Наследник подземного мира - Тимофей Печёрин

Память услужливо подсказала, извлекая из-под спуда, и номер Машиного дома, и кое-какие его приметы, и подъезд, этаж, и расположение самой квартиры. Чем весьма подбодрила Олега Замшелова. Поднявшись, чуть ли не подскочив со скамейки, он отправился в путь. И, немного поплутав по малознакомому району, нашел-таки, что искал. Старую девятиэтажку аж с тремя подъездами. Не столько высокая, сколько широкая, она казалась чужеродным телом на фоне окружавших ее молодых товарок-высоток.

Оставалось надеяться, что Маша Щукина не успела никуда переехать. И пятничный вечер предпочла провести дома.

Надежды оправдались. Бывшая одноклассница и впрямь оказалась дома — встретив Олега в красном атласном халатике и с слегка взъерошенными волосами. И не поспешила прогнать незваного гостя, к немалой его радости.

— Зам, ты? — воскликнула Маша, между прочим вспомнив его школьное прозвище, — какими судьбами? И… что это с тобой?

— Да так, — почти виновато в ответ молвил Замшелов, пожимая плечами, — долго рассказывать.

Вид у него и вправду был не ахти. Лицо, украшенное ссадинами, шишкой и нарождающимся синяком. Всклокоченные волосы, мокрые от пота. Растрепанная одежда; Олег как раз обнаружил, что на куртке не хватает пары пуговиц. Хотя едва ли переживший автокатастрофу мог выглядеть лучше.

— Короче… можно сегодня у тебя перекантуюсь? Ночку всего?

Удивление на лице Маши уступило место смущению. После чего Замшелов узнал, что бывшая одноклассница Щукина уже больше года как носит фамилию Хайруллина. Вкупе с кольцом на безымянном пальце. На счастье Олега, муж месяцами пропадает на севере, вкалывая на благо страны и собственного кармана. Скважины исследует или что-то в этом роде.

Конечно, отказывать в помощи школьному приятелю она не станет. Но и Замшелову не стоит злоупотреблять ее гостеприимством. Подростковая влюбленность, если и имела место, теперь была в прошлом. И если Олег надеется или мечтает склонить Марию Хайруллину к супружеской измене — ловить ему нечего.

— Так я ж и не собирался, — печально и со вздохом отвечал Олег.

А из глубины квартиры донеслось нетерпеливое хныканье ребенка. Словно в подтверждение Машиной отповеди.

Щукина-Хайруллина постелила бывшему однокласснику на диване в гостиной. После почти двухчасового разговора на кухне. Говорила, кстати, в основном она: о том, кто из класса еще вышел замуж, а кто женился. Кто где учился после школы, а кому довелось носить военную форму. Слушая Машу, Олег даже ощутил что-то вроде комплекса неполноценности. Позавидовал ее осведомленности. Сам-то он не шибко интересовался судьбой школьных товарищей. Так что все услышанное было ему в новинку.

Сам о случившемся с ним несчастье Замшелов рассказал с неохотой. Уложившись минут в пять.

— А ты уверен, что они молнии метали? — сочувственным тоном вопрошала одноклассница, — и стекло… рукой, а не из автомата, например? Просто при стрессе фантазия обостряется.

Как успел узнать Олег, Щукина-Хайруллина училась на психолога. Так что подобные вопросы и сентенции из ее уст были вполне ожидаемы. Даже закономерны.

— Я просто думаю: бандиты это были обычные… террористы. А ты со страху и нафантазировал. От нервных потрясений.

— А я другое думаю, — мрачно парировал Замшелов, — что все эти террористы… так называемые… ну, о которых нам говорят. В общем, на самом деле они действуют так же. Как те двое. Тот же Усама… как его там. Одиннадцатое сентября помнишь? Так вот, самолеты на башни-близнецы он тоже мог… силой мысли направить. Или магией-шмагией всякой.

— Ну-ну, — скептически хмыкнула Маша.

А следом, ни к селу ни городу процитировала что-то из классики:

— Напиши роман и отнеси в «Костер». Чтобы в конце пионер Вася все эти происки разоблачил и всех бы победил…

— Какой еще пионер?.. — не поняв, устало отмахнулся Олег.

Рассчитывая утром убраться как можно раньше и тише… на деле он проспал чуть ли не до полудня. Не помешал ни Андрюша, беспокойный и крикливый сынок одноклассницы, ни неудобство импровизированного ложа. Организм требовал свое — подточенный трудовой неделей и взбаламученный недавним происшествием. И получил, не особо прислушиваясь к сигналам зануды-мозга. Кое-как продрав глаза и мельком взглянув на часы, Олег успел порадоваться, что сегодня нерабочий день.

На завтрак… вернее, скорей, на обед Замшелов уже не остался. Отнес оный к злоупотреблению гостеприимства, от которого Маша его столь решительно предостерегала. К тому же сладкая овсяная каша, приготовленная бывшей одноклассницей, Олега и без того не прельщала. Да Щукина-Хайруллина и не настаивала.

Поблагодарив ее, извинившись за беспокойство и попрощавшись, Олег Замшелов отправился домой. Преодолев большую часть пути в легкой пешей прогулке. Благо, день выдался подходящий: солнечный, что для осени — редкость.

Прогулка настроила на почти беспечный лад. Вечернее происшествие воспринималось уже с куда меньшей остротой — отойдя на задний план по сравнению с простыми биологическими потребностями. В частности, аппетитом, неизбежно пришедшим после долгого сна и свежего воздуха.

Дойдя до своего подъезда и не обнаружив поблизости ничего подозрительного, Олег дошел до ближайшего магазинчика. Где купил пачку макарон, связку сосисок, да небольшую шоколадку. Готовить он не умел и не любил — и толком не научился за время самостоятельной жизни. Потому и продукты подбирал под стать. Чтоб возни было меньше.

И наконец, уже войдя в подъезд с пакетом продуктов, Замшелов вдруг вздумал проверить почтовый ящик. Откуда, помимо бесплатной газеты и глянцевой рекламной листовки извлек странного вида конверт. Совсем не похожий на типичные упаковки для писем от Почты России.

Прежде всего, на конверте отсутствовали адреса — хоть отправителя, хоть получателя. Не говоря уж про индекс. Вообще никаких выходных данных, если говорить начистоту. Кроме большой надписи, выведенной явно от руки и пересекавшей конверт наискосок.

«Олегу Замшелову лично в руки».

Да и бумага, из которой он был сделан, на ощупь оказалась непривычно грубой и толстой. И цвета не белого, а желтоватого. Если вообще была бумагой.

Заинтригованный, Олег даже забыл о недавней попытке убить его. Как и о возможности ее повторения. И наплевав на предосторожность, поспешил домой. Где, за сомнительно прочным щитом из двух дверей, бросив пакет на пол, вскрыл конверт. Поддавался тот, кстати, с трудом: Замшелову пришлось даже сбегать на кухню за ножом.

Ни пачки шальных денег, ни очередного рекламного каталога внутри не оказалось. Что, соответственно, увы и к счастью. Вместо них Олег извлек из конверта лист, на бумагу похожий совсем уже мало. Больше на картон… или на кожу. Но не материал заинтересовал адресата. А текст, все так же, от руки, выведенный на листе.