Последняя девственница королевства (СИ) - Фрес Константин

— Но я не хочу! — простонала Нова. Страшные яростные глаза молодого Короналя мерещились ей, в ушах звучал голос, полный злобы и отвращения, каждый звук которого нашептывал испуганной девушке, какие гнусности может с нею проделать Корональ, как он может унизить ее, испачкать так, что она вовек не отмоется. — Он ненавидит меня, его душа полна яда! Расположить его к себе… да мне противна одна только мысль, что он может испытать ко мне симпатию! Что он может коснуться меня! И что мне придется ему улыбаться, прислуживая! После сегодняшнего унижения, после всего того, что я пережила, удирая от его ловчих, и потом, сидя голышом на всеобщем обозрении!

— Как бы плохо ни было, — резонно возразил клирик, — а может быть еще хуже. Ну, мы пришли, наконец-то. Здесь вы будете жить. И советую вам завести себе приятельниц и подруг, если хотите выжить.

***

В темном помещении, куда провел ее клирик, было тихо, только слышалось сонное дыхание. От отчаяния у Новы из глаз брызнули слезы, потому что по запаху спертого воздуха, самых дешевых дрянных духов и бобовой каши она поняла, что ее определили жить с рабынями, на самый нижний уровень. Подсвечивая себе фонарем, который он взял у охранника, клирик проводил Нову до закутка со свободной лежанкой, отдернул занавеску, отделяющую спальное место ото всего остального помещения.

— Теперь тут ваш дом, маленькая госпожа, — чуточку печально произнес клирик. — Вот ваша одежда, переоденьтесь, — он указал на грубый бесформенный балахон, лежащий на тощем тюфяке, на котором мне теперь предстояло спать. — И постарайтесь отдохнуть.

Клирик ушел; а Нова поспешно избавилась от промокших насквозь тряпок и кое-как натянула уродливый балахон рабыни. В сонной темноте девушке удалось кое-как согреться, она прикрыла глаза и дрема навалилась на нее. Несмотря на потрясения этого дня, на унижения, при воспоминании о которых из глаз ее начинали литься слезы, Нова все же задремала, чутко вздрагивая и просыпаясь от каждого звука.

Сон перемешивался с явью, и Нове казалось, что зловещие голоса, шепчущие все громче — вот она, вот она, вот она! — снятся ей, до тех самых пор, пока сильные руки не ухватили ее за руки и за ноги, а чья-то ладонь грубо зажала рот, не позволяя крикнуть. Ужас кипятком окатил нервы, Нова почувствовала, как ее вытаскивают из ее темного закутка, из ее убежища, и спешно тащат, тащат, брыкающуюся и извивающуюся, душат, не позволяя ей проронить ни звука.

Первой мыслью Новы было то, что за ней тайком явились люди Короналя.

«Передумал! — в истерике и панике думала Нова, чувствуя, как по горящему от страха и стыда лицу льются целые потоки слез. — Решил все же исполнить свою угрозу! Подлый мерзавец! Ты же обещал! Трусливое чудовище!»

— Попалась, сучка! — шипел кто-то радостно и зло в темноте, подтверждая догадку Новы, и хлесткие удары один за другим обрушились на ее лицо, руки, грудь, словно бьющий хотел выместить на ней скопившуюся за много лет обиду или досаду. — Прекрати дрыгаться, девка, не то отведаешь палки!

Глава 4

В огромном зале, подвешенное в пустоте, парило громаднейшее зеркало в раме из причудливо переплетенных сучьев мертвого, выбеленного солнцем и водой. Нове, которую грубо кинули на пол, показалось, что вместо стекла в раме бурлил водоворот, и она, лишь однажды глянув в него, в страхе отпрянула от жуткого завораживающего зрелища. Казалось, медленно движущаяся вода затягивает, высасывает душу, и уносит ее в черную бездну.

Молодой Корональ был здесь; его руки плавно двигались по воздуху, Корональ своими пассами заставлял раскручиваться этот чудовищный поток, чуть касаясь бурлящей воды длинными чуткими пальцами, и на миг Нове показалось, что он вызывает Духа Воды, чтобы принести ее, Нову, ему в жертву. От страха девушка истошно закричала и забилась в панике, извиваясь в крепко удерживающих ее руках, но крепкая оплеуха, отвешенная ей стражником, заставила ее замолкнуть.

Корональ обернулся к Нове. Его красивое недоброе лицо сияло, ликующий взгляд был страшен.

