Отцеубийца - Марина Александрова

– Кто тут? – крикнул Роман.

– Не шуми, отрок, беду накличешь! – послышался в ответ старческий голос.

– Дед Макар, ты? Что ты здесь шастаешь, ровно тать какой? – удивился Роман.

Тень приблизилась, и в отсветах пляшущего внизу огня стали различимы черты дедова лица. Роман испугался, увидев, что лоб деда Макара пересекает неглубокая рваная рана, из которой тоненькой струйкой стекает на лицо кровь. Гримаса боли исказила знакомые с детства черты, и в неверном свете дед Макар стал похож на одного из тех вурдалаков, про которых сам он не единожды рассказывал Роману, коротая зимние вечера.

– Что стряслось, дед? – дрогнувшим голосом спросил Роман.

– Беда! Беда пришла, внучек! Налетели на нас проклятые вороги! Деревню пожгли, всех, кто на пути попался, поубивали! Спаслись те токмо, кто в лес убежать успел. Да немного их, ой, немного.

Старик задыхался, видно, ранен он был не только в голову, и теперь силы покидали его.

– Что ты говоришь? Какие вороги? – не в силах поверить в произошедшее, вопросил Роман.

– Не знаю, какого племени. Никогда таких видеть не приходилось. На конях все, как половцы... Но не они... Глаза у них узкие, да раскосые... Сами они в чудных халатах, в руках копья с крюками, да сабли кривые, да луки со стрелами острыми! Все, все в деревне погибли! Кто от сабли уберегся, тот копьем заколот, кто копья убежал, того стрела догнала! В темноте они ваших хором не увидели, но скоро светать начнет – и до вас доберутся.

– Что же делать теперь, дед? Мы-то думали – пожар случился в деревне, всех мужиков из дому вам на подмогу послали. Этак они прямо к ворогам в руки и попадут!

– Их ты уже не спасешь. Беги в дом, собирай мать да младенцев. Бегите скорей в лес. Там укроетесь, авось и минует вас страшная участь.

– А как же ты, дед?

– Мне уж недолго осталось...

Тут только Роман заметил, что все это время дед прикрывал рукой грудь.

– Стрела в меня попала. Почитай, что насквозь прошила. Стрелу-то я выдернул, да рана, видать, смертельная.

– Все равно, пойдем со мной, дед! Негоже тебя здесь помирать одного оставлять.

– Говорю тебе, спешить надо, а со мной далеко не уйдешь, – увещевал Романа дед.

– Без тебя и с места не сдвинусь, – с непонятно откуда взявшейся твердостью ответил отрок.

Поняв, что спорить с Романом бесполезно – только драгоценные минуты упустишь, – дед Макар сердито тряхнул окровавленной, спутанной бородой и начал медленно взбираться на холм. Роман пошел следом.

Мать все еще стояла на том же месте, где оставил ее Роман, когда убежал за слугами тушить пожар. Она жадно вглядывалась вдаль и не заметила тихо подошедших деда Макара и Романа. Оттого испуганно вздрогнула, увидев вышедшие из тьмы фигуры, но поняв, кто перед нею, успокоилась.

– Что так скоро? – удивилась она, и в глазах ее засветилась радость оттого, что сын жив и здоров. – Али помощь не нужна?

– Беда, мама! Быстрей в дом беги, малышей разбуди, вещи собирай самые нужные! А я пойду служанок подниму.

– Да что случилось-то? – не поняла мать.

– Вороги на деревню напали, мать. С рассветом к нам нагрянут, надо думать, – скороговоркой произнес Роман и метнулся в дом.

Увидев деда Макара с лицом и грудью, залитыми кровью, мать охнула, колени ее подогнулись, и она начала медленно садиться на землю.

Дед Макар, казалось, позабыл о том, что малое время назад собирался умирать от смертельных ран, проворно подскочил к Дарье и, подхватив ее на руки, бойко зашагал к дому.

Роман тем временем уже поднял на ноги всю прислугу, которая тотчас начала вязать хозяйское добро в узлы и выносить во двор. Дед Макар осторожно примостил Дарью на скамейку возле входа и опрометью кинулся в конюшню, откуда почти сразу же донеслось тревожное конское ржание.

Роман подбежал к матери. Она все еще была в беспамятстве. Роман сбегал до колодца и, принеся с собой холодной колодезной воды, брызнул ею в лицо матери. Средство оказалось верным. Дарья вздрогнула и открыла глаза.

– Что? Что случилось, сынок?

– Мама, беги за малышами. Спасаться надо, а не то поздно будет, – прокричал Роман и, не дожидаясь матери, сам побежал в дом. Дарья, совершенно уже пришедшая в себя, поспешила вслед за ним.

