Мне снятся сны - Фарида Алимова

12

Телефонный звонок вернул меня в реальность. Я была в зале, но Арман был только в моих воспоминаниях.

– Алло?!

– Айналайын1! Я соскучилась.

– Ма, привет! Как дела?

– У меня все хорошо, – ответила мама. – А вот ты совсем не звонишь. Как твои дела?

– У меня все как обычно.

– Как обычно – это мало. Надо чтобы было не как обычно!

Я улыбнулась: «Ну что ж, есть кому занять мой вечер, после тяжелого дня». Я села в свое кресло и собрала ноги, чтобы было теплее.

– Ну, а ты чем занимаешься? – спросила я.

– Я? Я занимаюсь! – ответила мама.

– Чем же?

– Учу английский.

– Ого! И зачем тебе.

– Тут по телевизору сказали, что от работы мозга зависит здоровье и молодость тела, кажется так.

От голоса мамы мне так спокойно. Я облокотилась на ручку кресла, телефон в руке у уха, а глаза слипаются.

– Вот почему я решила учить английский, – продолжала мама.

– Здорово! Ты молодец!

– Да, я знаю! Но вот почему ты ничем не занята, – спросила она.

– Я хожу на работу.

– Ходит она на работу. Этого мало!

– Как мало? Я прихожу домой уставшая. У меня нет сил. Только вот телевизор включить и могу.

– Ай, Мадина, – знаю, она бы и рада меня еще поучить, но уже поздно, поэтому только и спросила, – И что показывают?

– Я еще не успела включить, – ответила я и добавила. – Вот видишь, у меня даже нет времени включить телевизор.

– Ай, Мадина! – упрекала она меня снова. – Ты хоть поела?

– Да, я ем, – ответила я.

У меня на столике после вчерашнего стояла кружка с остатками чая. Я взяла кружку, на стенках которой осталась высохшая полоска чая. Затем поставила кружку на место.

– И что ты ешь? – спросила мама.

– Ой, ма, сейчас начнется сериал «Слезы, снова слезы».

– Ой, Аллай! Даже я не смотрю такое.

Я рассмеялась.

– На выходные что делаешь? – спросила мама.

– Думаю сходить к Инжу.

– Правильно. Может Инжу тебя с кем-нибудь познакомит.

– Ладно, мой сериал начался, – перебила я ее. – Целую! Обнимаю!

– Пока.

13

На этот раз Гульнар меня все же записала. Описать ее довольное лицо просто не возможно. Ну, что ж хоть кто-то из нас имел повод порадоваться.

И не успела я сесть за работу, как:

– Мадина!!! – заорала со своего кабинета Айшолпан.

– Чем ты ее сегодня разозлила? – спросила Света.

– Тем, что 25 лет назад родилась, – ответила я и направилась в кабинет к начальнице.

– Мне, что теперь по утрам будить тебя? – налетела Айшолпан, не успела, я закрыть за собой дверь.

– Я проспала. Вчера был трудный день.

– Вчера для всех был трудный день. Но посмотри все пришли вовремя.

Я молчала.

– Может, что-нибудь скажешь?

– Извините, такое больше не повторится.

– Извините?

Я знала, что этого ей будет мало. И в подтверждении моих мыслей – понеслась:

– Ты здесь работаешь чуть больше года, а толку от тебя. Чем ты вообще тут занимаешься? Как к вам я не приду, вы то чай пьете….

«Ну, так увольняй!» – думала я, – «Может, нормальную работу найду».

А Айшолпан словно читала мои мысли:

– Ты что думаешь, в этом маленьком городе ты быстро найдешь себе работу. Вон моя сестра с Астаны пишет, что работает на две ставки, хотя получает зарплату за одну, лишь бы не уволили.

«Тогда я займу твое место», – не унималось мое сознание.

– Или ты думаешь, я кого-то подвину ради тебя.

«Интересно, долго она еще будет самоутверждаться за мой счет».

И наверно длилось бы это еще долго, если бы не:

– Всем привет! – раздалось за моей спиной.

Я обернулась.

– Рустем?

В дверях показалась голова Рустема.

– Привет, Мадина.

– При-вет!

– Рустем, – наконец осознала происходящее Айшолпан. – Ты что на работу пришел?

– Да, – ответил он и вошел. – Извините за опоздание.

– Не извиняйся! – опешила Айшолпан. – Я, мы же понимаем.

Рустем кивнул головой и вышел.

Я повернулась к Айшолпан.

– Иди! И больше не опаздывай!

– Хорошо.

Я поспешила в кабинет. А вдруг мне показалось. Ведь только вчера мы были у него, и он никого не узнавал.

Но нет, мне не показалось, когда я вошла в кабинет, Рустем сидел за своим рабочим столом.

Увидев, что я пришла, он встал и обнял меня.

14

Рустем ушел вместе с Асланом в конференц-зал. Они целый день работали. Айшолпан меня больше не трогала в тот день. И мы со Светой тихо выполняли свои дела.

