тогдашнее тело. С тех пор оно состарилось — и вот сейчас ты в него прилетел. Так что вы с Уокером, считай, почти родня, ха.

— И?

— А дальше дело техники. Тела мутят на каждый вайп, мы следим, отмечаем необычное. Они не такие умные, как себя считают. Механика та же, что и с Уокером. Банят в чате, объявляют награду, бегают и суетятся. А мы следили, так тебя в борделе и нашли.

Я рассказал Джаггу детали произошедшего со мной. Все, что вспомнил и что казалось важным. Он поведал полную историю Уокера, тело которого украл Эйп двадцать лет назад. Уокер был тогда молодым перспективным специалистом, жена которого ждала ребенка. Его заманили в DRUGA на стажировку. По словам Джагга, именно потеря возможности видеть свою дочь и не давала Уокеру покоя, требуя мести. Остальное было не так важно или стало не важно, учитывая, в кого превратился Уокер в игре.

Джагг вообще сомневался, что его босса можно до сих пор считать человеком. Двадцать лет оцифровки и бешеной прокачки персонажа, чтобы не бояться покушений Тринайти и огрызаться в ответ. Причем на этот раз Уокер хотел огрызнуться так, чтобы создатели Эфира навсегда потеряли свое детище. Он готовился к войне до полного уничтожения всех персонажей и всех кланов, кто хоть какое-то отношение имеет к Тринайти. И первым в его списке был Лакки Эйп, что меня полностью устраивало. Но Уокер придет только на бета-тесте, когда откроется проход к Авроре.

А сейчас со мной есть Джаггернаут и его отряд — еще три мурлока. Здоровяк Сладик, все вложивший в силу и по меркам стандартных мурлоков считавшийся почти китом-великаном, шаманка Жгуча, способная призывать мурлоков-неписей, и Фрисби — вор и убийца. Сам Джагг по классу был чем-то средним между рейнджером и ассасином, делая ставку на ловкость и скорость.

Все они тоже прошли через смену тел. Только добровольно, подписавшись за огромные деньги принять участие в тайном научном эксперименте. И поначалу у них даже претензий не было к основателям — денег заплатили, эксперимент удался. Но потом их веселую четверку пенсионеров поместили в психиатрическую клинику, отрубив все контакты с внешним миром. Так доживать свои дни они не захотели и умудрились сбежать, оцифроваться в игре, а потом уже встретили Уокера и объединились против общего врага. И, похоже, это был первый и последний раз, когда основатели оставляли в живых свои старые тела.

Джагг был рядом, Фрисби бродил где-то в Уасиока, а остальные сейчас усиленно прокачивались. Они выслеживали Хранителей по сменам, и кто-то все время ошивался возле Эйпа и его подручных. Мурлоками они стали не столько из-за эффективных навыков на начальных уровнях, сколько потому, что не смогли найти других приглашений на альфа-тест. Пришлось удовольствоваться непопулярной расой, которую предложил профсоюз оцифрованных. Впрочем, Джаггу было все равно, за кого играть, лишь бы игра продолжалась. Он оцифровался двадцать лет назад и с тех пор сменил уже полсотни персонажей, постоянно влезая в самые нелепые авантюры, очень часто приводившие к смертельному исходу.

Теперь, когда стало понятно, как вернуть свое тело, остался только один вопрос — сколько времени продлится альфа-тест, а за ним и бета. По опыту предыдущих вайпов, если не выявлялось каких-либо проблем или нарушений баланса, то на альфа-тест давалось чуть больше трех месяцев и еще до полугода на бету. Я здесь пребывал уже больше восьми недель и за это время не добился ничего, только в минус ушел по всем контрактам…

От подсчетов меня отвлек Джагг — протянул мне пузырек, сквозь стенки которого была видна какая-то мерзкая многоножка, плавающая в светящейся жидкости. Сам он, отсалютовав, залпом выпил такой же пузырек и зажмурился от удовольствия, потирая лапой живот. Блин, заморил червячка, рыба-переросток, а меня чуть не стошнило.

— Сигнал. — Джагг посмотрел в сторону деревни. — Приготовься, выпей микстурку. Она скроет от тепловизора на время.

Я встряхнул промокший плащ и тоже уставился на деревню. Мы полночи провели за разговорами, и сейчас было самое дурацкое предрассветное время, да еще и дождь не прекращался ни на минуту. Видимость была почти нулевая, но я все же понял, что разглядел мурлок. Там, где, по моим ощущениям, был лагерь Хранителей, мигал тусклый источник света. Джагг кивал в такт свечению, шевеля губами, будто расшифровывал азбуку Морзе или какой-нибудь мурлочный код.

— Пей, — поторопил Джагг, видя мою нерешительность. — Пей, говорю! Время уходит.

Куда оно уходит, я не понял, но зажмурился и, стараясь не дышать, залпом проглотил содержимое. Чуть не выблевал все обратно, когда многоножка защекотала небо, но Джагг грубо стиснул мне рот, дожидаясь, когда я проглочу микстуру.

«В Эфире! Вы использовали зелье множественной ауры. Выберете действие: создать астрального двойника и передать ему характеристики персонажа или полностью спрятать следы ауры. Время действия — 4 часа».

— Выбирай двойника и двинули.

От меня будто отделился призрак. Плотная призрачная субстанция замерла в метре передо мной, скопировав мою позу. Я встал, и она встала, я потянулся, и она потянулась. Захотелось хоть рассмотреть себя нормально, но стоило повернуться, как и она повернулась. Ну, по крайней мере, со спины я выглядел довольно неплохо — стройный, подтянутый, плечи рельефные, трицепс проглядывается.

— Уснул там? — Джагг был уже метрах в трех, и если бы не голос, то я бы его и не заметил.

— Иду. — Я боялся, что двойник пойдет за мной, но настройка закончилась, и призрак опять присел за камни, будто задремав.

Со стороны деревни неожиданно громыхнуло — дождь приглушил звук, но все равно ощутимо ударило по ушам. Вспыхнула вышка Хранителей — точнее, то, что от нее осталось после взрыва. Криков слышно не было, но повсюду стали зажигаться огни и суетливо метаться по деревне.

— Ходу, ходу! Фрисби — дебил, сказал же ему, маленький саботажик, чтобы отвлечь…

— Это что, напалм какой-то? Вообще не гаснет. — Я забеспокоился, что огонь перекинется на деревню и кто-нибудь пострадает.

— Аквилонский огонь, Уокер придумал. Тьфу ты, зря последнюю многоножку потратил.

Джагг повел нас в обход деревни, сверяясь с картой и забирая южнее. Мы шли по следам деревенского шамана. Тот, по словам мурлока, был единственным, кто в эти дни покидал деревню. Староста не выходил оттуда никогда, охотники и прочие трудяги в такую погоду отсыпались, а вот шаман все ходил куда-то. Может, духам дождя молился, а может, кару небесную призывал на незваных гостей деревни.