Близняшки, не подозревая о том, какая опасность нависла над их неразумными головами, мирно посапывали в своих колыбельках. Роман взял на руки сестренку Настю. Та проснулась и с перепугу начала громко плакать. К ней тотчас присоединился Егор. Роман стоял посреди комнаты в растерянности, не зная, как успокоить не на шутку разошедшихся детей. Но тут на помощь ему пришла мать. Подхватив Егора на руки, она устремилась к выходу, попутно стянув с ложа покрывало. Чуть помешкав, она сноровисто обернула в него младенца, после чего продолжила свой путь. Роман последовал ее примеру, схватил одеяло, закутал, как умел, Настеньку, и кинулся на двор.

К тому времени, когда Роман снова оказался во дворе, два коня, бывшие в хозяйстве, уже стояли оседланными, и к спинам их приторочены были тюки со всевозможным барахлом, которое служанки впопыхах успели собрать. Только потом станет ясно, что в суматохе-то собрали совсем не то, что нужно...

Служанок было трое – старая стряпуха Прана и две молодки, мужья которых были посланы на тушение пожара и, по всей видимости, сгинули навсегда. Видно, молодки тоже это чувствовали, потому что заливались горючими слезами.

Кто совершенно не потерял спокойствия духа, так это дед Макар. Окончательно позабыв о своей якобы смертельной ране, он вовсю руководил сборами, прикрикивая на уревывающихся молодок и цыкая на ворчащую Прану.

– Ну, наконец-то, – сердито буркнул он, заметив Дарью и Романа, с малышами на руках выходящих из дома. – Я уж было подумал, что вы решили татей дождаться, знакомство с ними завесть. Ну, пошли, а то вот-вот рассветет, а нам еще до леса добраться нужно, – подытожил он и, взяв обоих коней под узцы, вывел их через открытые ворота.

– Дай я хоть перевяжу тебя, Макар, – догнав старика, предложила Дарья.

– Не время, того и гляди вороги нас заприметят, – отмахнулся было Макар.

– Нет, уж Макар, погоди! Куда хуже будет, коли ты совсем ослабнешь! Как мы тогда тебя потащим, – продолжала настаивать Дарья.

Ее слова возымели свое действие, и Макар остановился. Перевязка много времени не заняла, и вскоре беглецы снова двинулись в путь.

До леса было довольно далеко – нужно спуститься с холма, пройти через заснеженное поле, миновать светлую березовую рощу, в которой и спрятаться-то нельзя – голая стоит, насквозь видно. А вот за рощею уже начинается настоящий лес, в чаще которого водятся волки, лоси и кабаны. Бывало, выходил на охоту отец Романа, на веселую молодецкую забавушку... Теперь-то все иначе стало, не до веселья.

Вскоре снег под ногами стал так глубок, что для того, чтобы сделать шаг, приходилось прикладывать немалые усилия. Как раз в это время сквозь голые ветви деревьев пробились первые утренние лучи восходящего солнца и рассыпались по снегу пригоршнями разноцветных искр. Но постепенно лес становился все темнее и сумрачней. Даже сейчас, зимой, когда деревья лишились своих зеленых уборов, было заметно, как густеет лес, как сплетаются в вышине голые ветви, образуя на фоне голубого рассветного неба сплошную черную сеть.

Женщины уже начали выбиваться из сил, а дед Макар упорно шел все дальше и дальше, углубляясь в лесную чащу. Мороз был не слишком силен, но все же покалывал щеки и леденил руки. Наконец беглецы вышли на укромную полянку, затерявшуюся в лесной чащобе.

– Может, здесь остановимся? – не выдержала наконец Дарья. – Уж наверное, сюда-то вороги не доберутся! Не будут же они нас по всему лесу искать?

– Кто их знает – доберутся, али нет? – пробурчал дед, но все же остановился и начал распрягать коней, освобождать их от тяжкой поклажи.

Вскоре между деревьями весело заплясали языки костра. Дарья послала девок собрать еще хвороста, а сама принялась кормить мальцов прихваченной из дому снедью.

– Пойду я в обратный путь, – заявил вдруг дед Макар. – Надо разведать, что там и как... Да заодно и следы, нами оставленные, замету. Ежели там все спокойно, то я за вами тут же вернусь.

– Я с тобой, дед, – подал голос Роман.

– Еще не хватало! А с бабами здесь кто останется? Нет, уж, стереги тут. Сам видишь, кроме тебя, да меня, старого, мужиков, может, совсем не осталось.

Развернувшись, дед ходко зашагал назад, ступая по уже протоптанным следам. В руках у него был целый веник из прутьев, которым дед Макар старательно заметал за собою следы.

Не было деда долго. Пролетел остаток дня, наступил вечер, а о нем все не было ни слуху ни духу.

– Как бы не случилось чего со старым, – охала мать и крепче прижимала к груди всласть набегавшихся по лесу, надышавшихся свежим морозным воздухом и теперь крепко спящих детей.

Тем временем сумерки начали окутывать лес. Сразу стало страшно и тревожно. Где-то поблизости заухала сова – дуры-молодки испуганно завизжали, словно безобидная птица и есть самое страшное, что может встретиться в этой глуши!