Плата за вседозволенность - Алексей Макеев

Гуров приехал на работу раньше, чем обычно. Сыщик хотел еще раз в тишине кабинета просмотреть бумаги по делу «Курильщика», как условно решили называть убийцу с легкой руки Станислава.

Вчера вечером генерал проявил дотошность, обычно ему не присущую. Чаще Орлов предпочитал не вмешиваться в действия Гурова, полагаясь на его нюх сыщика и профессиональные способности. Но в деле с «Курильщиком» генерал требовал не только подробного отчета о проделанной за день работе, но и настоял на том, чтобы Гуров высказывал свои предложения о дальнейшем ведении следствия.

Крячко, как обычно, придал лицу глупое выражение и упорно отмалчивался, давая понять присутствующим, что его дело маленькое – что начальство прикажет, то и будем делать. А предполагать и строить планы, дескать, не его забота. Он лишь исполнитель, а руководит Гуров. Вот с него и спрашивайте.

Полковник за это на друга не обижался. За многие годы совместной работы Гуров привык к подобной манере Станислава. Крячко всячески подчеркивал таланты Гурова и иногда излишне театрально нажимал на свою ординарность. Станислав любил выглядеть простачком. Хотя и сыщик был едва ли хуже Гурова. Разве что мыслил излишне стандартно.

Намного более, чем позиция Станислава, полковника удивила реакция Гойды. Прокурорский следователь обычно старался помочь Гурову советами и на собственные предложения по ведению следствия никогда не скупился. Но на этот раз Гойда больше отмалчивался. То ли из-за того, что действительно не представлял, что можно сделать, кроме стандартных ходов, то ли решил попридержать свои соображения до того момента, как соберет более веские, чем в настоящий момент, их подтверждения. Так было или иначе, Гурову выяснить не удалось. Однако отдуваться перед генералом ему пришлось одному.

Поначалу сыщик удивлялся той дотошности, с которой Орлов взялся вытаскивать из него рабочие версии, и в этот момент генерал стал похож на школьного учителя, пытавшегося завалить троечника на экзамене.

Гуров никогда раньше не замечал у своего начальника подобного стремления вникнуть в каждую мельчайшую деталь расследуемого дела. Поначалу это раздражало, но, проанализировав ситуацию, Гуров понял, что от генерала уже сегодня ждут подробного доклада и соображений о том, как поймать предполагаемого серийного маньяка. Пожав плечами, сыщик начал рассуждать вслух.

Собственно говоря, сам план ведения следствия был готов у Гурова еще до того, как он покинул кабинет генерала, отправляясь на улицу Свободы. В случае появления новых данных внести в него коррективы не представляло труда. А пока сыщик предполагал снова отправить Крячко в архив для поиска хоть каких-либо установок на убитых.

– С удовольствием! Там есть такие девочки, что пальчики оближешь, – радостно провозгласил Станислав. За что и получил от генерала пару не слишком лестных слов о его отношении к порученному заданию.

Гойде следовало прямо с утра заняться подготовкой материала для телевидения. Следовало дать по московской программе объявление о двух девушках с их фотографиями. Кроме того, необходимо было распечатать снимки и отослать участковым. Может, где-то и отыщется хоть какой-нибудь след погибших.

Для себя Гуров оставил поездку в Новобутаково и разговор с владельцами дач и жителями района: а вдруг удастся найти человека, который видел, как ночью приезжала или уезжала машина. Конечно, совсем необязательно, что убийства произошли в этом садовом товариществе, но сейчас была важна каждая зацепка. Любой, хоть и призрачный, след.

– Какие-нибудь соображения по поводу личности убийцы есть? – нетерпеливо спросил Орлов.

– Конечно. И очень важные, – воодушевленно проговорил Гуров. Все удивленно посмотрели на него. Сыщик продолжил, старательно пряча улыбку: – Убийца – курящий мужчина в самом расцвете сил…

Засмеялся один Крячко. И то, услышав от Орлова подобающую случаю тираду о клоунах, отвернулся в сторону, чтобы не раздражать генерала своей глупо улыбающейся физиономией. Гуров подождал, пока Орлов от души наматерится, затем продолжил. На этот раз совершенно серьезно.

– Петр, ну скажи мне, откуда могут взяться соображения по поводу убийцы, если мы даже еще не установили, кем являются его жертвы? – чеканя слова, проговорил полковник. – Да, убийца действительно сильный мужчина и, думаю, в момент совершения преступлений много курит. Самое простое объяснение этому факту: преступник нервничает, когда приступает к истязаниям. Однако самое простое не значит самое верное…

Гуров говорил еще долго. Сыщик понимал всю бессмысленность подобного построения предположений и не раз пытался закончить рассуждения в духе гадания на кофейной гуще, но Орлов снова и снова задавал вопросы, словно надеялся обсуждениями натолкнуть Гурова на единственно верное решение. Ближе к девяти часам от разговоров устали все.

