Муж напрокат - Алекс Вуд

Верни смотрел на друга, открыв рот. Они редко разговаривали с Тони на подобные темы, но никогда Грейвуд не высказывался с таким откровенным цинизмом.

— Бери от женщин все, что тебе надо, — продолжал Энтони, — и не позволяй им вторгаться в твою душу. Забудь про любовь, потому что это миф, иллюзия. Даже если тебе кажется, что ты безумно влюблен, это сказка, придуманная твоим же воспаленным мозгом. От этого надо избавляться как можно скорее…

Бам! На улице послышался удар от падения чего-то тяжелого, а потом звон разбивающегося стекла. Мужчины подскочили к окну и выглянули.

— Так, а вот, кажется, и наша несчастная падчерица, — с сарказмом проговорил Энтони. — Я рад, что девчонка дает прикурить этой Бланш…

— Келли Джо! Келлииииииии! — верещала Бланш, сбегая по ступенькам во двор. — Я же предупреждала тебя! Как можно быть такой не уклюжей!

Бланш до такой степени рассвирепела, что совсем забыла, что окна комнат ее недавно прибывших гостей выходят на центральный двор. Дело было в следующем. Келли Джо пообещала привезти из Лондона огромную картину, специально заказанную ко дню рождения Бланш, и теперь, вытаскивая ее из багажника, уронила ее, и стекло треснуло. Чуткое ухо Бланш немедленно уловило звуки разбивающегося стекла. Вне себя от ярости, она выскочила на улицу, чтобы задать «этой паршивке» хорошую взбучку.

— Ничего тебе нельзя поручить, — вопила Бланш, и из-за ее криков голоса Келли совсем не было слышно.

Энтони и Берни с удовольствием наблюдали за беснующейся Бланш.

— Так ей и надо, — сказал Тони. — Но девочку жалко. Эта мегера, должно быть, крепко ей досаждает. Подумаешь, что-то разбилось…

Келли Джо пыталась что-то возразить Бланш, но та не желала ничего слушать. Лица девушки им было не видно, но по тому, как она встряхнула копной кудрявых, отливавших медью волос, и отвернулась от мачехи, было ясно, что ее положение не из приятных.

— Кажется, нам пора вмешаться, — сказал Энтони, и прежде чем Берни успел понять, что он собирается сделать, он распахнул окно пошире, уселся на подоконник, перегнулся через него и во все горло крикнул:

— Бланш, хватит кипятиться! Тебе это не идет!

Голос Энтони подействовал на Бланш как удар хлыста. Она вздрогнула и на мгновение оторвалась от бедной Келли.

— Это просто… пустяк… — пробормотала она.

Келли Джо с любопытством смотрела на мужчину, свесившегося из окна. Одной фразой он утихомирил Бланш, которая не боялась вообще ничего на свете. Интересно… Она перевела глаза на мачеху. Бланш густо покраснела и кричала что-то незнакомцу, пытаясь оправдаться. Проступок Келли был полностью забыт в эту минуту. Келли Джо, будучи девушкой сообразительной, не могла не сделать соответствующие выводы…

— Кто это? — спросила она у Бланш, как только Энтони исчез.

— Это? — Бланш медленно приходила в себя. — Энтони Грейвуд, он был женат на Алисон…

— Понятно, — хмыкнула Келли.

Бланш закусила губу. Эта девчонка позволяет себе слишком много в последнее время!

— А с картиной твоей ничего страшного не случилось, — продолжила Келли Джо, используя временное замешательство мачехи. — Подумаешь, стекло разбилось. Вставим новое. Ехала бы сама за своей драгоценной картиной, Бланш, раз ты мне настолько не доверяешь. Хотя, как же я могла забыть… Ты ведь ждала гостей… Как там его… Энтони Грейвуд?

И лукаво усмехнувшись, Келли Джо села обратно в машину, чтобы отогнать ее в гараж. Бланш осталась на месте, оцепенев от злости. И когда только она избавится от этой наглой девицы?

3

Келли Джо причесывалась перед огромным зеркалом, оттягивая неприятную минуту, когда ей все-таки придется сойти вниз к гостям. Комнаты Келли располагались на последнем, третьем этаже, и если бы ей предоставили выбор, она переселилась бы вообще на чердак, чтобы быть как можно дальше от Бланш.

Келли Джо и ее мачеха враждовали с первого дня знакомства. Бланш не могла простить Келли ее молодость и красоту, а Келли раздражало высокомерие и глупость жены отца. Она даже пыталась разговаривать с ним на эту тему, но достучаться до ума влюбленного Сэма Диллинга оказалось невозможно, и Келли Джо вскоре бросила это бесперспективное занятие.

Конечно, она с гораздо большим удовольствием осталась бы в Америке, на ферме тети Лу, но отец так радовался тому, что они наконец будут жить вместе, что у Келли не хватило духу разочаровать его.

И теперь ей предстояло самое тяжкое испытание из всех, что выпадало на ее долю в последнее время. День рождения Бланш. Соберется множество гостей, надменных светских дам и нудных мужчин, всем надо будет мило улыбаться и делать вид, что они с Бланш лучшие друзья. И никуда не денешься — если па празднике будет отсутствовать дочь Сэма Диллинга, то все начнут задавать ненужные вопросы, а ведь Бланш так дорожит общественным мнением!

Келли презрительно фыркнула, вспомнив, каким тоном Бланш просила ее «придерживаться приличий» хотя бы на ту неделю, когда у них будут гости. Какой бред! Если бы у Келли был выбор, она предпочла бы уехать куда-нибудь на все время празднований. Однако придется терпеть и «соблюдать приличия»…

Келли Джо в последний раз провела расческой по непослушным волосам, кинула ее на туалетный столик и решительно вышла из комнаты. Надо собраться с духом и с честью вынести это испытание!

Энтони очень не хотелось принимать участие в ужине, о котором его заранее предупредила Бланш. Он с гораздо большей охотой побродил бы но окрестностям или просто побеседовал с Сэмом. Но как выяснилось, этот ужин устраивали в честь прибывших сегодня гостей — его, Берни и какой-то дальней родственницы Сэма, приехавшей с сыном. Видимо, Бланш желала пустить пыль в глаза американской родне. Становиться драгоценным музейным экспонатом Энтони не хотелось, но как отказаться от приглашения? В конце концов, они ведь приехали сюда, чтобы развлекать хозяйку…

— Господа, позвольте представить вам сэра Энтони Грейвуда, будущего графа Норфолькского, — помпезно объявила Бланш, когда Энтони спустился вечером в гостиную. — А также Бернарда Мелчета, нашего дорогого Берни!

У Берни не было громких титулов, и его представили вторым. Берни и Энтони обменялись насмешливыми взглядами, по одновременно склонили головы перед седовласой дамой, которая благожелательно разглядывала их, остановив свой взгляд на Энтони па секунду дольше, чем на Берни.

Это была Ребекка Сазерлеид, двоюродная тетка Сэма Диллинга, старейшая в роду. Неличное состояние оценивали в несколько десятков миллионов долларов, и это заставляло всю родню относиться к пожилой леди с особой благожелательностью. Один Сэм Диллинг, не нуждавшийся в наследстве и подачках, мог позволить себе роскошь поспорить с тетушкой и даже поругаться с ней. Поэтому из всех родственников Ребекка больше всех любила Сэма, который ничего от нее не ждал. На свадьбе Сэма Ребекка присутствовать не могла по состоянию здоровья, поэтому воспользовалась днем рождения Бланш, чтобы познакомиться с новой женой любимого племянника.