Теркес - Екатерина Баландина

— Интересно. Они такие красивые.

— Ага. В них мои техники. Каждая кукла умеет делать свое. Одна кукла равна одному приличному человеку, окончившему боевую школу.

— Ого. Это мощно. А куклы твоих родителей тут есть?

— Да нет. Я их и не видела. Я живу у бабушки. Мои родители погибли в войне. Вот так.

— А. Я тоже сирота.

— Потому что, — Лина нагнулась к уху Кити. — В тебе Дикий?

— Откуда ты знаешь?

— Я везде узнаю эти глаза. Дикий… убил моих родственников. Но я тебя все равно не боюсь. Ты же мне не делаешь плохого.

— Вот, это правильно. Все бы люди так мыслили.

Затянулась пауза.

— Ты мне нравишься. Давай дружить? — Сказала Лина.

— Ты серьезно хочешь со мной дружить?

— Ага.

— Ладно.

— Давай встретимся здесь же через десять дней.

— Десять?

— Меня бабушка берет в деревню.

— Давай.

— Пока, мне пора.

— Пока.

Лина умчалась вдаль. Кити посмотрела на уменьшающуюся фигуру и поднялась.

Тяжко вздыхая, Кити направилась к убежищу. Она приоткрыла дверь. И открылась странная картина. На диване сидит Даке. На спинке, свесив ему на плечи ноги, сидит девочка, лет тоже тринадцати. У нее были черные, вьющиеся до поясницы волосы, овальное лицо, зеленые глаза и летнее платьице. Она ерошила волосы на голове Даке и смеялась каким-то мяукающим смехом.

— О, сэмпай! У вас такие волосы! Их можно потягать!

Даке поднял голову.

— О, Кити!

Кити хмыкнула и, поднявшись наверх, хлопнула дверью своей комнаты. Даке грустно опустил голову обратно в журнал. "И как мне быть? Она же, как кошка!" думал он. Хотя уже часа два страницу не переворачивал.

Кити рыдала в подушку, чтобы не было слышно.

— Почему? Почему именно он должен возиться с этой… мелкой девчонкой? Да она же даже сделать ничего не сможет! А если с сэмпаем что-то случится? ААААА!

Кити начала привыкать к девочке. Со временем. Кити видела, что эта "малютка" не сможет даже каплю воды призвать.

Сами подумайте, что может сделать маленькое нечто? Просыпать из миски корм? Пролить воду? Стащить со стола селедку и утащить ее под кровать?

Это единственная мысль, успокаивавшая ее. Однако Кити не могла даже поговорить с Даке. "Малютка" тут же его утаскивала кататься на каруселях или есть сахарную вату.

Если проблема назревает, то ее не успокоить. Если она разгорелась, то она будет мучить и разрастаться, как мозоль. И если ее не убрать, она уберет тебя. Но убрать ее тоже не легче. В это утро она это поняла.

Абсолютно глупо.

Кити проснулась рано утром. Суббота. Она открыла глаза и посмотрела в потолок.

— Опять просыпаюсь в очередное глупое утро, опять вижу этот глупый потолок, сейчас встаю с глупой кровати и начинаю свой глупый очередной день.

За окном 10й день подряд плавали, как выразилась Кити, глупые облака. И ни одно из них не выронило ни одной глупой капли.

Небо было белое от облаков. За окном прохладно. Дул холодный ветер. Он бился в стекла, но окно Кити его не пускало. Серо-голубые занавески напоминали крылья умирающего мотылька.

Кити вышла из своей комнаты. Она пинком выгнала Кодоку из ванной и заперлась изнутри. Кодоку потер ушибленный затылок. К нему подошел Томохару.

— Доброе утро, Кодоку.

— И вам всего наилучшего.

— М-да. Мне кажется, она стала какой-то злобной и раздражительной.

— Не то слово. Я одним видом вывожу ее из себя.

— Не в тебе дело. Она сейчас обозлилась на весь мир. И никто не знает, почему.

— Даже Даке?

— Ага. Да они и не общаются особо.

С кухни выбежала "Малютка". Она смеялась и тянула за собой Даке за руку.

— Пойдемте! Пойдемте скорее! Новое мороженое продают! — говорила она.

Томохару недовольно смотрел на девочку.

— Я бы сказал, совсем не общаются. И все портит эта маленькая… как бы помягче…

— Луна.

— Чего?

— Ее так и зовут. Луна.

— Не удивительно. Лунатики на нашей планете. — С этими словами Томохару развернулся и ушел.

Дверь ванной открылась. Грозная Кити бросила грозный взгляд на Кодоку.

— Понял, сэмпай.

С этими словами Кодоку, как на эстафете бросился бежать. Кити посмотрела ему в след.

— Глупый.

Кити пришла на кухню. Там сидел Даке. Один. Больше никого. Кити подошла к шкафчику и достала оттуда кукурузные хлопья.

Даке ударил стаканом об стол.