– Да, маловато ты откопал, Лева, – разочарованно подвел итог Орлов.

– Ну вот, попали. На ровном месте и мордой об асфальт, – развел руками сыщик. – Если ты, Петр, ждешь от нас чудес, то придется тебя разочаровать. Даже если в ближайшие два дня удастся установить личность хотя бы одной девушки, то и в этом случае обещаю тебе, что дело будет долгим и трудным. А если тебя или кого-то там наверху не устраивает, как я веду дело, можешь меня отстранить. Если ты помнишь, я и сам не хотел за это расследование браться…

– Ну, надулся, как индюк на гусыню, – проворчал генерал. – Слово тебе не скажи. Сразу в бутылку лезешь. Иди домой и отдохни. Завтра продолжим. Свободны все!..

Подъезжая к главку, Гуров вспоминал этот разговор и твердо решил настоять на том, чтобы Орлов не мешал работе своими дурацкими вопросами. Сыщик и раньше принимал в штыки попытки вмешаться в его действия. А пристальное внимание Орлова, которого Гуров привык воспринимать как союзника, а не палку в колесах, вызывало еще большее раздражение. Гуров твердо решил поговорить с генералом и вынудить Орлова не давить на него либо совсем отказаться от этого дела.

Посидеть в одиночестве в своем кабинете и спокойно еще раз просмотреть документы по делу Курильщика не получилось. Несмотря на ранний час, Крячко уже был на работе. Он восседал на кресле Гурова, положив ноги, обутые в «найковские» кроссовки, на стол, и курил сигарету.

– Знаешь, Стас, чего я никак не пойму? – заявил Гуров с порога и, поймав вопросительный взгляд друга, продолжил: – Почему тебе не сидится на своем месте? Стоит мне отлучиться, как ты тут же забираешься в мое кресло, словно там медом намазано!

– И тебе доброе утро, Лев Иванович! – кивнул Крячко. – Нет бы похвалить подчиненного за служебное рвение, так ты с самого утра принимаешься за нравоучения. Слава богу, что ты не родился женщиной. А то такой тещи я бы и врагу не пожелал.

– Выметайся из моего кресла, – заявил сыщик, снимая пиджак и вешая его в шкаф. – Долго я ждать буду?..

– Слушай, Лева, не будь таким зверем, – притворно жалобным голосом проговорил Крячко. – Когда мы раскрываем громкое преступление, то все лавры достаются неподражаемому Гурову. О таких мелких сошках, как я, нигде и не упоминают. Так дай мне, сидя на твоем месте, почувствовать себя великим человеком!

– Пожалуйста. Можешь забрать себе и лавры, и встречи с журналистами, и поездки на семинары в придачу, – расщедрился Гуров и скинул ноги Станислава со своего стола. – А место мое освободи. У меня работы невпроворот.

– Ой-ой-ой! – Крячко состроил обиженную физиономию. – Не больно-то и хотелось мне тут сидеть. А если ты считаешь, что работаешь во всем главке один, то и моя новость тебе, наверное, уже известна.

– Что за новость? – вынимая бумаги из сейфа, насторожился сыщик. – Тебе пришло уведомление из психушки об освободившейся там вакансии Шерлока Холмса?

– Очень смешно! – обиделся Крячко и после секундной паузы раздельно проговорил: – Я установил личность первой убитой.

– Что-о?! – Гуров резко обернулся.

– Конь в пальто, – развел руками Станислав. – Не ты один, Лева, хорошо делаешь свою работу.

Несколько секунд сыщик удивленно смотрел на Крячко. Гуров и представить себе не мог, что главная на сегодняшний день проблема решится столь быстро. Он, конечно, не сомневался, что личности убитых будут рано или поздно установлены. Верил и в способности Станислава решать любые проблемы. Но такой оперативности от друга он никак не мог ожидать.

Впрочем, как выяснилось, заслуга в установлении личности убитой принадлежит Крячко лишь косвенно. Вчера вечером, отправляясь на совещание к Орлову, Станислав попросил девушек из архива срочно оповестить его в случае появления новых данных. Предупредил Крячко также и дежурного по МУРу, чтобы тот позвонил ему, если кто-то обратится с просьбой о розыске пропавших девушек.

Станислав оказался прозорливым. А может, просто везучим. Сегодня рано утром его разбудил телефонный звонок. Крячко упорно не хотел снимать трубку, пока не вспомнил о своих вчерашних поручениях. Звонил дежурный: нашелся отец одной из девушек. Крячко бросил трубку, сказав дежурному, что немедленно выезжает.