Тихая ложь (ЛП) - Нева Олтедж

Игла снова пронзает кожу моего мужа. Я хочу отвернуться, но не могу поднять глаза. Кева тянет за нитку, и Драго вздрагивает. Это мизерное движение челюсти, но я чувствую, как под моей ладонью все дрожит. Все перед глазами растворяется.

— Сиенна?

Я слышу голос Драго, но он далеко, слишком далеко.

— Сиенна! Посмотри на меня, детка. — Он кричит, но его крики еще никогда не были такими далекими.

Все, что я вижу, — это белая дымка передо мной, но вскоре она сменяется чернотой.

Сиенна закатывает глаза, и я ловлю ее, когда ее тело обмякает и прижимается к моему.

— Сиенна! — Я нежно обнимаю ее, слегка встряхивая, чтобы привести в чувство. — Пожалуйста, детка.

Кева шлепает меня по предплечью.

— Перестань трясти бедную девочку. Она только что упала в обморок.

— Что! Почему? — Я смотрю на бледное лицо жены, и в моей груди разгорается паника. — Я вызову врача.

— Не говори глупостей. Она придет в себя через минуту. Садись, я наложу повязку на твою рану.

— Я отнесу ее наверх, — говорю я и выхожу из кухни. Кева кричит мне вслед, что-то про инфекцию, но я не обращаю на нее внимания.

Я несу Сиенну в нашу спальню, но не могу заставить себя отпустить ее. Вместо того чтобы положить ее на кровать, я сажусь на край и продолжаю держать ее на руках. Ее голова прижимается к моей груди, а к щекам уже возвращается цвет. Глаза Сиенны открываются, но взгляд остается расфокусированным.

— Детка? — Я крепче прижимаю ее к себе. Слышит ли она стук моего сердца?

Она бормочет что-то, что я не могу расшифровать.

— Ты потеряла сознание, — говорю я и опускаю голову, приближаясь к ее лицу. — Не смей больше так делать.

Сиенна моргает, потом говорит что-то еще и прищуривает на меня глаза. Я не обращал внимания на ее губы, но, кажется, я услышал "Артуро", так что я предполагаю, что она спросила о своем брате.

— Он в немного худшем состоянии, чем я, но жить будет, — говорю я и опускаю глаза к ее рту.

— Кто?

Черт. Я неправильно понял.

— Что ты только что сказала?

— Я сказала, что ты не можешь приказать мне не падать в обморок.

Приказать. Артуро. Слишком похоже звучит. (Имеется в виду, что Order и Arturo — звучат почти одинаково) Черт.

— Могу. И я говорил о твоем брате.

Сиенна кладет ладонь на мою неповрежденную щеку.

— Что ты сделал с моим братом, Драго?

— Я сломал ему запястье. И, возможно, несколько ребер.

— Что? — Она выпрямляется, чтобы сидеть прямо у меня на коленях. — Из-за какого-то деловой ерунды?

— Это он начал.

Она приподнимает брови, касается пальцем моей нижней губы и начинает проводить по линии моего рта.

— Артуро никогда ни на кого не нападет просто так, если его не спровоцировать. Ты спровоцировал его?

— Может быть, немного. — Я зажимаю ее палец между зубами и покусываю его.

— Ой. — Она отдергивает руку. — За что?

— За то, что напугала меня. — Я падаю обратно на кровать, притягивая ее к себе. — Больше никаких обмороков.

Сиенна криво улыбается, прижимаясь ко мне.

— Я буду стараться изо всех сил.

— Хорошо. Снимай. Блузку. Медленно.

Она начинает расстегивать пуговицы на шелковистой вещи. Лаймово-зеленая с золотыми звездами. Предполагалось, что это предмет одежды, но вместо этого он напоминает мне подарочную упаковочную бумагу. Я кладу руки ей на талию, затем скольжу ими вверх по ее грудной клетке к зеленому кружевному лифчику.

— Где ты находишь такие вещи, Сиенна?

— В магазинах. — Она бросает блузку на пол и расстегивает бюстгальтер, обнажая свои упругие, аппетитные груди.

Я сжимаю их в ладонях и смотрю, как она втягивает воздух.

— На тебе подходящие трусики?

— Я не уверена. Почему бы тебе не проверить?

Я провожу ладонями по ее груди и животу и хватаюсь за эластичный пояс юбки. Она линялая, как балетная пачка, но золотистого цвета, под цвет звезд на ее рубашке. С той осторожностью, с какой позволяют мои большие руки, я стягиваю ее вверх и через голову.

— Зеленый. — Я улыбаюсь и щипаю резинку на задней части ее трусиков. А затем, тяну вверх.

Сиенна выгибает спину, ее рот полуоткрыт в беззвучном стоне. Свободной рукой я отодвигаю кружевную полоску и заправляю ее между ее складочек. Придерживая большим пальцем ткань, чтобы она не соскользнула, я еще раз затягиваю пояс.

Сиенна опускает голову и наклоняется вперед. Ее учащенное дыхание обдает мое лицо, когда я ослабляю хватку ее трусиков, чтобы в следующий момент натянуть их еще сильнее.

— Так что, мы снова разговариваем? — Она натягивает брюки, хватается за обе стороны моей рубашки и дергает, отрывая несколько пуговиц. — Или мы все еще только трахаемся?

Отпустив ее трусики, я обхватываю ее рукой за талию и переворачиваю нас так, что я оказываюсь сверху.

— Я еще не решил.

Я снимаю с себя испорченную рубашку и остальную одежду, и взгляд Сиенны устремляется на меня, когда она просовывает руку себе между ног. Нет более сексуального зрелища, чем моя жена в одних зеленых трусиках и золотых туфлях на каблуках, играющая со своей киской.

Я наклоняюсь, чтобы схватить ее трусики, которые закрывают мне обзор, и стягиваю их с ее ног.

— Раздвинь ноги пошире, — требую я и перемещаюсь в кресло у кровати, поглощенный ее нежными пальчиками, которые дразнят и массируют ее клитор. — Быстрее, Сиенна.

— Ты будешь просто смотреть?

— Да.

Она прикусывает губу и ускоряет свои движения. Ее дыхание учащается, а глаза снова ищут мои. Она добавляет свою вторую руку — кружит, щиплет. Мой и без того напряженный член твердеет, как камень, но я не делаю ни малейшего движения, чтобы прикоснуться к нему, наблюдая за ней.

Был ли я когда-нибудь в жизни так очарован чем-либо, кем-либо? Я должен знать ответ на этот вопрос, но все рациональные мысли улетучились, когда я сосредоточился на своей сверкающей жене. Мне следовало бы беспокоиться об этом, но опять же… умственные способности отсутствуют. Кажется, это странное маленькое существо уничтожило все мои мозговые клетки. Каждая улыбка, каждая нелепая пара туфель и блестящее платье, каждый раз, когда она произносила мое имя, предрешали мою судьбу.

Сиенна выгибает спину, ее тело дрожит, когда она кончает. Я встаю с кресла и перелезаю через нее, располагаясь между ее ног. Она все еще дрожит, когда я раздвигаю ее руки и ввожу свой член в ее жар. С ее губ срывается