— Доброе утро, Кити…

— Вам того же.

— Мне показалось… что в последнее время ты слишком хмурая…

Кити молча подошла к холодильнику и достала оттуда молоко. Даке решил продолжить.

— И мы давно не говорили…

Молчанье.

— Что у тебя нового?

— Одно открытие.

— Какое же?

— Со дня принятия Луны прошло 10 глупых дней. Десять.

— Я что-то не… — Улыбка Даке начала увядать.

— Вот именно, "не". Вы не видитесь со мной, не общаетесь и у вас, даже нет времени на общение со мной.

— Просто, Луна…

— Что и следовало ожидать. Луна. Вы все время с ней. Хотя, я заходила к вам в комнату. Вы сказали "занят". Я подходила к вам. Что же вы сказали?

— Я говорил… что занят.

— В том и дело. А чем вы заняты? Неужели, у вас даже нет времени на общение со мной? Со старым другом?

— Ты хочешь сказать, что…

— Именно это я и хочу сказать. Выбирайте.

— Но это же глупо! — Даке ударил кулаком об стол. — Я не могу выбирать!

— Тогда о чем разговор?

— Просто… мы с тобой дружим… а с ней я работаю.

— Смотря, над чем.

— Предлагаешь мне выбрать? Выбрать работу или… или…

— Хм.

— Что же с тобой такое происходит? Ты мне близка, но и она… Кого из вас выбрать?

— Затруднение? Тогда нам не о чем говорить. — Кити развернулась.

— Постой! Не уходи! Я не хотел тебя обидеть… — Даке схватил Кити за запястье.

— Ха, обидеть меня? Это же глупо, — Кити ткнула указательным пальцем в лоб Даке, — с э м п а й.

В кухню сунулась Луна.

— Даке… Даке! — Луна подбежала к Даке и обняла его. — Эта девочка тебя обижает, да?

Кити хмыкнула и вышла с кухни, сорвав со своего запястья руку Даке. Даке печально сел обратно за стол.

Кити вошла в комнату и хлопнула дверью.

— Черт побери! Он невыносим!

Кити села на кровать.

— Ты сама знаешь, что это не так. Ммм.

— Нет, так. Это же абсолютно глупо.

— И все же, ты его любишь. Ты злишься на него, но любишь. Прекрати это, пока не поздно. Она его убьет.

— Абсолютно глупо!

Тут Кити вспомнила про Лину. "Давай встретимся здесь же через десять дней" говорила она.

— Десять дней… в то же время… значит… ого! 5 минут осталось!

Кити рванулась к главной улице. На скамейке у клумбы сидела Лина. Она смотрела в небо. Кити подошла сзади и закрыла ей глаза руками.

— Кто это? — спросила Лина, ощупывая руки. — Кити?

— Верно. Как ты догадалась?

— А как мне не догадаться? Привет.

Кити села рядом.

— Привет.

Лина заглянула в лицо Кити.

— А чего это ты такая грустная?

— Да так…

— Ну?

— Ничего.

— Что-то потеряла?

— Неа.

— Обиделась?

— Нет.

— Обидели?

— Нет.

— Поругалась?

— Нет.

— А что?

Кити шмыгнула носом. Глаза задрожали. Все перед ними поплыло.

— Я с любимым человеком поссорилась! Ааааа!

Кити закрыла лицо руками. Лина обняла рыдающую Кити.

— Ну-ну. С каждым бывает. Не плачь. Кто виноват-то?

Кити подняла заплаканные глаза.

— Конечно же, не я!

— А как дело было?

Кити поведала свою печальную историю. Лина подперла кулаком подбородок.

— Ну и ну. И ты злишься на него?

— Да… но…

— Но?

— Я же люблю его! Вот в чем дело! Люблю! — Кити начала тягать себя за уши. — Глупо! Абсолютно глупо!

— Успокойся. Единственное, что ты сейчас сделаешь, так это оторвешь себе уши.

— Легко сказать! — Кити вздохнула и отпустила уши. — Глупо. Он дурак, а я его люблю.

— Это его ошибка. Стоп, ты же говоришь, что он не может любить?

— Ага. А что тогда "вот это вот" с его напарницей?

— А ты уверенна, что это его желание?

Кити замолчала. Желание… Она ведь никогда не обращала, по своему ли желанию Даке это делает.

— Но он же может отказать… почему он, тогда, ходит с ней?

— Я не знаю. Не переживай все так болезненно. Ну, мне пора. Пока.

— Пока.

Кити и Лина разошлись по разным сторонам. Кити вернулась в организацию. В гостиной собрались все бродяги. Кити присела в кресло.

— Из-за чего же все бы собрались?

Дакеда скрестил руки на груди.

— Вы все прекрасно знаете, что завтра день Дружбы. — Сказал он.

Красные капли друга.

"Ну, вот. У кого день Дружбы, а у меня 10 дней ссоры" подумала Кити.

— Итак. Хорошие новости. Завтра воскресенье…