Наконец рабочий день приблизился к концу. И круто, что это была пятница. Пожалуй, многие люди в пятницу (если, конечно, у них пятидневка) становятся немного счастливее, и несчастнее в понедельник.

Без пяти шесть позвонил телефон. На дисплее я увидела лицо своей подруги.

– Привет, Инжу!

– Привет! Я уже в ЦУМе.

Я посмотрела на часы на руке.

– Через пять минут я выхожу.

– Ок.

Наверняка многие замечали странные свойства времени. Утром, когда еще спишь, полчаса пролетают за секунды. А вечером перед окончанием рабочего дня, пять минут длятся целую вечность.

«Итак, десять, девять, восемь, семь…».

– Мадина! – отвлекла меня от старта Света.

– Что?

– Всех зовут в конференц-зал. Заказчик пришел.

– Ну, какой болван приходит в шесть вечера в пятницу.

Ох, как я была зла.

Подошла Айшолпан:

– Возможно, это будет самый большой закал, поэтому нужно, чтобы послушали все.

Когда я зашла в зал, заказчики расхваливали себя:

– Мы одна из крупных строительных компаний….

Я посмотрела на часы.

– Ну, вот уже седьмой час, – сказала я, как мне казалось про себя.

Рядом был Рустем и все слышал.

– Что тебе совсем не интересно?

Я посмотрела на него, и только слепой мог не понять, как мне все это безразлично. А что тут могло меня заинтересовать? Ведь после заказа я буду делать то, что мне будут диктовать.

Рустем улыбнулся и шепнул на ухо:

– Иди, я тебя прикрою.

Мне словно даровали свободу, после приговора. Я выбежала с офиса вниз по лестнице и на улицу.

– Свобода!

Снова зазвонил телефон.

– Я только освободилась, – ответила я. – Скоро буду.

От моей работы до ЦУМа, в котором меня ждала Инжу не так далеко, тем более в нашем маленьком городе, всё – недалеко. Но все же я поймала такси.

В ЦУМе искать Инжу долго не пришлось. Она обычно там, где большими буквами написано «Скидки» – она везде их найдет.

– Привет! – сказала я, подходя к ней.

Инжу обернулась:

– О, привет! Смотри скидки.

– Вижу.

– А там, в обувном, берешь две пары, третью дают с пятидесятою процентной скидкой.

– Зачем тебе три пары обуви?

– Обуви никогда не бывает много!

– Я восхищаюсь местными маркетологами!

– О, пошли туда там тоже скидки.

Стоило произнести эти слова Инжу, как девушки, которые стояли возле нас, пошли за нами.

– Тебе еще не платят? – спросила я.

– За что?

– Мне кажется, здешние продавцы должны тебе приплачивать за постоянные покупки и рекламу.

Инжу остановилась:

– Ты права. Я только вчера пообещала мужу быть экономнее.

– Твоему Азамату нужно поставить памятник при жизни, за терпение.

– Мадина, выведи меня отсюда, – взмолилась Инжу, – сама я не смогу.

И мы вышли с ЦУМа. Правда на выходе она купила лотерейный билет.

Мы зашли в ближайшее кафе и сели за столик у окна. Инжу стала рассматривать билет.

– Как эта болезнь называется? – спросила Инжу

– Какая?

– Шопоголик. Я – шопоголик. И это болезнь, – заключила она. – Теперь я буду звать тебя на помощь, если окажусь в «опасной» ситуации.

– В магазине?

– Да.

Мы рассмеялись. Инжу спрятала билет в сумочку и добавила:

– Вдруг выиграю деньги и куплю себе что-нибудь.

– Хорошо!

– Ну, а ты? Как твои дела? – спросила Инжу. – Что нового? Я бы спросила, что нового в личной жизни, но ведь знаю, что новое у тебя может быть только на работе, и то маловероятно.

– Только плохие новости: жена Рустема умерла.

Инжу погладила лицо:

– Что случилось?

– Она болела.

– Как жаль. Они же вроде недавно поженились?

– Да. Их дочери меньше года.

Инжу – моя лучшая подруга и я могла рассказать ей все. И поэтому поведала все, что случилось в последнее время: свой сон, о том, что я проснулась в тоже время когда умерла его жена, что я слышала плачь, и, что все это повторилось, а потом как мне стало плохо на работе.

Инжу внимательно выслушала, затем взяла мою руку и произнесла:

– Мадина, тебе же врач сказал, что у тебя ничто не болит, все это в твоей голове.

– Как это в моей голове? Как можно придумать боль? – возмутилась я и вырвала свою руку.

Но Инжу меня перебила:

– А этот твой ежесонник.

– Что ежесонник?

– Выброси его. Может тебе и снятся все эти сны то только потому, что ты о них много думаешь. Мы притягиваем в свою жизнь то, о чем думаем.