— Я нашел его, — посмеиваясь и торжествуя, пояснил Король. — Я наконец-то поймал его, я знаю, где он скрывается!

— Кого, Ваше Величество!? — простонала испуганная девушка.

— Твоего отца. Упрятавшегося в нору труса… посмотрим, осталось ли хоть немного огня в его крови и хоть капля храбрости в его сердце! Согласится ли он обменять свою никчемную жизнь на твою? Будет ли он готов ответить передо мной за совершенное зло?

Острым, как бритва, ножом Корональ безо всякого сожаления чиркнул по щеке девушки, и Нова вскрикнула от боли, когда из пореза поползли красные капли крови.

— Не жалей свою красоту, — цинично усмехнулся Корональ. — Она тебе никогда не понадобится. Ты принадлежишь мне, и только мне, и твои прелести меня не трогают.

Он попробовал на вкус ее кровь, лизнув окровавленное лезвие хищно и медленно, смакуя каждую каплю, и снова улыбнулся страшной, сияющей улыбкой.

Он был так близко от трепещущей девушки, что она ощущала аромат морской свежести, исходящий от его длинных черных волос и от его шелковой богатой и красивой одежды. В его смеющихся глазах было торжество и жажда мести, это Нова поняла совершенно отчетливо, и потому заскулила, суча ногами от страха.

— Что? — спросил Корональ тихо и интимно, понизив прекрасный голос до шепота, внимательно рассматривая девушку, упиваясь страхом в ее глазах. — Страшно? Ты же понимаешь, что я могу выпустить из тебя кишки на глазах у твоего отца? Ты знаешь, сколько моих родных погибло таким образом?

— Нет, прошу! — заверещала Нова, но он не слушал ее. Резко ухватил ее за волосы, запустив всю пятерню в золотые пряди, толкнул ее к вращающемуся жуткому зеркалу, не выпуская рыдающую девушку, и легко взмахнул ножом, стряхивая в жадную воду каплю крови девушки.

Водоворот закрутился сильнее, воды расступились, и Нова увидела своего отца.

В королевской охоте он уцелел, ушел от погони. В нем было еще много сил и магии, и он рассчитывал скрыться, спрятаться, но молодой Корональ оказался сильнее. Он сумел отыскать его, рассмотреть в магическом зеркале.

— Приветствую тебя, Низвергнутый, — произнес Корональ с обаятельной улыбкой, так не вяжущейся с тем, что он делал — а он рывком поднял залитое лицо девушки, чтобы старик-отец как следует разглядел напуганную дочь. — Как поживаешь? Много воды утекло со времени нашей последней встречи. Многое изменилось. Ничего не хочешь сказать мне?

Корональ потянул рыдающую Нову за волосы, заставив ее подняться с колен и встать рядом с собой. Девушка, обмирающая от ужаса, ощутила его дыхание на своей щеке, увидела его холодные глаза, с интересом изучающие ее искаженное от страха лицо, каждую черточку, пристально и жадно. Казалось, он упивался ее страхом, черпал в нем свою силу, и оттого вода в волшебном зеркале бурлила все сильнее, заливая и искажая лицо старого Короналя.

— Нова! — вскрикнул огненный маг слабым голосом. Плачущее лицо девушки было прямо напротив его лица, и Нова увидела, как дрожат губы отца.

— Твоя кровь, старик, — прошептал Корональ страстно, так, что Нова услышала, как загудело пламя в ее крови, отвечая покорностью на призыв молодого повелителя. — Твоя дочь у меня. Игрушка, которую я взял себе на потеху. Невинная девственница, сохранившая честь. Честь твоего имени, старик. Она хотела бы стать хорошей женой, — в голосе Короналя послышались издевательские нотки, — и верной подругой! — его голос загрохотал, как лопающиеся льды, обрушивающиеся в океан. — Но я не дам ей такой возможности, старик. Она достанется мне. Я обесчещу ее и весь твой род. Я буду делать с ней такие вещи, что у нее кожа со стыда сгорит на лице.

— Грязный извращенец! — вскипел старик, и Корональ игриво погрозил ему ножом.

— Нет-нет-нет, — протянул он медовым, ласковым голосом, крепче перехватив вопящую от страха девушку за волосы и острым блестящим лезвием проводя по грубой ткани ее платья, медленно распарывая одежду Новы от горловины до самого пояса. — Никаких оскорблений, старик. Иначе…